Питер Чейни - Вечер вне дома [сборник]

— Ну, кто это?

— Это мистер Кошен. Он из отдела «Г». Показал мне свой значок. Ищет женщину по фамилии Риллуотер.

— Ага! — сказал парень и вошел в комнату. — Знаете, мистер Кошен, мы не любим людей, сующих нос в чужие дела. Особенно мы не перевариваем полицию, даже если она работает с американской армией.

— Возможно, именно из-за этого и не перевариваете. Почему бы вам не убрать оружие? Вы можете повредить себе, — заметил я.

Он подмигнул совсем не дружелюбно. Этот тип мне явно не нравился.

— Себе? — возразил он. — Я никогда не врежу себе, почти никогда. Вот другому я могу навредить с удовольствием.

Свободной рукой он расстегнул верхнюю пуговицу узкого жилета, потом сунул руку в карман брюк. Когда пиджак отвернулся, я заметил в верхнем кармане затейливый карандаш и тонкую позолоченную цепочку. Но мои глаза были, прикованы к карандашу. Парень подошел к буфету и сделал солидный глоток прямо из горлышка бутылки. Его глаза неотрывно следили за мной, а пистолет по-прежнему был нацелен на меня.

Мне стало ясно, что я совершенно прав, не симпатизируя этому латиноамериканцу. Проклятый даго! У него был вид настоящего мошенника. Кроме того, я ни минуты не сомневался, что он не задумываясь нажмет на спуск и тем самым оторвет большой кусок моей нижней части тела. А вы сами понимаете, что мне это вовсе не улыбалось.

Я смотрел на пистолет и даже со своего места видел, что предохранитель снят. Может, этот парень всерьез задумал черное дело? Девица в шароварах прислонилась к шкафу в другом конце комнаты и смотрела на него краешком глаза. Во всяком случае, мне так казалось, потому что у этой крошки такое косоглазие, что трудно понять, куда она смотрит.

— Наверно, вы очень удачливый парень, — сказал я. — До сих пор вам везло, но на этот раз вы наживете себе кучу неприятностей, потому что подобным типам нельзя угрожать таким парням, как я, в комнате № 23 отеля «Сент-Денис». Может, вам известно, что у нас тут стоит армия?

— Да, я знаю об этом, — ответил он, — но, сеньор, иногда бывают и несчастные случаи.

— Можешь этого не говорить! Уверен, что твой папаша так и подумал, когда узнал о том, что твоя матушка должна произвести тебя на свет. Но возможно, ты вообще родился не так, как все люди? Или у тебя не было отца? — ухмыльнулся я. — Дитя любви, так сказать.

— Ах какой ты умник! — процедил он сквозь зубы. — А что если я сейчас вобью тебе зубы в твою паршивую глотку? Придется ли это по вкусу?

— Совсем нет, но вот куда тебя бы это завело? Послушай, ты меня заинтересовал.

Он снова поднес бутылку к губам, сделал новый глоток и поставил ее обратно на буфет.

— Ах так? — ответил он. — Прекрасно. Вот и объясни, почему я тебя интересую.

— Все очень просто: мне понравился ваш карандаш. Он не дает мне покоя. Будучи мальчишкой, я всегда собирал всякие оригинальные карандаши. Признаюсь, от этого карандаша я без ума.

С минуту он смотрел на меня, похоже считая чокнутым. Женщина по-прежнему стояла возле шкафа в свободной, непринужденной позе. Кажется, этот спектакль ей по нутру.

Даго вытащил карандаш из кармана и спросил:

— Что в нем особенного?

С большим любопытством он стал разглядывать карандаш.

— В нем нет ничего особенного, — ответил я, — если не считать того, что сегодня вечером я видел ручку из этого же набора. Такие карандаши всегда продают вместе с авторучками. Скажите, у вас есть авторучка? Я что-то ее не заметил, и это очень странно.

Он переглянулся с девчонкой и пожал плечами.

— Нет, он и правда сошел с ума.

— Если он сумасшедший, мы должны что-то предпринять, — сказала она.

— Послушай, малютка, в чем дело? — спросил я. — Почему кто-то «должен что-то предпринимать? Я пришел сюда с визитом вежливости, но врывается этот тип, размахивает своей артиллерией, как будто собирается начать новую мировую войну. Почему вы не можете вести себя благоразумно и не горячиться?

— Прекрасно, сеньор, я уже остыл. Теперь скажите, что вам угодно?

— О’кей. Давайте поговорим начистоту, хорошо? Скажите, вам известно местечко под названием клуб «Леон»?

Парень пожал плечами.

— Возможно, да, а может, и нет. Да, вроде я его знаю, — вспомнил он.

— Не сомневаюсь, что вы его знаете, — заявил я. — О’кей. Там жил парень по фамилии Риббон. Американец из отряда «Г». Сегодня вечером кто-то ударил его мельком по затылку в его комнате в мансарде. В данный момент он уже успел остыть. Но, вероятно, вы ничего не знаете об этой истории?

Он снова пожал плечами и состроил рожу, которую без преувеличения можно было назвать дьявольской.

— Сеньор, мне кажется, вы свихнулись. Почему я должен что-то знать об этом деле?

— У меня есть основания думать, что вы знаете, и тут вам придется туго. Могу передать вас в руки американских властей, но и там вам будет не сладко.

— Не пойму, о чем вы тут болтаете? Сегодня вечером я даже близко не подходил к клубу «Леон».

— Значит, у вас есть алиби, настоящее железное алиби, причем такое, которое я, вероятно, смогу проверить, не выходя из этой комнаты.

Он усмехнулся.

— Мой дорогой сеньор, да вы оптимист. Я вовсе не уверен, что вам удастся выйти из этой комнаты.

— Ничего, постараюсь не упустить возможности. Ладно. Допустим, у вас есть алиби. Интересно знать какое?

Я словно механически встал, засунул руки в карманы и начал шагать взад и вперед по комнате.

— Возможно, алиби будет иметь такой вид, — пред-, положил я. — Жила-была одна крошка, некая Марселина дю Кло. Ее посадили в камеру четырнадцатого полицейского участка, чтобы потом препроводить в главный штаб. Там хотели задать ей кое-какие вопросы. Понимаете, им было любопытно с ней познакомиться.

Ладно. Кто-то явился туда с фальшивым ордером и забрал ее из тюрьмы. Человек рисковал, но дело выгорело. Полицию облапошили. Затем девчонку повезли на Рю Захари и всадили в нее пару пуль. Ее нашли в темном подъезде. Не о таком ли алиби вы думали?

Парень молча смотрел на меня, затем перевел взгляд на буфет. Я незаметно оглянулся на девчонку. Она смотрела на меня и даже забыла косить глазами. Кажется, не на шутку перетрусила.

— Послушайте, может быть, все это блеф, — продолжал я, — мне просто хотелось испугать такую невинную парочку, как вы.

Я вынул из кармана руку и ткнул в сторону парня указательным пальцем, словно хотел перейти к чему-то очень важному. И тут же сделал отчаянный прыжок и выбросил вперед левую ногу, которой он получил королевский удар в живот.

Парню это определенно не понравилось. С минуту он обалдело смотрел на меня, потом испустил дикий вопль, уронил пистолет на ковер и стал громко стонать, раскачиваясь из стороны в сторону.

Я шагнул к пистолету, но девица, как пантера, мелькнула своими прозрачными шароварами и оказалась на месте раньше меня. Эта крошка пронеслась через комнату, будто ею выстрелили из пушки. Она схватила пистолет и попыталась отступить назад, разражаясь бесчисленными проклятиями: