Ханс Русенфельдт - Провал [litres]

– Вы ездите на автофургоне? – поинтересовалась Эбба, хотя и так было ясно, что они направляются к нему.

– Да, пока мы поедем, твоя сестра сможет полежать сзади и отдохнуть.

Они продолжили идти к фургону. Эбба не знала, почему, но вид большой белой машины в тени освещенного щита заставил ее засомневаться. Она замедлила шаг. Сёрен явно услышал это, поскольку он обернулся и посмотрел на нее вопросительно.

– В чем дело?

– Мы лучше поедем на такси.

– В этом нет необходимости, я же все равно поеду мимо.

Он пошел дальше вместе с Сарой, которая, казалось, вообще не реагировала на происходящее вокруг. Возникшее сомнение переросло у Эббы в беспокойство.

– Нет, остановитесь, отпустите ее, мы вызовем такси.

Однако Сёрен не остановился. Повел сестру дальше. Они миновали освещенный щит. До фургона уже оставалось всего несколько метров. Эбба увидела, как Сёрен свободной рукой вытащил из кармана ключи.

Она огляделась. Беспокойство начало превращаться в панику.

Безлюдное, пустынное место посреди пригорода. В переулок, по которому они шли, не выходило никаких окон. Парк совершенно пуст. Место, каких избегают, невзирая на летнее тепло и светлые ночи. Тщательно выбранное место.

Мысли закрутились с бешеной скоростью. Она пыталась разобраться. Откуда он знал, что Саре станет плохо? Что они не смогут убежать. Напитки. Второй стакан. Она к своему не притронулась. Сара выпила весь. Мужчина, которого, скорее всего, зовут не Сёреном, принес стаканы из бара. Возвращаясь из туалета, она видела, как он ставил их на стол.

Сару накачали наркотиком.

Понимание происходящего придало Эббе удивительной силы. «Адреналин», – предположила она. Ничего толком не обдумав, она со всех ног бросилась к мужчине, который по-прежнему держал сестру, одновременно пытаясь открыть дверцу фургона. Никакого предмета, чтобы ударить, у нее не было, знаний о ведении ближнего боя тоже, только собственное тело и скорость.

Она со всей силы налетела на мужчину сбоку. Хотя ее было отлично видно, тот оказался не готов к атаке. Его отбросило назад, он ударился головой о машину и выпустил из рук Сару, которая молча, словно в замедленной съемке, опустилась на землю. Эбба тут же подскочила к ней. Ухватила за подмышки и попыталась поднять. Быстро поняла, что ей ни за что не хватит сил, а даже если Сара и поднимется на ноги, им все равно не успеть убежать. Мужчина уже пришел в себя и повернулся к ним.

Эбба оставила сестру, развернулась и побежала.

Если повезет, она успеет встретить кого-нибудь на улице перед китайским рестораном, остановить машину или уговорить кого-нибудь из ресторана пойти с ней, чтобы помешать мужчине увезти сестру.

– Ты собираешься бросить сестру? – услышала она его крик.

Эбба продолжала бежать.

– Ты собираешься жить с тем, что оставила ее? Со мной.

Эбба резко остановилась, тяжело дыша. Чувствовала, что глаза наливаются слезами. Она не хотела, не решалась обернуться, но услышала, как в дверце фургона повернулся ключ, как ее открыли, как застонал от напряжения мужчина, засовывая сестру в машину.

– Что там у вас сказано в блоге? – продолжил он. Его спокойный голос пронзил летнюю тишину. – Друг без друга мы половинки?

Она почувствовала, что глаза переполнились. Одинокая слеза побежала по щеке. Она не может. Не может бросить Сару. Ведь организованная из них двоих она. От нее ожидаются правильные поступки. Она развернулась и пошла обратно к припаркованному автофургону.

Жизнь хрупка, в любую секунду все может исчезнуть.

Пару сантиметров влево, и отнявшая у нее глаз пуля убила бы ее. Если события последнего времени чему ее и научили, так это необходимости лучше распоряжаться жизнью.

