Александр Васин - Приди и победи

— Майор, я бы хотел поприсутствовать на допросе, если такая возможность имеется.

— К сожалению, капитан, такой возможности, как ты выразился, не имеется. Без обид. Я привык работать один, все мои вопросы и действия четко продуманы, и любые непрогнозируемые внешние факторы должны быть исключены.

— Но я не внешний фактор, — заупрямился Бестужев. — Кроме того, я просто посижу рядом. Хочу посмотреть в глаза этому гаду.

— Послушай, капитан, я ведь понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Заключенный навел шороху в подведомственном тебе городе, в результате оперативных действий погиб твой начальник и близкий друг полковник Булдаков. Поверь, это ты сейчас думаешь, что сможешь просто посидеть рядом. А когда этот гад начинает рассказывать, как прибивал к крестам иностранцев, даже мне, включившемуся в это дело лишь позавчера, трудно сохранять хладнокровие.

— То есть не пустишь, майор? — предпринял последнюю попытку Бестужев.

— Прости, капитан. Дело резонансное, пойми, за мной ведь тоже наблюдают, я облажаться не могу. Но если тебе так уж неймется, занимай комнату для наблюдения. Все увидишь и услышишь через зеркало Гизелло.

— Ну спасибо и на том.

Через пять минут допрос стартовал. Войдя в скрытое от лишних глаз помещение, Бестужев обнаружил неприятную вещь: заключенный сидел к нему спиной, на голову был натянут капюшон коричневого худи. Так что смотреть особо было не на что. Оставалось только слушать.

Голос убийцы показался Бестужеву странным, словно специально измененным, и довольно неприятным. Но капитан быстро перестал обращать внимание на такие мелочи, стоило ему прислушаться к сути разговора. Однажды открыв рот, маньяк уже не затыкался. Он разливался соловьем, во всех подробностях рассказывая все нюансы совершенных преступлений. Причем он в красках расписал не только, как он распял трио преступников, но и как сначала пристрелил, а потом обезглавил ржавой пилой полковника Булдакова.

Капитан поежился. Ему было неприятно здесь находиться, но он решил дослушать допрос до конца. Хотя бы в память о Егорыче.

Допрос продлился около шести часов. Делали небольшие перерывы на кофе, но во время них Литвинов все равно никого не впускал в комнату к заключенному.

Наконец, устали все. И даже языкастый маньяк выдохся. Последние полчаса Бестужев слушал уже вполуха. Он все больше углублялся в свои мысли и ощущения, пытаясь понять, явь вокруг него или сон. События вокруг вроде бы совпадают с теми, что он видел в своем сне. Но никто не слышал про Веру. Никто не знает Хачериди, хотя этот грекодемон стал во Владимире полноправным хозяином. Что было правдой, а что вымыслом? Вера и Хачериди ему приснились? Или сон сейчас вокруг него, обволакивает своими тенетами?

Размышляя над вопросами без ответов, капитан даже немного задремал. Но сразу собрался, когда услышал, что Литвинов собирается закруглить допрос на сегодня. Бестужев видел, как майор неторопливо собрал бумаги и фотографии жертв, разложенные на столе. Упаковав их в пластиковую папку, он медленно встал и позвал конвойного. Вошел незнакомый лейтенант.

— Забирайте своего подопечного. На сегодня мы все. Передайте начальнику, что завтра я жду его в это же время.

Лейтенант кивнул и рявкнул, обращаясь к убийце:

— Лицом к стене, руки за спину, ноги на ширине плеч.

Маньяк медленно повернулся к зеркалу. Бестужев не видел его лица, так как голова, спрятанная в капюшоне, была низко опущена. Капитан услышал, как лейтенант защелкнул наручники.

— Развернуться, — скомандовал конвойный.

Прежде, чем повиноваться, маньяк медленно поднял голову и посмотрел прямо в глаза Бестужеву. Капитан отшатнулся. На него, играя искорками в глазах, смотрел Лозелло Парисович Хачериди собственной персоной. Не в силах сдерживаться, демон широко улыбнулся, а затем даже подмигнул: дескать, никуда я не делся, господин Четвертый Всадник, просто сменил амплуа.

Бестужев почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Он пулей вылетел из комнаты для наблюдений, но маньяк уже находился под охраной конвоя.

— Стойте! — закричал капитан. — Он не тот, за кого себя выдает. Остановитесь. Это демон!

Конвой из трех человек встал живым щитом вокруг Хачериди. На шум из допросной прибежал Литвинов, из соседнего кабинета — Олежек.

— Что ты себе позволяешь, капитан? — грозно вопросил майор. — Я закрыл с утра глаза на твое состояние: ты ведь явно был с бодуна. Но сейчас твое поведение переходит все границы!

— Ты не понимаешь, майор. Это не убийца, это демон. Его имя Лжепророк, он вам всем голову морочит.

— Мне кажется, это с твоей головой что-то не так, Бестужев. Имя заключенного — не подарок, конечно, но не настолько. Его фамилия — Хачериди. Лейтенант, — Литвинов обратился к Олегу, — заберите своего коллегу и успокойте. Иначе мне придется это сделать моими методами.

Олегу дважды повторять было не нужно. Он схватил Бестужева за локоть и с силой оттащил в сторону.

— Пойдем, пойдем отсюда. Иначе нам всем достанется, — он потащил шефа к лестнице.

— И я бы на твоем месте, капитан, задумался об отпуске, — донеслось им в спину. — А то так можно и до пенсии не дослужить.

— Я сегодня умер и воскрес, чем ты меня можешь напугать, сволочь? — пробормотал Бестужев.

— Ты это о чем? — пристально посмотрел на него Олег.

— Да ладно, не бери тяжелого в голову, — отрезал капитан и вырвался из рук лейтенанта. — Все, все уже. Я спокоен. Пошли в отдел.

Из окна их общего кабинета Бестужев смотрел, как Хачериди усаживают в автозак, чтобы отвезти в СИЗО. Капитан был уверен: демон узнал его и вообще — разыграл всю эту комедию с признанием специально для него, Четвертого Всадника. Но зачем? И почему он сам до сих пор жив. Ведь капитан четко помнил, как пустил пулю себе в висок.

Тюремная машина с трудом завелась, немного пофыркала и отъехала от РОВД. Несколько зевак постояли еще немного, но ничего интересного больше не происходило. Бестужев подумал, как это хорошо, что на улицах Владимира снова появились люди. Пройдет год, и о «деле сатанистов» будут вспоминать лишь за кружкой чая в теплых компаниях. Пора и ему угомониться. Раз он остался жив, значит это кому-нибудь нужно. Вот Олег говорил, что к нему возвращается Лера. Капитан не знал, как относиться к этому событию — восторга он явно не испытывал, но и отвращения тоже не было. Еще месяц назад он был отдал левую руку за то, чтобы жена вернулась. А потом… Потом он встретил Веру.

Стильно одетая брюнетка, идущая по тротуару в сторону Золотых ворот поравнялась с окном, из которого смотрел Бестужев. Остановилась, сняла темные очки и пристально посмотрела на капитана.

У него внутри все замерло. Вера! Они смотрели друга на друга долго, наверное, минут пять. Потом она улыбнулась и послала капитану воздушный поцелуй. Снова надела очки и продолжила свой путь.