Нора Робертс - Обнаженная смерть [Потрясающий мужчина]

Но Ева уже знала, что это: знакомый размер, форма, вес… Она была уверена, что в конверте видеокассета с подробностями убийства Лолы Старр.

Она внезапно так побледнела, что Рорк забеспокоился.

— Что случилось, Ева?

— Ничего особенного. Служебные дела. Извини.

Она ушла в спальню и заперла за собой дверь, а Рорк, хмурясь, побрел на кухню, открыл бутылку, нашел бокалы и разлил бургундское. Его поразил незамысловатый быт Евы. Совсем мало безделушек, почти ничего, что выдавало бы происхождение, рассказывало о семье, никаких овеществленных воспоминаний. Находясь в квартире один, он чуть было не соблазнился побывать у нее в спальне и хоть что-то о ней узнать, но удержался.

Ему хотелось разгадать ее, не пользуясь подсказками, — и не из какого-то чувства деликатности. У него было ощущение, что она бросила ему вызов, в нем проснулся охотничий азарт, а победы он привык одерживать честным путем.

Впрочем, даже скудость обстановки могла многое поведать. Он понял, что она здесь не живет, а только ночует: жизнь протекает на работе.

Попробовав вино, Рорк одобрил свой выбор, а потом потушил сигарету и отнес бокалы в гостиную. Он предвкушал, как интересно будет разгадывать загадку по имени Ева Даллас!

Когда она вышла из спальни минут через двадцать, официант в белой ливрее уже заканчивал расставлять блюда на маленьком столике у окна. Запахи были упоительными, но разбудить ее аппетит оказались бессильны даже они. Голова раскалывалась, а она опять забыла принять таблетку.

Рорк отпустил официанта и, когда тот исчез, тихо произнес:

— Мне очень жаль.

— Чего жаль?

— Тебя опять что-то огорчило.

Ева была очень бледна; глаза ее потухли, в них не осталось никакого выражения. Он шагнул было к ней, но она ожесточенно потрясла головой.

— Уйди, Рорк.

— Уйти просто. Слишком просто! — Он медленно обнял ее и почувствовал, как она напряглась всем телом. — Расслабься хотя бы на минуту! — Его голос звучал мягко, убедительно. — Неужели кому-то будет плохо, если ты на минутку отбросишь свои заботы?

Она опять покачала головой — на сей раз устало.

Уловив ее скорбный вздох, он прижал ее к себе еще сильнее.

— Ты не хочешь поделиться со мной?

— Нет.

Рорк нахмурился. Он знал, что напрасно во все это ввязался. В конце концов, какое ему до нее дело? Увы, он чувствовал, что уже не может отступиться: эта женщина стала для него очень важна.

— Значит, есть кто-то еще, — пробормотал он.

— Да никого у меня нет! — спохватившись, что ее ответ приоткрыл ему слишком многое, она отпрянула. — Я не имела в виду…

— Знаю, знаю… — Рорк усмехнулся, но это была не очень-то веселая улыбка. — Боюсь, у нас обоих какое-то время никого другого не будет.

Она сделала шаг назад — это было не бегство, а подчеркивание дистанции.

— Звучит слишком самоуверенно, Рорк!

— Вовсе нет. Мне кажется, я уже достаточно хорошо тебя знаю. Ты — это твоя работа. Очень много работы, лейтенант. А ужин тем временем стынет.

Ева почувствовала, что слишком устала, чтобы противоречить ему и на чем-то настаивать. Она покорно села и взяла вилку.

— Ты был за истекшую неделю в квартире Шерон Дебласс?

— Нет, зачем мне это?

Она внимательно посмотрела на него.

— А зачем туда вообще наведываться?

Рорк не сразу понял, что вопрос требует ответа. А поняв, пожал плечами.

— Чтобы пережить все еще разок. Или чтобы убедиться, что в квартире не осталось улик.

— Но дом принадлежит тебе! Ты мог бы очутиться там так же запросто, как у меня!

Он на мгновение поджал губы с раздражением человека, уставшего отвечать на одни и те же вопросы. Казалось бы, мелочь, но Ева почему-то увидела в этом долгожданный признак его невиновности.

— Верно. С этим у меня проблем нет. Как хозяин я располагаю соответствующим кодом и могу всюду пройти.

«Нет, — подумала она, — твой код бессилен перед охранным кодом полиции. Здесь требуются специальные знания!»

— Насколько я понимаю, — продолжал Рорк, — ты считаешь, что после убийства в квартире побывал кто-то, не имеющий отношения к полиции?

— Понимай как хочешь. Кто ведает твоей охраной?

— «Лоримар» — и домашней, и деловой. — Он поднял бокал. — Так проще — компания-то принадлежит мне.

— Понятно… Подозреваю, ты и сам кое-что смыслишь в охранных системах?

— Действительно, я давно этим интересуюсь, потому и купил компанию. — Он намотал на вилку приправленные соусом спагетти, поднес к ее губам и удовлетворенно кивнул, когда она покорно приняла это подношение. — Знаешь, Ева, я испытываю большой соблазн во всем сознаться, лишь бы ты приободрилась и поела с тем же энтузиазмом, который так меня порадовал в прошлый раз. Но существует неувязка: каковы бы ни были мои преступления — а их, несомненно, не счесть, — убийства в их число не входят!

Ева вздохнула и опустила глаза в тарелку. Ее злило, что он так легко угадывает ее настроение.

— Что ты имел в виду, говоря, что я — это моя работа?

— Ты постоянно о ней думаешь — взвешиваешь все варианты, все «за» и «против». Кроме того, ты неэмоциональна, неимпульсивна. Но соблазнить тебя все же можно, если поймать подходящий момент и действовать умело. Представляю, что из этого получится!

Она снова подняла глаза:

— Так вот чего ты хочешь, Рорк? Соблазнить меня?

— Хочу и соблазню! — пообещал он. — Хотя, увы, не сегодня… Но я хочу не только этого. Я хочу узнать, почему ты такая, какая есть, хочу помочь тебе. В данный момент тебе подавай убийцу — что ж, я попытаюсь это сделать. И еще мне кажется, что ты в чем-то себя обвиняешь, — добавил он. — По-моему, это глупо и обременительно.

— Ни в чем я себя не обвиняю!

— Посмотри в зеркало, — тихо посоветовал Рорк.

— Все равно я ничего не могла сделать! — взорвалась Ева. — Ничего не могла предотвратить! Ничего!

— Разве тебе полагается что-то предотвращать?

— Представь себе!

Он наклонил голову:

— Каким же это образом?

— Нужно просто соблюдать несколько заповедей: сообразительность, своевременность, верность долгу.

«Это не все, — подумал Рорк. — Проблема лежит гораздо глубже».

— Разве ты не проявляешь все эти похвальные качества?

Перед ее мысленным взором вновь встали страшные картины: смерть, кровь — и собственная беспомощность.

— Но тем не менее они мертвы! — Беспомощность была горька на вкус. — Наверняка был какой-то способ этому помешать!

— Чтобы не дать свершиться убийству, пришлось бы влезть в мозги убийцы, начать думать, как он. Кто бы такое выдержал?

— Я бы выдержала! — крикнула Ева, и это было чистой правдой: она выдержала бы все, что угодно, только не такое сокрушительное поражение. — «Служить и защищать» — это не просто девиз полиции, не пустая фраза: это клятва. Если ты не можешь исполнить клятву, то превращаешься в пустое место. А я их не защитила! Я никого не уберегла! Служить им я могу только после того, как они лишились жизни… Черт, если бы ты видел эту девочку! Он буквально разодрал ее на куски. А я не поспела вовремя. Должна была, но не поспела…