Анжела Марсонс - Мертвая ученица

– Что ты здесь делаешь, Стейс? – спросила инспектор. Вспомнив свой разговор с Алекс, она еще раньше поручила констеблю проверить, не было ли среди старших учеников Хиткреста случаев немотивированной жестокости.

– Мне надо было кое-что рассказать Кеву о семействе Форбс, – ответила констебль.

Ким не имела ни малейшего представления о том, что это за семейство и каким образом оно может быть связано с текущим расследованием, – сейчас ее больше всего волновала пропажа шестнадцатилетней девушки.

– А вы Саффи не видели? – спросила она, чувствуя, как у нее внутри растет волна тревоги.

– Нет, босс, но, думаю, нам надо ее разыскать, – покачал головой Доусон. – Я почти уверен, что аборт сделала именно она. А Сэди об этом узнала, разозлилась и написала стихотворение.

Стоун согласно кивнула. Они все уже начали подозревать это. Почему-то Ким всегда считала, что эта девушка находится в самом центре расследования. И вот теперь она бесследно исчезла.

– Ладно, нам надо… – начала было детектив.

– Босс, еще кое-что, – перебил ее Доусон. – Мне кажется, что один из детей находится в опасности.

– Как, еще один?

Инспектор выслушала Кевина, который повторил ей то, что услышал от Стейси.

– И ты думаешь, что этот паренек, Джеффри, в опасности, потому что отказался вступить в Пики? – уточнила Стоун.

– После всего, что узнал на этой неделе, я в этом абсолютно уверен, – без колебаний ответил сержант.

Бывали моменты, когда Ким верила инстинкту Кевина почти так же, как своему собственному.

– Ладно, Доусон, пойди и найди этого мальчишку. Брайант, проверь всех друзей Саффи, а Стейси останется здесь на тот случай, если девушка появится. Я узнаю у ее родителей, не видели ли они ее.

Детектив проследила, как ее люди медленно расходятся в разные стороны.

– Ребята, – крикнула она им вслед, – берегите себя!

Но, казалось, никто из них ее не услышал.

Ким вошла в актовый зал, сканируя разодетую в смокинги и вечерние платья публику.

Мимо нее прошла какая-то пара – усевшись, они стали изучать программку, врученную им при входе. Стулья были расположены по бокам от центрального прохода, покрытого ковром с толстым ворсом, в котором мгновенно утонули ботинки инспектора. По ее оценке, зал где-то наполовину был заполнен разодетыми зрителями, с нетерпением ожидающими начала действа. Это должно было случиться через полчаса.

Шагая по центральному проходу, Стоун смотрела по сторонам.

Винтерсы сидели рядом с Коффи-Тоддами на первом ряду с левой стороны. Естественно, эти родители должны были сидеть на почетных местах. Ведь служба проходила в память об их детях. Ким оглянулась вокруг, пытаясь определить в зале близких Джоанны.

Прежде чем заговорить с почетными гостями, инспектор отвесила общий поклон.

– Мистер Винтерс, вы видели Саффрон? – спросила она.

– Саффи готовится к выступлению, офицер. У нее сольный номер, – ответил Лоуренс с терпеливой улыбкой.

– Это я понимаю, – произнесла инспектор. – И все-таки, вы видели ее за кулисами?

Винтерс покачал головой.

– Мы не стали бы надоедать ей перед таким важным выступлением. Ей надо собраться…

– И даже не пожелали ей успеха? – поинтересовалась Ким, пытаясь справиться с охватывающей ее паникой.

– Я послал ей сообщение с пожеланием «ни пуха ни пера». – Отец Саффрон нахмурился.

– И она вам ответила? – В голосе Стоун послышалось нетерпение.

Винтерс полез в карман, а на лицах всех сидевших появилась тревога. Рука мужчины, прокручивающая сообщения, слегка дрожала. Он покачал головой и повернул экран в сторону Ким.

– Такое впечатление, что она его даже не прочитала.

Детектив взглянула на экран и увидела галочку, которая подтверждала доставку сообщения. Но никакого подтверждения, что его прочитали, не было.

– Что происходит, офицер? – Лоуренс убрал телефон, а его жена вцепилась ему в руку.

И что, черт возьми, она должна сказать этим людям, которые уже потеряли одну из своих дочерей?

– Сэр, такое впечатление, что ваша дочь, Саффрон, исчезла. И никто не видел ее последние несколько часов.

Стукнув один раз в дверь, Доусон вошел.

– Послушайте, какого черта… – возмутились обитатели комнаты.

– Где Джеффри? – спросил сержант, не тратя время на преамбулу и посмотрев на аккуратно убранную постель в углу.

– Какой Джеффри? – спросил один из подростков, не поднимая голову от «Айпэда».

Двое других мальчиков, сидевшие на ближайшей к двери кровати, заржали и стали толкаться локтями.

– Джеффри Пиготт, ваш сосед по комнате! – рявкнул Доусон.

– А кому какое до него дело? – пожал плечами парень с планшетом.

Услышав этот пренебрежительно-высокомерный тон, Кевин почувствовал, как его охватывает ярость.

– Мне, черт побери, – ответил он, подходя к этому подростку.

Тот наконец оторвался от игры, в которую играл. На его лице появилась глумливая усмешка.

– Повезло. Вы первый в очереди.

Доусону было интересно, с какого класса в школьную программу включают нормальную вежливость. В то же время он знал, что детская жестокость была уделом не только привилегированных.

– Послушайте-ка, мистер, – сказал один из ребят у него за спиной, – если он так вам нужен, вы могли бы купить ему пилюль для похудения.

Остальные засмеялись, а сержант внезапно ясно осознал, что за жизнь была у Джеффри в этой комнате. Неудивительно, что уроки он предпочитал делать в главном зале. У самого Доусона, когда он был школьником, была возможность ежедневно уходить домой в три часа пополудни. А у этого паренька возможности скрыться не было. Его мучили на уроках, иногда даже сами учителя, на переменах, если ему не удавалось спрятаться, и в общежитии, когда он в него возвращался.

– Вы что, думаете, что это очень смешно, превращать его жизнь в мучения? – поинтересовался полицейский.

– А то! – хором ответили подростки.

Доусон не заметил в них ни капли сожаления. Для этих парней происходящее было частью их школьной рутины: сходи на уроки, на ланч, поиздевайся на толстяком…

– Послушайте сюда, дерьмо вы несчастное. – Сержант повернулся к ним лицом. – Вы можете издеваться над ним сейчас, пока он жирный и является объектом всех ваших шуток. Но в один прекрасный день этот мальчик чудесным образом изменит свою жизнь, и тогда вы пожалеете, что не оставили ему никаких шансов. А сейчас вы издеваетесь над ним лишь для того, чтобы отвлечь внимание от самих себя в этой вашей жалкой тусовке. Да, и еще, до кучи: на этой неделе он получил туза пик, так что, как видите, кое-кто считает его человеком достойным.

Теперь все внимание мальчишек было приковано к тому, что говорил неожиданный гость, потому что говорил он на понятном им языке. И, помимо всего прочего, подростки хорошо знали, каким влиянием пользуются члены тайного общества. Кевин не стал рассказывать, что Джеффри отклонил приглашение. Шок на лицах этих юнцов был достаточной наградой для него, потому что все они резко задумались о том, как вновь обретенная Пиготтом власть может отразиться на них самих.