Александр Васин - Приди и победи

— Нет! Нет! Стой! — закричал Бестужев. — Вера, не уходи. Не бросай меня.

Но на улицу зычный голос капитана не проникал — тройные стеклопакеты были сделаны на совесть. Осознав этот факт, Бестужев сорвался с места и понесся на улицу. Подошедший к окну Олег с легким презрением наблюдал за тем, как его шеф бегает из стороны в сторону в поисках своей мифической женщины. Он останавливал прохожих, что-то кричал им в лицо, а те — шарахались от него, словно от прокаженного. Шеф явно сходил с ума, но молодого лейтенанта это уже больше не заботило.

Он вынул из кармана джинс смартфон и открыл «Сообщения». Найдя нужного адресата он аккуратно набил СМС: «Мессир, все в порядке. Второй этап плана стартовал. Четвертый свою миссию выполнил. Находится под контролем». Олег нажал «Отправить». С характерным свистом сообщение улетело. Лейтенант почесал голову, нащупал пробивающиеся рожки и подумал, что нужно отрастить шевелюру попышней. Скоро скрывать принадлежность к Воинству Свободы станет не так просто.

Олег вздохнул, снял с вешалки куртку и, прежде, чем покинуть кабинет, улыбнулся сам себе в зеркало. Пора было занять Бестужева чем-то более нейтральным, а то, глядишь, и вправду умом тронется.

Наверное, его улыбка была бы не столь довольной, если бы он знал, что его коллега Инга в этот самый момент внимательно читала отправленное лейтенантом СМС. По старой привычке она отслеживала звонки и читала сообщения близких ей людей. Ну так, на всякий случай. Сейчас хакерше казалось, что этот случай как раз наступил. Она поняла, что Олег вляпался в какую-то мутную историю, и придется его оттуда вытаскивать. Как именно — она еще не знала.

…Естественно, Бестужев не догнал Веру, и ни один остановленный им прохожий ничего не видел и не слышал. На душе было пусто. Капитан сел прямо на землю.

— Зачем ты меня воскресил? Чтобы я мучался? — спросил он у безмятежного безоблачного майского неба. Небо осталось безоблачным и безмятежным.

На крыльце появился Олег. Он подошел к шефу и, не долго думая, уселся рядом.

— Знаешь, Сань, Вася Смирнов у нас заболел, а за ним в этом месяце закреплены выступления в школах на уроках ОБЖ. Может, возьмешь на себя эту рутину? Ну ее нах, эту работу. Нервов не напасешься. Я тут вчера вечером размышлял, может, вообще бросить все к чертовой матери и уехать к друзьям в Краснодар. Тепло почти круглый год, до моря недалеко. Устроился бы в автосервис. Кое-что я и так умею, остальное подсмотрю, научусь.

— И что ж не бросил?

— Да вот с утра отпустило. Мы же с тобой сыщики, и это наше призвание. И нечего тут нюни распускать. Бабы уходят, сатанисты лютуют, запои мучают — фигня все это. Сжать волю в кулак, потерпеть немного — и дальше делать свою работу. Ведь кто, если не мы.

— Ты прав, Олежек. Вот за такие вот спичи я тебя и ценю. Молодой вроде, а кое-чему научился.

Они встали.

— Кстати, — спохватился лейтенант. — Сегодня же Пасха, а мы с тобой так и не разговелись. А уж день к концу близится. Когда такое было?

— И то дело. Куда? В «Клевер» по Косматому вдарим?

— Давай. Заодно и Егорыча помянем.

Только они решили, как у Олега зазвонил телефон.

— Слушаю, — ответил он. «Ну хоть что-то под этой Луной не меняется», — с облегчением подумал Бестужев.

Чем дольше лейтенант слушал, тем кислее становилось его лицо.

— Попили пивка, — протянул Бестужев, когда Олег дал отбой.

— И не говори. У нас с тобой вызов. Не до конца понял, что произошло, но явно ничего хорошего. Так что «Клевер» отменяется, а я по лицу твоему вижу: тебе нужно похмелиться.

— Переживем, Олежек. Как говорится, и не такие вопросы заваливали. А с бухлом я, пожалуй, подзавяжу. А то провалы в памяти вконец замучали.

И друзья отправились в дежурку узнавать подробности вызова.

Каждый уважающий себя турист по дороге из Баку в сторону Шемахы — древнего города, красоту цариц которого воспевал еще Пушкин, обязательно свернет с трассы в районе городка Гобустан. Гобустан — довольно современное место со всеми атрибутами цивилизованной жизни: магазинами, сервисами, офисами. Но время от времени сквозь эту одежду проглянет глухое средневековье села Маразы — так раньше называлась эта местность.

Туристы приезжают сюда, чтобы посетить древний мавзолей, вмонтированный прямо в скалу на большой высоте. Издалека даже кажется, что он парит в воздухе. Ступеньки, ведущие к зданию, довольно высоки и, на первый взгляд, очень неудобны. Но подъем занимает меньше минуты.

По сути, мавзолей — лишь врата. Внутри скалы вырезано много пещер и каморок. На протяжении сотен лет в них останавливаются паломники и совершают свои таинства. Некоторые каморки так высоко над землей, что без лестницы в них не забраться. Но эти трудности никогда и никого не останавливали — поток людей не иссякает до сих пор.

Ведь здесь погребено нетленное тело святого старца Дири-Бабы, при жизни — муэдзина знаменитого Ширваншаха Ибрагима I. И мавзолей, и фигура старца окружены тайнами и легендами. Даже говорят, что Дири-Баба — воплощение самого пророка Мухаммеда. А как много туристов и паломников ходят по крыше мавзолея вокруг купола. Конечно же, против часовой стрелки. Надеются, что задуманные грешные желания обязательно исполнятся. Страшно, высоко, но все равно ходят.

По ночам многие пытаются проникнуть в грот, где «хранятся» мощи старца. По легенде, прикосновение к ним исцеляет от всех болезней. Протискиваясь через узкий ход в северной стене, обдирая локти, они проникают в темные каморки и ищут древние кости. Находят какие-то и в благоговейном экстазе целуют их и по кусочку уносят с собой.

Более посвященные паломники знают, что это не кости Дири-Бабы. Знают, что он спрятан глубоко в скале, и в лабиринте ходов можно легко заблудиться и пропасть. Именно останки этих заблудших душ и находят незадачливые туристы.

Знающие люди говорят, что Дири-Баба по-прежнему нетленен. Ссохшийся, словно мумия, он застыл на коленях в вечной молитве. На нем надет кафтан, который за год из белого становится серым. Ежегодно одежду меняют на свежую, а старый кафтан расходится на лоскуты и отправляется путешествовать во все самые значимые мечети мусульманского мира.

Но истину об этом месте знают лишь единицы. Одним из таких посвященных является пятнадцатилетний паренек Тофик Джубанов, который раз в неделю совершает свой обязательный поход из Гобустана к древнему мавзолею. Его путь лежит через древнее кладбище. Здешние жители редко размещали на могилах имена и годы жизни усопших, еще реже — их изображения или фото. Большинство могил заросло травой. Время жестоко обошлось с надгробиями: какие-то камни — съело, какие-то — погрызло.