Ханс Русенфельдт - Провал [litres]

Он инициировал крестовый поход против идиотизма.

Он знал, что ничего из сказанного им до прессы не дойдет, поэтому казалось, будто он в основном тренируется перед предстоящим судебным процессом, который, как он неоднократно повторял, его адвокат не позволит проводить за закрытыми дверьми. Что из этого получится, они узнают в августе, когда начнется процесс. Торкель ни на секунду не сомневался в том, что Давиду Лагергрену дадут пожизненный срок и что в его случае именно так оно и будет.

Когда их работа приносила результат, это всегда вызывало удовлетворение, но самым лучшим было все-таки то, что вернулась Ванья. После «Вотерфронта» она два дня не показывалась, но потом появилась в офисе и спросила, не может ли она помочь.

Проследить за тем, чтобы к прокурору попал весь материал. Чтобы они ничего не упустили, чтобы Лагергрену вынесли обвинительный приговор.

Просто-напросто завершить.

Сейчас Торкель покосился на нее. Уже слегка загорела, желтая майка, белые шорты, солнцезащитные очки, улыбается Билли с бокалом пива в руке. Как приятно, что она вернулась.

Он наклонился вперед, взял со стола вилку и постучал по одному из стоявших перед Билли пустых пивных бокалов. Он слегка откашлялся, но вставать не стал. Остальные замолчали и посмотрели на него с веселым ожиданием. Он понимал их, обычно он речей не произносил.

– Я только хотел сказать, как мне приятно сидеть здесь с вами, – начал он. – В полном составе, – продолжил он, тепло взглянув на Ванью. – Я хочу лишь сказать, что мы хорошо поработали. Теперь воспользуйтесь небольшим заслуженным отпуском, поскольку я надеюсь, что пройдет несколько недель, прежде чем мы увидимся снова.

После разрозненных возгласов «ура!» и «приятного лета!» Торкель поставил свой бокал и встал. Билли поднял солнцезащитные очки на лоб и посмотрел на него вопросительно.

– Ты уже уходишь?

– Да, мне надо домой, собрать кое-какие вещи, я завтра рано утром уезжаю. Если что, буду доступен по мобильному.

– Куда ты едешь? – поинтересовалась Ванья.

– Сначала в Ульрисехамн, а там посмотрим.

Когда речь зашла о ближайших днях, он не смог сдержать маленькой довольной улыбки. Урсула выпила глоток вина. Поставила пустой бокал на стол. Торкель это отметил.

– Оставайтесь сколько захотите, заказывайте что угодно я договорился о том, что счет перешлют мне.

Он развернулся и пошел обратно к Управлению и своей машине. Легким шагом. Удаляясь от коллег, направляясь к Лисе-Лотте.

– Торкель!

Он остановился, обернулся и увидел, что за ним почти бегом устремилась Ванья.

– В чем дело?

Ванья догнала его и остановилась. Взгляд опущен на ноги в босоножках. Торкелю показалось, что он видит, как она прикусила губу. Что бы она ни собиралась сказать, давалось ей это явно нелегко.

– Я не знала, стоит ли… – начала она, запнулась и посмотрела на него. – Но лучше, чтобы ты знал.

– Знал что? – спросил он, уже почувствовав маленький холодный комок в груди.

– После лета я не собираюсь работать в Госкомиссии.

Она произнесла то, что ему никак не хотелось услышать. Ему так многое хотелось сказать в ответ – протестовать, уговаривать.

– Нет, ты не можешь… – только и удалось выдавить ему.

– Я должна.

– Он не вернется. Себастиан не вернется.

– Дело не в этом, ты знаешь, как я люблю работать с тобой, но мне необходимо сломать этот свой стереотип. Делать что-то новое.

– Ты лучшая из тех, кто у меня есть.

– Я собираюсь продолжать работу в полиции, мне только нужно найти другой отдел.

Торкель лишь кивнул. Что ему было делать? Он так хорошо ее знает. Если она приняла решение, он не сможет заставить ее что-то изменить. Это – Ванья. Кроме того, ему не хотелось, чтобы она находилась в команде вопреки собственному желанию.

– Но ты вернешься. – Он услышал, что у него получился скорее приказ, чем вопрос.

– Да, я вернусь, я хочу обратно, я только должна сначала привести все немного в порядок.

Что еще было говорить? Ничего. Она совершенно естественно скользнула к нему в объятия, и он обнял ее. Крепко, и долго не выпускал. Ванья почувствовала, как из уголка глаза выкатилась слеза.

– Береги себя и звони, если тебе понадобится… что угодно, – услышала она его голос возле своих волос.

– Обязательно.

Он разомкнул объятия, посмотрел на нее, словно собираясь что-то сказать, но лишь коротко кивнул, развернулся и пошел дальше.

Ванья направилась к остальным. Переходя улицу, взглянула на часы. Надо торопиться домой. Они с Юнатаном собирались ехать ночным поездом в Копенгаген.

– О чем вы говорили? – поинтересовалась Урсула, когда она вернулась к столу, чтобы забрать сумку и попрощаться.

Ванья сделала глубокий вдох. Рассказав Торкелю, она уговаривала себя, что самое страшное позади, но сейчас поняла, что это, пожалуй, не так.

– Я собираюсь уйти из Госкомиссии, – произнесла она самым непринужденным тоном, на какой была способна. По выражению лиц было понятно, что они подумали, будто она шутит. Поэтому ей пришлось объяснять, почему, как долго она планирует отсутствовать, что собирается делать вместо этого, и они не дали ей уйти, пока она не согласилась выпить еще как минимум один бокал пива – из-за Билли получилось два – после чего она покинула их.

– Ты встречался с Юнатаном? – поинтересовалась Урсула, провожая взглядом Ванью, которая направилась в сторону метро.

– Да, когда-то давно, – ответил Билли. – Приятный парень. А ты встречалась с новой дамой Торкеля?

– Лисе-Лотте. Да, однажды. Я разбудила их, когда Вебер опубликовал то интервью.

– Каково тебе было?

Урсула оцепенела. Уже вопрос, встречалась ли она с Лисе-Лотте, ее слегка смутил, теперь стало хуже.

– Что ты имеешь в виду?

– Разве вы не были вместе? Ты и Торкель?

Он произнес это так, будто говорил о чем-то совершенно естественном и широко известном. Обычная тема для беседы, как все прочие, словно он спрашивал, смотрела ли она какой-то сериал или фильм.

– И все действительно об этом знают? – Урсула слегка покачала головой.

– Про всех я не в курсе, но я знал.

– Ничего не было, – твердо заявила Урсула и пригубила вина. – А если что и было, то уже закончилось. Так что все спокойно. Что ты собираешься сейчас делать? – закончила она, чтобы сменить тему.

– Не знаю.

– Разве ты не уезжаешь куда-нибудь с молодой женой?

– Ей надоело ждать, пока я закончу работу, поэтому она уехала с друзьями на западное побережье. Я поеду туда завтра.

– Значит, на сегодняшний вечер у тебя особых планов нет?

– Нет, у тебя тоже?

– Да.

– Ну и хорошо.

Они с легким звоном сомкнули бокалы, опустошили их и стали оглядываться в поисках официанта.