Арне Даль - В толще воды

Три. « but I don’t know what kind of drawers he likes none I think didn’t he say yes and half the girls in Gibraltar never wore them either naked as God made them that Andalusian singing her Manola she didn’t make much secret of what she hadn’t …».

Четыре. « I am but mad north-north-west. When the wind is southerly, I know a hawk from a handsaw ».

– Да уж, черт возьми, – произнес Бергер. – Если не знать всей предыстории, можно подумать, что мы имеем дело с совершенно сумасшедшим человеком. Безумным не только при норд-норд-весте.

– И все это лишь для того, чтобы завлечь меня, – сказала Блум. – Хотя не могу сказать, что понимаю все детали.

Бергер бросил взгляд в сторону прихожей, но Ди уже успела подойти к столику и теперь стояла рядом с ними, рассматривая открытки. Показав пальцем на открытку номер два, она сказала:

– Вот эта стояла на твоем столике в больнице, Молли, когда ты лежала в коме. Все указывает на то, что в ночь на вторник кто-то забрался по больничной стене, открыл отмычкой окно и поставил открытку рядом с тобой.

– Карстен был искусным цирковым артистом, – ответила Молли, криво улыбнувшись.

– Но что он хотел сказать цитатой из Библии? – спросил Бергер. – Он ведь почти ослеп, цитата должна быть как-то с этим связана.

– Это слова Иисуса, – пояснила Ди. – Он сделает слепых видящими, а зрячих – слепыми.

– Я должна была стать его глазами, – вымолвила Блум.

Потом постояла молча. Ди и Бергер посмотрели на нее, Бергер медленно кивнул, а Ди произнесла:

– Хотя это не главное. А главное то, что «Иоан. 9:39» – обозначение участка на острове Утё. В доме на том участке лежало письмо номер четыре.

Бергер не смог сдержать смех.

– Столько труда, – сказал он. – И все для чего? Чтобы утонуть в реке Фирисон?

– Во всем этом есть что-то от Шекспира, – произнесла Блум. – Быстротечность жизни, абсолютная тщетность всех наших усилий.

– Какая-то дурацкая трагедия, – пробормотал Бергер. – А в конце что – Гамлет?

Ди кивнула:

– Слова Гамлета, когда он притворялся безумцем. Это связано с убийством его отца. Цитата привела меня сюда, это ведь норд-норд-вест от Утё. А конкретный адрес мне помог найти номер мобильного телефона. Кто-то созванивался с Августом Стеном каждый второй понедельник. Каждый месяц менял телефон, а нынешний номер поменять не успел. Мне помогли определить местоположение абонента. Вероятнее всего, этот телефон лежит сейчас в кармане у Али Пачачи.

– Круто, – произнес Бергер. – Скорее всего, Карстен знал лишь примерно , где находится Али Пачачи. Лишь направление – норд-норд-вест. Но ему была необходима помощь, чтобы найти точный адрес.

– И в этом ему помогли мы, – пробормотала Блум. – И плюшевый мишка Хагар. Чего я не понимаю, Дезире, так это зачем тебе понадобился Август Стен.

– Как я тебе уже сказала в квартире Бергера, я искала его, Сэма. Я поняла, что СЭПО по каким-то причинам его охраняет. Единственным контактом Сэма, который я знала, был Стен. И я подозревала, что они что-то замышляют вместе. А тут выяснилось, что Август Стен тоже исчез. Но для меня в этой истории очень много непонятного. Кем, например, был Карстен? Чего он хотел?

Бергер и Блум быстро переглянулись.

– Сейчас нет времени это все объяснять, – сказал Бергер. – Если коротко – Карстен оказался изменником Родины, кротом в СЭПО. Он охотился за важной информацией, чтобы продать ее иностранцам.

– Вот черт! – воскликнула Ди. – Значит, это был он.

– Что? – не понял Бергер.

– Этой ночью кто-то проник в кабинет Августа Стена. Наверное, это был Карстен.

– А ты откуда это знаешь? – спросил Бергер.

– Как это ни странно, мне довелось довольно плотно общаться с СЭПО в последние дни, – ответила Ди.

– Ты общалась с СЭПО? – резко спросила Блум. – С кем именно?

– С Юнасом Андерссоном, – ответила Ди с довольно обескураженным видом. – Оперативным начальником Полиции безопасности.

– Гм, – произнесла Блум. Похоже, она не сильно удивилась.

Ди долго смотрела на нее. Потом повернулась к столу и показала на открытки 1 и 3.

– А это что? – спросила она.

Бергер взял открытки в руки, повертел их и ответил:

– Первая – это Шекспир, речь идет о контракте, который подписал Карстен и который связал его по рукам и ногам. А «like the Andalusian girls» – цитата из Джойса, явно связывающая прошлое Карстена с Молли. Третья цитата – тоже из Джойса, она привела нас в дом на острове Фьердлонг, где находилась Аиша.

– А также ее медвежонок с чипом внутри, – кивнула Ди. – Который должен был привести вас сюда. Это я понимаю. Но все равно, как ни крути, пазл не складывается.

– Давай об этом потом, Ди. Сейчас надо разбираться со сложившейся ситуацией.

Понизив голос, Бергер продолжал:

– Семья Пачачи воссоединилась, это здорово, но вопрос в том, в безопасности ли они. Мы точно знаем, что из СЭПО утекало много всякой информации, как сквозь сито, поэтому лучше Али держаться от них подальше.

– Бермудский треугольник, – произнесла Ди.

Бергер уставился на нее. Потом перевел взгляд на Блум, изо всех сил стараясь не проговориться.

Это оказалось практически невозможно. Откуда, черт возьми, Ди может хоть что-то знать о Бермудском треугольнике, он же Триумвират? И что известно Блум? Он ей ничего не рассказывал о видеозаписях Августа Стена, поскольку по-прежнему не был уверен, что может ей полностью доверять. К счастью, Блум никак не отреагировала на «Бермудский треугольник». Впрочем, она ведь та еще актриса.

Бергер решил уйти от скользкой темы, а потому спросил:

– И где сейчас Август Стен?

Никто не ответил.

– Тогда вернемся к исходному вопросу, – предложил Бергер. – Если на СЭПО мы положиться не можем, что будем делать с семьей Пачачи? Для нас чрезвычайно важно, чтобы Али ни с кем не разговаривал, чтобы у него даже возможности такой не было. Мой ответ – ты, Ди.

– Я?

– Ты. Ты формально никак с ними не связана. Если мы хотим, чтобы ни одна душа не узнала о местонахождении семьи Пачачи, спрятать их должна ты, Ди. Все очень просто: ты прямо сейчас возьмешь этих троих и отвезешь их в безопасное место.

Ди с изумлением смотрела на него.

А Бергер продолжал:

– Может, какой-нибудь дальний родственник, который не ездит на дачу в декабре? Какой-нибудь выставленный на продажу дом, который давно пустует? Причем сделать это ты должна одна, никого не подключая.

– Но я… – начала было Ди.

– Можешь немного подумать, – сказал Бергер. – Выведи мать и дочь в прихожую, мы тебе поможем, а нам надо побеседовать с отцом.

Аиша сама поднялась на ноги и решительными шагами прошла в прихожую. Теперь было понятно, что она со всем этим справится.

Бергер и Блум направились к Али Пачачи, который снова опустился в свое кресло. У Бергера завибрировал телефон. Он остановился, вынул телефон из кармана. На электронную почту пришло письмо. С вложенным файлом.