Действовать смелее. Рисковать. Прилагать усилия. Решаться.

Вообще-то она не знала, смогут ли они с Торкелем быть вместе по-настоящему. Она даже не допускала такой мысли. Это не для нее.

Это не то, чего ей хочется. Из этого никогда ничего не выйдет.

Но разве можно знать, пока не попробуешь? Конечно, нет.

Поэтому сейчас она стояла в коридоре возле своего номера, в новой белой блузке и обычных джинсах. В виде исключения она даже слегка подушилась. Обычно ей хватало мыла и дезодоранта, но этими духами она пользовалась в начале их свиданий, и, по ее задумке, они должны были сигнализировать о начале отношений с чистого листа. Если, конечно, Торкель вообще обратит на духи внимание. Он – отличный полицейский, но романтические жесты и едва заметные намеки не являются его сильной стороной. Впрочем, ее тоже. Одна ее часть находила это глупым и излишне эмоциональным, но в ванной комнате эта часть потерпела поражение. Ведь хотелось показать ему, что она действительно по нему соскучилась, а значит, нужно это немного подчеркнуть, вопреки смущению.

Она двинулась по коридору, но сообразила, что не знает, где он живет. Обычно Торкель сообщал ей номер комнаты, иногда устно, но чаще присылал эсэмэс.

Просто и понятно. Два человека хотят встретиться.

Она подумала, что можно послать эсэмэс и спросить, в каком он номере. Это бы все упростило. Но ей хотелось сделать ему сюрприз. В этом заключался смысл всех приготовлений: сделать на этот раз по-другому. Она направилась к лифту.

На ресепшне знают, где он живет.

Лифт не стоял прямо на ее этаже, поэтому она решила спуститься по лестнице. Он все равно настолько медлительный, что она окажется внизу раньше, чем лифт успеет подняться. С последних ступенек лестницы ей уже были видны ресепшн и бóльшая часть расположенного рядом бара. Торкель был там. Стоял спиной к ней возле женщины с длинными светлыми волосами. Он смеялся. Блондинка тоже засмеялась и положила руку ему на плечо. Когда она наклонилась ближе к Торкелю, глаза у нее засверкали.

Казалось, они давно знакомы. Им хорошо вместе.

Она подняла бокал, он тоже, и они дружно выпили.

Урсула стояла на ступеньках и быстро прикидывала, стоит ли ей подойти к ним. Представиться. Узнать больше. Узнать, кто это.

Но к чему это приведет? В лучшем случае к нескольким любезным фразам и вопросу, не хочет ли она бокал вина. Женщина вновь положила руку на плечо Торкелю, тот наклонился вперед и что-то сказал ей почти на ухо. Она опять засмеялась и просияла.

Урсула развернулась и быстро пошла обратно вверх по лестнице.

Почувствовала запах своих духов.

Придется снова принимать душ.

Оба пришли раньше времени. Когда он спустился, Лисе-Лотте уже стояла в баре. С уложенными длинными светлыми волосами, в легком, но элегантном летнем платье и с тонкой шалью на плечах, она выглядела еще красивее. Торкель порадовался тому, что успел принять душ и переодеться, – смотрелось бы странно, если бы принарядилась только Лисе-Лотте. Он подошел к ней, и они легонько обнялись. Лисе-Лотте знала ресторан неподалеку, но Торкель предложил начать с бокала вина в баре, ведь временем они не ограничены. Лисе-Лотте согласилась и попросила красного вина. Довольно скоро они перешли ко второму бокалу. Изначальная робость, которую ощущал Торкель, исчезла. Разговаривать с Лисе-Лотте было легко. Она держалась открыто и просто излучала энергию. Это заражало. Воспоминания тоже помогали – у них же имелась общая история, и вскоре они уже разговаривали, как лучшие друзья, а не как люди, не видевшиеся тридцать лет. Кроме того, у Лисе-Лотте оказалась прекрасная память, что облегчало беседу, хотя Торкель через некоторое время и почувствовал себя слегка маразматиком.