Песах Амнуэль - Расследования Берковича 11 [сборник]

— Инспектор? — удивился он. — У вас есть ко мне вопросы?

— Нет, — покачал головой Беркович. — Я только хочу еще раз поглядеть на комнату, где это произошло.

— Я больше не смогу устраивать там сеансы, — хмуро сказал Паз. — Где мы теперь найдем такого медиума, как Авшалом? Проходите, инспектор.

Дверь в «комнату духов» была плотно закрыта, Беркович начал внимательно осматривать притолоку, стену и пол.

— Что вы ищете, инспектор? — спросил Паз, и в голосе его Беркович уловил плохо скрываемое беспокойство.

— Уже ничего, — с удовлетворением сказал он. — Нет, не подходите, сейчас приедет наш эксперт, я хочу ему кое-что показать.

Рон Хан появился через четверть часа после звонка — все это время Беркович не отходил от двери, а окончательно перетрусивший хозяин квартиры сидел на диване и пил стакан за стаканом ледяную «колу».

— Посмотри сюда, — предложил Беркович и показал эксперту несколько едва заметных темных пятнышек на стене рядом с дверью. — И еще есть пониже, почти у пола.

— Похоже на кровь, — сказал Хан несколько минут спустя. — Я взял для анализа, разберемся.

— Какая кровь? — закричал Паз, вскакивая на ноги. — Нет там никакой крови.

— Разберемся, — повторил Беркович следом за Ханом. — Полагаю, это кровь убитого вами Вайнера.

— Да вы! О чем… Как?

— Разберемся, — еще раз сказал инспектор. — А до выяснения вам придется посидеть в моем кабинете. Прошу в машину.

Вечером Беркович рассказал Наташе об уже законченном расследовании.

— Паз давно имел зуб на Вайнера, там очень запутанные были финансовые махинации, и Вайнер тянул из Паза большие деньги. Тот решил, что ему ничего не остается, как избавиться от бывшего приятеля. План он разработал вообще-то замечательный, и если бы не пара кровавых пятнышек…

— Не понимаю, при чем здесь пятнышки, — сказала Наташа, — и как он убил медиума, если, как и все, ни разу к нему не подошел?

— Вайнер входил в комнату предпоследним, все уже сидели за столом, кроме Паза. Тот шел за медиумом, и когда Вайнер был уже у двери, легонько ткнул его стилетом в сонную артерию.

— И Вайнер не почувствовал?

— Наверняка почувствовал, но ведь боли при этом почти нет, и к тому же, он был взвинчен, думал только о духах и всякой такой ерунде… Он вошел и сел в кресло, кровь из раны уже текла струей, но в темноте кто же это мог увидеть? А Паз, шедший следом, задержался в салоне на полминуты, чтобы приоткрыть окно и выбросить стилет на улицу. Закрыв окно, он вошел в комнату и сел за стол. Сеанс начался, а медиум уже умирал — все говорят, что голос его слабел с каждым словом… Вернувшись домой после допросов, Паз нашел нож под окнами и выбросил его в мусорный бак.

— Но эти пятна крови…

— Вайнер стоял у самой двери, когда Паз перерезал ему сонную артерию. Кровь брызнула… Я должен был обнаружить эти следы раньше, но мы все были буквально загипнотизированы рассказом о спиритическом сеансе. Скажи другое: если бы Паз оказался более наблюдательным и нашел эти следы раньше меня, он бы их стер, и доказать что бы то ни было стало бы невозможно.

— Он сознался?

— Да, Паз ведь не профессиональный убийца, он и сам мучился, а увидев пятнышки крови на стене, воспринял их как знак свыше… Будто призрак Вайнера явился с того света, чтобы бросить обвинение.

— Неужели они действительно верят в эту чепуху? — поразилась Наташа.

— Ты еще не знаешь, в какую чепуху способен поверить человек, — мрачно заключил Беркович.

Впервые за последние недели семейство Берковичей собиралось в гости — на день рождения к Ире, давней Наташиной подруге, вышедшей замуж за коренного израильтянина, страстно влюбившегося в голубоглазую и белокурую «русскую».

Назначено было к семи, Берковичи приехали в половине восьмого, а гости еще и не начали собираться.

— Ой, — сказала Ира, — здесь это в порядке вещей. Недавно Шломик ездил на деловую встречу, партнер опоздал на полтора часа и даже не извинился.

— Вот именно, — встрял в разговор Шломо Авидан, муж Иры, работавший менеджером в крупной фирме. По-русски он уже практически все понимал, но говорил с трудом и общаться предпочитал на иврите. — Правда, потом выяснилось, что у него произошло несчастье, и он потерял много времени, давая показания в полиции. Может, вы слышали, Борис, про отравление в Нетании?

— Нет, — покачал головой Беркович. — Это не наш округ. Правда, если бы это было убийство, происшествие все равно оказалось бы в сводке. Видимо, бытовое отравление?

— В полиции в конце концов так и сказали, — кивнул Шломо. — Но, по-моему, это чепуха, и Левингер — бизнесмен, с которым у меня была встреча, — тоже так думает. Это убийство, причем очевидное!

Было ясно, что Шломо очень хочет поделиться впечатлениями с профессиональным полицейским, и Беркович мысленно вздохнул.

— Расскажите подробнее, — сказал он. — Должно быть, здесь какая-то тайна?

— Конечно! — воскликнул Шломо. — А лучше знаете что? Давайте я соединю вас с Левингером, услышите историю из первых уст. Я ведь могу и наврать, а тут главное — детали, верно?

Разговаривать с неизвестным ему Левингером Берковичу не хотелось, но и отступать было уже поздно. Шломо набрал номер и подозвал инспектора к телефону. Голос в трубке оказался приятным рокочущим баском, говорил Левингер интеллигентно, объяснял толково.

— Речь идет о моем лучшем друге Марке, инспектор, — сказал он. — У него был сердечный приступ, и он оказался в больнице. Врачи приняли меры, сутки спустя Марк уже свободно передвигался, и дело шло к выписке. Жена с дочерью посетили его утром, а под вечер посыльный привез в больницу для Марка коробку с шоколадными конфетами. Дело в том, инспектор, что Марк с юности пристрастился к маленьким шоколадкам, жует их по десять в день, они ему заменяют сигареты. Конфеты он ест не всякие, а определенный сорт для диабетиков; не потому, что сам болен — просто они не такие сладкие. Продают этот сорт всегда в круглых металлических коробках. Такую коробку и привез посыльный, надписи на ней не было, но Марк, видимо, решил, что это жена послала коробку, чтобы лишний раз самой не ездить.

— Вы сказали «видимо»? — прервал Беркович Левингера, уловив заминку в рассказе.

— Да, потому что точно узнать уже не у кого, — вздохнул собеседник. — Марку передали коробку, а часа через два медсестра вошла в палату и увидела, что он мертв. Медицинское обследование показало, что Марк умер от отравления.

— Что с конфетами, оставшимися в коробке? — резко спросил Беркович.

— Ничего, инспектор. Там яда не оказалось. Видимо, Марку сильно не повезло — он съел именно ту конфету, что была отравлена.

— Жена вашего друга действительно посылала эту коробку?