Александр Горский - Время смерти

— Скажите еще, что номера разглядели, — с иронией произнес Гуревич.

— Нет, номеров на нем не было, так же, как и на том мотоцикле, на котором катается ваш сын.

— Тогда это, конечно, улика. — Ирония в голосе Гуревича превратилась в неприкрытую издевку. — В городе вообще редко мотоцикл с номерами встретишь. Мотопатрулей у нас нет. Так что гоняться за ними некому, вот и борзеют.

— И ведь что интересно, мотоцикл-то красный.

— В этом что может быть интересного?

— В этом интересно то, что господин Баженов рассказывал на допросе про то, как рядом с ним останавливался мотоциклист, и мотоцикл у него был именно красного цвета. Я говорю про день убийства Николая Белоусова.

— К чему вы клоните? В городе полно мотоциклов, из них, наверное, половина красные. Вы ведь не станете утверждать, что это я заманил Белоусова на карьер. Куда он поехал, не мог знать никто, только Баженов.

— Ну насчет «не мог» я бы не стала утверждать так категорично. У вас в здании установлена замечательная телефонная станция, с которой можно прослушивать все разговоры подключенных к ней абонентов. Вы не стали стирать записи наблюдения за тот день, возможно, и правильно, если бы стерли, это насторожило бы меня еще больше.

— Что же там такого интересного показывают ваши записи? — Гуревич закусил губу, было видно, что он нервничает все сильнее.

— Саму станцию они не показывают, однако видно, что вы пришли в помещение охраны сразу после того, как Белоусов сообщил вам, что похититель хочет с ним связаться. Как только разговор Белоусова и неизвестного нам пока человека окончился, вы выбежали из комнаты охраны, прямо в коридоре сделали звонок Герасимову, после чего поспешно уехали. О чем вы говорили с Герасимовым?

— Я уехал домой, предупредил Герасимова, что меня не будет. Что здесь странного?

— Судя по записи, разговор был несколько длиннее и эмоциональнее, чем вы описываете. В чем вы правы, так это в том, что действительно вы поехали домой. Но только для того, чтобы переодеться, взять мотоцикл и отправиться на место встречи Белоусова с похитителем. Ведь ваш дом находится в том же направлении от города. Вам было очень удобно, был приличный запас времени, пока Баженов ходил за деньгами.

— То, что мой дом расположен на том же выезде, вообще ни о чем не говорит.

— Само по себе это ни о чем не говорит, но если мы посмотрим фото, которое сделано с записи, полученной в поселке, и сравним его с фотографией, которую ваш сын выкладывал прошлым летом в Инстаграм, то увидим интересное совпадение. Уж очень мотоцикл хорош. В городе не так много красных БМВ такой модели. И вряд ли в городе найдется еще один подобный, на котором размещена эмблема прошлогоднего московского байкерского фестиваля. Эмблему на записи видно очень плохо, но силуэт полностью идентичен. А если в придачу отпечаток протектора мотоцикла совпадет с тем, что мы зафиксировали на месте убийства Белоусова, то получается совсем плохая история. Получается, что вы замешаны сразу в двух убийствах. А ведь это пожизненное. Что делать будем, Герман? — улыбнулась Виктория. — Сдаваться?

— А что еще остается?

Не вставая, Гуревич выбросил руку вперед и ударил ребром ладони ей в горло. Вика не могла не то что кричать, она с трудом могла глотать воздух. Инстинктивно она обеими руками схватила себя за горло, словно пытаясь расстегнуть слишком тугой воротник. Поэтому она не смогла защитить себя и от второго удара, уже кулаком, после которого она, дернувшись всем телом, упала на пол и потеряла сознание. Придя в себя, она не сразу поняла, где находится и что только что произошло. Голова нестерпимо гудела, а начавшее отекать горло затрудняло дыхание.

— Он ушел, — с трудом прохрипела она, — вы слышите, он уже ушел.

Виктория попыталась встать. Ухватившись рукой за кресло, она кое-как поднялась на ноги и сделала шаг по направлению к двери. Но как только она отпустила спинку кресла, как запертая дверь метнулась куда-то в сторону, а в лицо ей бросилась столешница с так и недопитыми чашками кофе. Только вернувшееся сознание вновь сжалось до размеров маленькой светящейся песчинки и вдруг погасло. Виктория не могла ни видеть, ни чувствовать, как жизнь утекает из нее вместе со струйкой льющейся откуда-то из-под волос крови.

«Он ушел. Вы слышите, он уже ушел», — прохрипело в динамике. В это же мгновение Мясоедов выскочил из машины и, на бегу доставая пистолет из наплечной кобуры, бросился ко входу в офисное здание. Реваев, как мог, поспешил за ним. Вахтер, увидев вооруженного человека, остолбенел. Жора удивительно легко перемахнул через турникет и ворвался в закуток охранника.

— Следственный комитет. Отвечаем быстро. Гуревич уже спустился?

— Гуревич? Спустился, — пожилой вахтер взволнованно кивал после каждого слова, — вот только что. Через служебный выход прошел. На парковку. Вон та дверь. — Он услужливо показал рукой.

Мясоедов метнулся к служебному выходу. На мгновение он обернулся и крикнул Реваеву:

— Его кабинет проверьте. Что с Викой.

Реваев предъявил удостоверение ничего не понимающему охраннику, а затем, пройдя через турникет, поманил его рукой:

— Пойдем-ка со мной. Покажешь дорогу.

Осознавая, что спорить бессмысленно, охранник тяжело вздохнул и поспешил к полковнику.

Когда Жора выбежал на служебную парковку, черный «туарег» как раз проезжал под автоматическим шлагбаумом. Мясоедов не успел прицелиться, как машина свернула за угол. Жора бросился обратно в здание. Когда он пробегал мимо вахты, на первом этаже уже никого не было. Он выскочил из подъезда и в несколько гигантских прыжков преодолел расстояние до своей машины. Внедорожник с ревом рванул с места, чудом не зацепив парковавшийся по соседству белый универсал. На удачу Мясоедова, на выезде основной парковки образовался небольшой затор, и он смог увидеть, как черный «туарег» вливается в городской поток и уходит вправо. Включив спецсигнал, Жора направил машину на выезд по полосе въезда. Он видел искаженное лицо водителя встречной машины, он почти физически почувствовал его отчаянные попытки затормозить, он даже успел понять, что именно кричал ему, беззвучно шевеля губами за закрытыми стеклами автомобиля, этот человек. Затем искаженное страхом и негодованием лицо исчезло, «лендкрузер» благополучно выскочил на дорогу и устремился вслед за набиравшим скорость «фольксвагеном».

Жора, кое-как управляя машиной одной рукой, нашел в телефонной книжке номер Пахомова и нажал вызов. «Туарег» резко свернул на второстепенную улицу. Повторяя его маневр, Жора выронил телефон, но звонок уже перешел на громкую связь.

— Слушаю, — раздался недовольный голос Пахомова.