Олен Стейнхауэр - Эпоха Отрицания [The Middleman ru]

Оказалось, что Джина видела Мартина Бишопа в гостиной. Он пил вместе с Гарри Уайтом, а потом ответил на звонок и выглядел озабоченным. После этого он похлопал Гарри по руке и отправился к Миттагу. Они вышли из комнаты вместе, но хозяйка не могла сказать, сели ли они в один и тот же автомобиль.

Рейчел выпрямилась и улыбнулась, чтобы как-то успокоить своих собеседников. Но она могла точно сказать, что прием не сработал: и Билл, и его супруга выглядели явно напряженными.

– Что вы думаете? – спросила она. – Бишоп выходит отсюда и… что? Каков мог быть его следующий шаг? Есть какие-нибудь мысли?

Первой ответила Джина:

– Он будет скрываться, пока вы или кто-то такой, как вы, не разыщет его.

– Выходит, вас не беспокоят его революционные разговоры?

– А нужно, чтобы беспокоили?

Рейчел пожала плечами.

– Он не двинулся с места, – сказал Билл.

Обе женщины посмотрели на него.

– Бишоп, – пояснил Феррис. – Когда Дэвид ударил его… Он так и остался стоять. Дэвид качнулся, а Бишоп не двинулся. Он чувствовал, чем это все кончится, да и все мы тоже. Но… ему было все равно.

– А как вы думаете, что это значит?

Билл задумался, и на некоторое время в помещении повисло неловкое молчание. Все ждали, что он произнесет что-то глубокомысленное или даже мудрое, но он не нашел ничего лучшего, как просто заметить:

– Наверное, это просто безразличный человек.

Прю поговорила еще с целой группой гостей. Правда, основная их часть уехала вскоре после того, как прибыла полиция. Из того, что удалось собрать, Рейчел сделала вывод, что, как и на большинстве подобных сборищ, гости здесь разбились на мелкие кучки, которые держались обособленно, словно боясь смешиваться между собой. Она и сама в свое время бывала на вашингтонских вечеринках, где приходилось тесно общаться со многими коллегами. Из таких бесед неизбежно рождались сплетни. В гостиной Прю поговорила с Гарри Уайтом, но он клятвенно утверждал, что не приглашал Бишопа.

Выходит, Бишоп и Миттаг с самого начала знали, что к ним нагрянет полиция? Или, может, их насторожил тот звонок Бишопу? И они поняли, что пора исчезнуть? Рейчел понятия не имела. Полицейские из Монклера обещали передать записи с допросами свидетелей, но по выражениям их лиц она понимала, что едва ли чего-нибудь от них дождется…

В Кротон-на-Гудзоне она вернулась лишь к десяти вечера и обнаружила мать дремлющей перед телевизором. Рейчел налила себе бокал розового вина и переключила канал, успев захватить заключительную часть шоу «Говорит Шумер» и насладиться очередной порцией американского популистского яда. Шумер вытер свои вьющиеся усы и заявил аудитории, что в Америке станет еще опаснее, потому что Мартин Бишоп, выражаясь военным языком, ушел в самоволку. «Внутренние источники» Шумера сообщили ему о ракетной установке и о внезапном исчезновении главарей. «Особо опасный преступник номер один только что сорвался с крючка. И он вооружен до зубов».

Два года назад, прежде чем Сэм Шумер переместил свое шоу с «Ютьюба» на канал «Фокс» и затеял этот апокалиптический разговор, он был одним из тех независимых журналистов, с которыми могла говорить Прю. Говорить и знать, что все то, чем она хочет поделиться с общественностью, пройдет относительно гладко. Это были отношения, которые служили на пользу обоим: она получила доступ к аудитории, избегающей так называемых мейнстрим-медиа, а Сэм мог утверждать, что обзавелся надежным источником в ФБР. Благодаря тому, что Рейчел горячо отстаивала свою позицию, их сотрудничество получило одобрение тогдашнего заместителя директора, и высшее руководство постепенно оценило фанатичного патриота, который всегда ваял нужные им истории. Потом Шумер перешел на телевидение, и внезапный выход на общенациональный масштаб сильно повлиял на него. Он изменился. Он все еще защищал Бюро, но обнаружил, что его самые громкие конкуренты все-таки опережают его в рейтингах.

Перемены проявились девять месяцев назад, когда на шоу «Говорит Шумер» появилась рубрика «Вторжение с Юга», где обсуждалось будущее незаконной иммиграции.

– К две тысячи двадцать восьмому году южная половина Соединенных Штатов превратится, по сути, в северные штаты Мексики, – вещал Сэм. – Ждите раскола. А значит, войны.

Шоу «Говорит Шумер» превратилось в самую популярную новостную программу воскресного вечера.

Три месяца назад, учитывая собственную роль в его успехах, Рейчел попросила прекратить отношения с Шумером. Но новый помощник директора, Марк Полсон, не принял ее прежние аргументы. Теперь, когда аудитория Сэма каждое воскресенье увеличивалась на полмиллиона человек, никто в ФБР не захотел бы избавляться от рупора такого размера, даже если Сэм Шумер иногда и отклонялся от сценария.

Правда, Прю не собиралась облегчать журналисту жизнь. Поэтому, когда через считаные минуты после того, как она покинула дом Билла и Джины, поступила вторая эсэмэска Шумера – «Скоро эфир. Есть какие-нибудь сенсации?» , – она не стала отвечать. Сэму нужны были сенсационные подробности по поводу исчезновения Мартина Бишопа, но пока никто не сообщил ему ничего подобного. Бишоп и Миттаг исчезли, и никто не знал, где они сейчас. Но Шумер нашел еще один источник – вероятно, полицейского из Монклера, с которым Рейчел разговаривала по поводу ракетной пусковой установки.

Ведущий притащил откуда-то отставного офицера ЦРУ, который сказал, что если им хочется предсказать следующий шаг «Бригады», то лучше всего приглядеться к берлинской террористической группе «Роза Люксембург коммандо». «Это были какие-то обезумевшие боевики, и немцам просто повезло, что те сами себя взорвали. Только не нужно тешить себя иллюзиями и думать, что Бишоп окажется настолько глуп. Нужно принять меры и усилить безопасность во всех главных транзитных центрах».

– Американцы должны оставаться бдительными, – повторял Шумер.

Его гостья кивала с серьезным видом.

– Бдительными должны оставаться все…

Рейчел налила себе еще вина, наблюдая, как Сэм и его гости энергично обсуждают слабости и просчеты в вопросах безопасности в инфраструктуре Америки. Они «прошлись» по всем потенциальным терактам, которые могла планировать «Бригада». Они сыпали цитатами с сайта «Министерство пропаганды» и рассуждали о том, каких именно строк стоит бояться больше всего. К тому времени, когда Шумер закончил, он пребывал уже в довольно мрачном настроении, призывая аудиторию крепиться и не прятаться по домам.

– Выходите, идите по магазинам. Ведите себя открыто. Не бойтесь. Иначе победу одержат террористы.

– Да… Я смотрю, ты тоже вносишь свой посильный вклад, – проговорила Рейчел и, заметив, что ее мать пошевелилась, встала, чтобы помочь ей. – Давай-ка я провожу тебя к постели. Мне придется рано уехать.