Александр Горский - Время смерти

Мужчина отошел в сторону и несколько мгновений стоял неподвижно, разглядывая ее.

— Смотри на часы и стой спокойно. Через час я вернусь. Выстоишь — будешь жить. Ну все, пока.

Она услышала, как хлопнула входная дверь. Стоять было неудобно, но все же возможно. Если держаться совершенно прямо, то труба не выскочит из-под ног. Проблемой было то, что стоять надо было немного приподнявшись на носки, иначе петля начинала сдавливать шею. Пальцы быстро затекали и немели. Через пятнадцать минут ноги начали предательски дрожать, а через полчаса она уже их вовсе не чувствовала. Там, где у нее должны были быть ступни, пульсировали два очага невыносимой боли, которую с каждым мгновением терпеть становилось все тяжелее. И все же чувство более сильное, чем эта адская боль, позволяло ей держаться. Страх. Не жажда жизни, а именно страх смерти. Все ее естество отчаянно кричало «Нет!» самой мысли о том, что смерть может прийти прямо сейчас, в любую секунду. Этот крик «Нет!» позволял ей держаться до тех самых пор, пока электронное табло не показало двенадцать часов ровно, этот отчаянный вопль «Нет!» позволил ей простоять еще почти двадцать минут.

Последней ее мыслью было: «Как же он мог меня отпустить, если я знаю, кто он… Дура».

Пластиковая труба выскочила у нее из-под ног, ударилась о паркет, немного подпрыгнула и откатилась в сторону. Обнаженное тело несколько раз судорожно дернулось, а затем некоторое время еще раскачивалось в воздухе, прежде чем окончательно замереть.

Звонок в дверь заставил Жору выйти из состояния задумчивости и вскочить на ноги. Когда он, не глядя в глазок, открыл дверь, то с удивлением обнаружил на лестничной площадке Викторию, которая всегда утром приходила сразу в управление либо дожидалась их с полковником во дворе возле машины, в том случае, если на утро была запланирована поездка.

— Какой сюрприз, — удивился Мясоедов, — с чего бы это?

— Прямо здесь рассказать или все же запустишь, — Крылова решительно отстранила его и прошла внутрь, — есть кое-что интересное.

— У нас вроде тоже, — Жора задумчиво потер затылок, — шеф на кухне, проходи, не стесняйся.

— Господи, до чего у вас тут яичницей воняет, — Виктория подошла к окну и распахнула форточку, — вот это есть еще будете или можно выбросить?

Мясоедов есть не хотел, но, возмущенный таким неуважительным отношением к результатам своих утренних трудов, придвинул к себе тарелку.

— Воняет ей, видите ли. Яичница не может вонять, яичница пахнет. В отличие от твоей еды непонятной, в которой ни вкуса, ни запаха.

— Вы именно для этого здесь все собрались? — иронично полюбопытствовал Реваев. — Чтобы о еде поговорить?

— Так ведь кухня, Юрий Дмитриевич, — промычал с полным ртом Жора, — самое место о еде говорить. А чего ты с утра пораньше? Рассказывай, — кивнул он Крыловой.

— Можно? Спасибо! — фыркнула Виктория и повернулась так, чтобы не видеть жующего Мясоедова. — Я изучила документы, которые прислала Белоусова. В числе прочего там есть список компаний, входящих в холдинг, и которые унаследует сын Белоусова. Список довольно большой, но почти все компании в нем мне уже были известны.

— Почти? Обнаружилось что-то новое? — заинтересовался Реваев.

— То, что обнаружилось, на мой взгляд, не так важно. Важнее то, чего в списке не оказалось. Я изучила движение денежных средств с двух предприятий, генерирующих основной денежный поток. Это розничная сеть и оптовое подразделение. Выяснилась интересная картина. Оба предприятия выводят значительную часть прибыли на счет некой компании Shoe-man Investment, зарегистрированной в Эмиратах. Выводят под предлогом оплаты за разработку новых моделей обуви, изучения мировых рынков и прочих эфемерных исследований. Здесь, конечно, работы для налоговой немерено, но меня смутило то, что этой компании нет в списке, который предоставила Белоусова.

— То есть этих денег ее сын не получит?

— Нет. Когда я увидела такое движение средств, то стала проверять все перечисления именно на эту фирму. Так вот, они начались три с половиной года назад, почти сразу после регистрации Shoeman Investment. Причем за последние три года туда было переведено больше пятидесяти миллионов. Долларов.

— Вот кому-то счастье перепало, — присвистнул Жора, — знать бы еще кому.

— Если Юрий Дмитриевич позвонит руководителю управления, то пограничники дадут ответ в течение суток, — хитро улыбнулась Крылова, — хотя сейчас счета можно открывать и удаленно, но, я думаю, в данном случае владелец счета летал в Эмираты лично. Достаточно проверить членов совета директоров, ну и саму Белоусову на всякий случай.

— Да у нас все, кому не лень, в Эмираты греться летают. — Мясоедов сомневался, что все окажется так просто.

— Вот и узнаем, кому не лень, — отрезала Крылова. — Юрий Дмитриевич, вы же сделаете запрос?

— Хорошо, — кивнул Реваев, — сделаю.

— Замечательно, — Крылова удовлетворенно улыбнулась, — но это еще не все.

В кабинете вице-президента, а ныне исполняющего обязанности руководителя обувного холдинга, на взгляд Виктории, всего было чересчур. Чересчур броско, чересчур современно, чересчур бездушно. Чересчур огромным был и стол из стекла и металла. Сидящий за ним Герасимов казался Крыловой несуразно маленьким. Она подумала о том, что и он ее, очевидно, воспринимает именно так. Маленькой и беспомощной. Примерно так она сама себя и ощущала.

— Я посмотрела ваших контрагентов, Валерий Петрович, интересная получается ситуация. В Эмиратах зарегистрирована компания Shoeman Investment. Судя по названию, компания инвестиционная. Однако, насколько я могу видеть по движению средств, переводятся они только из предприятий холдинга, а не наоборот. По сути, это кубышка.

— Что из того? — нисколько не смутился Герасимов. — Вы же видите только внутренние счета предприятий группы и те движения средств, которые связаны с этими счетами. Есть несколько сотрудничающих с нами компаний в разных странах мира, средства между которыми перемещаются в зависимости от текущих потребностей.

— Под «сотрудничающими компаниями» вы подразумеваете собственные заграничные счета холдинга, зарегистрированные на аффилированных лиц?

— Я бы не стал формулировать именно так.

— Почему? Хорошая формулировка. Четкая. А главное, соответствует действительности.

— Я не буду с вами спорить, — вскинул руки Герасимов.

— Не надо. А зачем так много фирм за рубежом, неужели одной-двух недостаточно?

— Мы работаем со множеством иностранных поставщиков из самых разных стран мира, — пояснил Валерий Петрович, — нам удобно, когда деньги уже находятся в странах наших контрагентов, это упрощает расчеты.