Сандроне Дациери - Убить Ангела

– Ты прав, – сказал Данте. – Подожди секунду, я кое-что придумал. – Он встал с тележки и дошел до заднего фасада Динозавра, выходящего на пустырь, откуда они пришли. Дорогу скрывали от взгляда деревья. – Попробуй войти в дверь, выходящую на восток.

– А где восток?

Следуя указаниям Данте, Альберти вошел в мрачную коробку квартиры, которая ничем не отличалась от предыдущей. Две спальни и совмещенная с гостиной кухня, выдолбленные из грубого бетона. Пыльный пол, стопки журналов, пустые коробки, ящики, матрасы. Но на этот раз…

Он что-то почувствовал .

– Здесь, – порывисто сказал Альберти.

– Что ты нашел?

– Не знаю. Интуиция подсказывает…

– Прекрасно, инстинкт – лучший советчик. Дай, пожалуйста, панорамный обзор.

Альберти встал посреди комнаты и покрутился вокруг себя. Уже на втором обороте он понял, что именно его насторожило. В обход сознания мозг зарегистрировал изменившийся запах: здесь воняло не так сильно, как на других этажах.

Данте вглядывался в изображение – качество картинки оставляло желать лучшего. В самом центре комнаты без перегородок, которые должны были отделять гостиную от кухни, высилась подпирающая потолок бетонная колонна. Ну очень заманчиво.

– Дай посмотреть на колонну, пожалуйста, – попросил он.

Альберти подошел к колонне, и странное, неопределенное ощущение вернулось. На сей раз ему удалось разобраться, что не так, только через несколько секунд.

– Она чистая, – сказал он. – То есть одна сторона выглядит чище других. Но может, мне только так кажется…

– Чувствуешь какие-то запахи?

Альберти нагнулся:

– Аммиак или отбеливатель.

– Никаких органических следов. Но возможно, кое-что и осталось. Возьми горстку пыли и брось на колонну.

К счастью для Альберти, на нем были латексные перчатки и ему не пришлось прикасаться к грязи голыми руками. Когда он бросил третью горсть, часть пушистой пыли прилипла к колонне, образовав горизонтальную полоску шириной в пару сантиметров. Альберти удивленно направил на нее луч фонаря:

– Видите?

– Клейкая лента.

– Но для чего?

– Хороший способ кого-нибудь связать. На теле Мусты были следы клея.

Альберти снова взглянул на колонну. В сгущающемся сумраке она до жути походила на пыточный столб.

– Он был здесь…

– Точно.

– Может, вызвать криминалистов?

– Они больше ничего не найдут, а она узнает, что мы сюда добрались.

– Возможно, нас немного занесло, – осторожно сказал Альберти. – Может найтись тысяча объяснений.

– То же скажет и твое начальство. Дам тебе бесплатный совет: никогда не становись таким, как они.

– У меня и шанса-то не будет. Но вы уверены, что это то самое место?

– Подойди к окну слева от тебя.

Альберти повиновался.

– Что ты видишь?

– Деревья… и еще… площадь. Видно мигалки коллег.

– Таким, как она, нравится наблюдать из укрытия. Приглядывать за территорией.

– Таким, как она? И что это за люди?

Альберти не мог его видеть, но Данте ухмыльнулся.

– Хищники, – сказал он.

Коломба спокойно возвращалась домой пешком, хотя слово «спокойно», пожалуй, описывало ее состояние не слишком точно: глаза у нее закрывались от усталости, но она так нервничала, что ей казалось, будто она никогда их не закроет. Добил ее звонок матери, которая обвинила ее в том, что она не связывалась с ней уже несколько дней.

– Я занималась терактом в поезде, – сухо сказала Коломба. – Слышала, может? Трупы, террористы…

– А ты при чем?

– Я работаю в полиции.

– Полиция не расследует теракты.

– И кто тебе это сказал?

– Всем известно, что для этого существуют секретные службы, – возмущенно ответила мать. – Но если ты решила отговориться работой, ради бога. Прости, что иногда осмеливаюсь тебя побеспокоить. Знаешь, я ведь еще жива.

«Господи боже», – подумала Коломба. После того как мать десять минут заливалась слезами, она капитулировала и согласилась через пару дней вместе пообедать. Наконец она повесила трубку и в изнеможении уселась за стойку в баре напротив лестницы на площади Венеции. Бармен косился на нее исподлобья, пока она не достала деньги и не заказала капучино.

«Должно быть, я ужасно выгляжу», – решила Коломба.

Зеркало за стойкой подтвердило ее опасения: волосы всклокочены, одежда мятая – вылитая бомжиха. В последние несколько дней по телевизору в баре без остановки крутили новости, но на сей раз настрой ведущего был приподнятым: опасность миновала. На экране появились фотографии Фауци и Юссефа, и, когда диктор сообщил, что оба убиты, посетители разразились дружными аплодисментами.

Не упустил случая выступить с ободряющей речью и сам премьер-министр. Террористическая ячейка ликвидирована, сообщников разыскивают, однако худшее позади. Силы правопорядка действовали выше всяких похвал.

«Как же, силы правопорядка», – подумала Коломба, попивая капучино со слишком пышной пенкой. Но с чрезвычайным положением покончено. Ура.

Вернувшись домой в одиннадцатом часу, она, как обычно, пошла по лестнице. Когда до ее этажа оставался всего один пролет, на площадке послышался какой-то шорох. На миг Коломба снова перенеслась в исламский центр и потянулась за отсутствующим пистолетом, но вдруг узнала приветливое лицо человека в мотоциклетной куртке.

– Энрико?

Он вздрогнул от неожиданности. Энрико было тридцать девять лет, и, судя по его самоуверенной улыбке, он прекрасно знал, насколько привлекателен.

– Ты меня напугала….

– Я не нарочно, – все еще растерянно сказала она.

– Мне сказали, что тебя отпустили домой, но ты не отвечала на телефон. – У Энрико было много друзей из полиции, с которыми он познакомился через нее. – Я волновался и прибежал сюда сразу после работы.

– Мобильник сломался, – сказала Коломба. Ее запущенный вид вдруг приобрел для нее огромное значение.

Энрико обнял ее, а она так нуждалась в человеческом тепле, что не нашла в себе сил его оттолкнуть.

– Дай мне открыть дверь, – сказала Коломба ему в плечо.

– Конечно, прости.

Она пропустила его в квартиру:

– Хочешь выпить?

Он снял куртку, под которой оказались рубашка и галстук.

– Давай так. Я приготовлю тебе что-нибудь перекусить, пока ты сходишь в душ. А то ты похожа на приятеля Чарли Брауна, который расхаживает везде в облаке пыли [18] Чарли Браун – один из главных персонажей серии комиксов «Peanuts» ( зд. «Мелюзга» (англ.) ), выходившей с 1950 по 2000 г. Его приятель – грязнуля Пиг-Пен – постоянно влечет за собой облако грязи и пыли. .

Коломба рассмеялась:

– У меня в холодильнике мышь повесилась.

– Я творю чудеса даже из консервов, помнишь?

Коломба многое помнила, но в эту минуту все, что она так ненавидела в Энрико, словно испарилось из ее памяти. Она согласилась. Когда спустя полчаса она вышла из ванной в чистой футболке и спортивных штанах, кухонный стол был накрыт скатертью, которую она купила почти год назад и с тех пор ни разу не вытащила из шкафа. В центре стола стояла бутылка красного вина. Коломба медленно отпила из протянутого ей Энрико бокала.