Ежи Эдигей - Пансионат на Страндвеген

— Пожалуй, — согласился я, — вы правы. В жизни этой женщины есть какая-то тайна. Даже в день смерти, когда мы утром стали уговаривать ее пойти с нами на пляж, она отка-залась, сославшись на какое-то свидание. А за обедом сказала горничной, что может вернуться после ужина.

— Человек не иголка. Завтра во всей прессе будут подроб ные описания убийства со множеством снимков, включая фо тографии госпожи Янссон. Думаю, это даст результаты. Возмож но, объявятся очевидцы, которые смогут что-нибудь сообщить, — сказал Свен Бреман. — На вашем месте, уважаемый forste kri minalassistent, я бы не стал сложа руки ждать этих очевидцев, а разослал бы своих людей с фотографиями госпожи Янссон в Мальмё, Лунд и другие местечки. Стал бы показывать эти сним ки шоферам автобусов, таксерам, кельнерам в кафе и рестора нах — словом, всем, кто по роду своей службы сталкивается со множеством людей. Может, кто-нибудь припомнит Марию Янссон и сможет что-нибудь рассказать о ней и ее знакомствах. Не могу представить себе, чтобы она всегда была одна.

Магнус Торг слегка улыбнулся:

— Мы этим занимаемся со вчерашнего дня. Пока безрезуль татно. Конечно, пресса наделает шуму вокруг этого дела, но я не очень-то надеюсь на последствия.

— Есть еще одна загадка, — добавил журналист. — Каким образом убийца умудрился попасть в пансионат и выйти из него, никем не замеченный? Правда, я тоже сумел преодолеть ограду, но стоило мне появиться на террасе, как господин Торг сразу заметил это, хотя, честно признаюсь, я хотел сыграть шутку и незаметно пробраться на второй этаж.

— Сейчас, после убийства, — объяснил я, — все значитель но более внимательны, чем были раньше. Правда, мы слышали, что Лилиан либо сидит в холле, либо запирает дверь на ключ, но это скорее теория. На практике, я думаю, не только входная дверь, но и калитка часто оставались открыты. Да тут нечему и удивляться. Никто ничего не боялся. Краж здесь почти не бывает.

— Вы ошибаетесь, — запротестовала госпожа Бранде. — До ступ в пансионат не был таким легким, как вы изображаете. Это вовсе не теория, что входная дверь была либо заперта, ли бо под присмотром. Я очень за этим слежу. Дело даже не в во рах, хоть мои гости обычно люди состоятельные, у которых есть что украсть, например, чековую книжку. Прежде всего я хочу обеспечить жильцам пансионата полный покой и тишину. Если бы калитка не была на запоре, тут вечно крутились бы всякие любопытные, сующие нос в любую щель. Я убедилась в этом сразу после того, как открыла пансионат и еще не успела по ставить запоров. Каждый день приходили какие-то люди. Одни считали, что тут кафе, другие придумывали что-то еще. Швед обычно не интересуется своими соседями, но если уж выберется на прогулку или в отпуск, то непременно хочет повсюду заглянуть и все разузнать. Повесить же на ворота табличку «Посторонним вход воспрещен» было бы антирекламой. Поэтому я просто за пираю двери.

— Однако я прекрасно помню, что, когда впервые вошел в этот дом, в холле никого не было. Мне пришлось громко крик нуть, чтобы вызвать кого-нибудь. Я мог спокойно подняться на третий этаж. Это же самое сделал убийца.

— Прошу прощения, доктор, — возмутилась Астрид Бранде. — Вы забыли добавить, что вошли вместе с посыльным из магазина, который всегда доставляет мне продукты. У него есть ключ от калитки, поэтому вас никто и не встретил. Кроме того, зы оба вошли не через главный вход, а через черный в полуподвал, откуда посыльный направился в кухню, а вы — в холл.

— Неважно, каким образом я попал сюда. Факт тот, что я оказался в холле и никто меня не заметил. Кто знает, не вос пользовался ли убийца тем же путем. Наверняка мы знаем толь ко одно: убийца явился снаружи, а не прячется среди гостей пансионата, у всех нас есть алиби. Уважаемый господин Торг, я думаю, в этом уже убедился.

— Да, — согласился Магнус Торг, — никого из жильцов пансионата: ни хозяйку, ни гостей, ни прислугу я не могу по дозревать в убийстве. И не потому, что нельзя придумать под ходящего мотива преступления, просто у всех есть твердое али би. Правда, доктор Нилеруд считает, что я слишком молод для такого запутанного дела, но этот вопрос я проверил очень тща тельно.

Признаться, я немного смутился. Видно, мои замечания в на чале дневника задели молодого следователя. Я совсем забыл, что пишу под копирку и один экземпляр передаю ему. Я был не совсем тактичен. Следовало бы изъять первую страничку. Да те перь уже ничего не поделаешь.

— То, что убийца пришел снаружи, нам известно, мы даже знаем дорогу, которой он воспользовался, чтобы попасть в парк, — сказал Свен Бреман. — Интересно другое: когда и как он попал на третий этаж?

— Он мог это сделать только до четырех часов. Я спустился вниз на бридж без пяти четыре. Вскоре появилась госпожа Бранде, а потом и мои партнеры. Исключено, чтобы этот чело век мог проскользнуть наверх во время нашей игры. Кто-нибудь из нас непременно бы его заметил.

— Может, вы так увлеклись игрой, что ничего не видели во круг?

— Нет! Мы играли очень спокойно. К тому же деревянная лестница немного скрипит; даже если очень стараться, невоз можно подняться наверх совершенно беззвучно. А ведь убийца Марии Янссон не только поднялся, но и спустился.

— Он мог спуститься по трубе. Она выглядит вполне солид но, может выдержать человека. Или просто спрыгнул с балкона третьего этажа на балкон второго, а спуститься оттуда — совсем пустяк.

— Это еще один аргумент, подтверждающий мой тезис, что не следует искать убийцу среди военных преступников. Ведь бывшему эсэсовцу сейчас бы было под пятьдесят. В этом воз расте люди уже не лазают по трубам и не прыгают с балкона на балкон.

— Вы правы, — признал репортер. — Как ни погляди на это дело, ничего не известно.

— Я тоже ничего не могу понять, — честно признался я.

— И я тоже, — подхватил Магнус Торг, — но непременно разберусь. Я в этом абсолютно уверен, как в том, что за ночью приходит день.

Он твердо верил в свою счастливую звезду.

Воскресенье, 10 июня.

Дело все больше запутывается. Я уж не знаю, что обо всем этом думать. Может, мы имеем дело с международной бандой? Может, Мария Янссон знала какую-то важную тайну и потому погибла? А может, у нее были с собой не только те драгоцен ности, которые она показывала Лилиан? Даже не хочется ве рить, что все это произошло не в джунглях Америки или Аф рики, а в самом сердце Европы, в Швеции, самой цивилизован ной и спокойной стране мира.

Но начну сначала. Только так все события вчерашнего и се годняшнего дней станут если не объяснимы, то хотя бы упоря доченны.

Как и предвидел Магнус Торг, вся субботняя пресса дала подробные описания пансионата на Страндвеген и снимки госпо-жи Янссон. Газеты были буквально набиты подробностями из жизни «самой богатой женщины Швеции». Подробно писали и о ее великолепном доме в Стокгольме, о блестящей карьере неза метной продавщицы маленького продовольственного магазинчи ка. Откуда эти корреспонденты сумели все разузнать — остает ся для меня тайной. Ведь директор Янссон рассказывал о своей матери только в нашем узком кругу, а все мы сочли этот раз говор сугубо конфиденциальным.