Николя Бёгле - Крик

Кристофер молчал.

– Дошло до вас или нет?

– Да, да…

Сергей вернулся в дом один, подошел к мертвой матери Кристофера и взвалил труп себе на спину.

– Что вы делаете?!

– Полагаю, мы избавляемся от тела, чтобы вам не пришлось давать показания о том, что произошло этой ночью, – пояснил Лазарь. – Я позвоню вам через шестьдесят часов. Надеюсь, к тому времени у вас будет то, что мне нужно.

Сергей вынес из дома тело Маргариты. Кристофер, парализованный ужасом, даже не вздрогнул, когда входная дверь с треском захлопнулась. Сил у него хватило лишь на то, чтобы проводить взглядом из окна гостиной черный фургон, увозивший Симона.

Как только фургон исчез из виду, Кристофер со стоном рухнул на колени.

Часа через полтора Сара, которая все это время улаживала вопросы с французской полицией в поместье Паркерена, нашла Кристофера в состоянии прострации. Он сидел, забившись в угол родительской гостиной и слепо уставившись в одну точку. Присев рядом, она ласково положила руку ему на плечо – только тогда он поднял голову, посмотрел ей в лицо и даже не заметил, что на левой скуле у нее синяк, а губы разбиты.

– Что здесь случилось? – тихо спросила Сара.

Кристофер обвел долгим взглядом комнату и опустил глаза.

Черный кроссовер марки «додж» с тонированными стеклами плавно качнулся, съезжая с 90-го шоссе, по которому он следовал от самого Колумбуса, на широкую аллею, по обеим сторонам которой росли пихты и простирались аккуратно подстриженные лужайки.

– Мы только что въехали на территорию кампуса университета «Либерти», сэр. Сейчас шестнадцать часов сорок шесть минут. Ваше выступление должно начаться через четверть часа, мы будем на месте вовремя. Прикажете вас пока не тревожить или желаете, чтобы я вкратце изложил содержание новых сообщений?

Молодой человек, задавший вопрос, был в деловом костюме черного цвета, такого же, как кожаная обивка салона автомобиля. Узкое лицо с острым подбородком, круглые очки в тонкой позолоченной оправе, аккуратная короткая стрижка – при обычных обстоятельствах вид он имел строгий и самоуверенный, даже надменный, но сейчас покорно ждал ответа начальника.

Занимавший соседнее сиденье Марк Дэвисберри отвечать не торопился – он задумчиво крутил на пальце перстень-печатку, разглядывая зеленые просторы кампуса за окном. На бизнесмене, как всегда, безупречно сидел сшитый по индивидуальной мерке костюм с идеально подобранным галстуком; белоснежные волосы были гладко зачесаны назад. Во взгляде присутствовала отстраненность, характерная для людей, которые привыкли поручать мелкие ежедневные заботы ближайшему окружению, а сами все свое время и энергию посвящают решению стратегических задач, размышляя, как эффективнее и выгоднее распорядиться собственной властью.

– Назначьте мне встречу с министром здравоохранения. Скажите, я придумал, как ему сэкономить двадцать пять миллиардов, чтобы заткнуть дыру в бюджете. Какой сейчас курс у наших акций?

Помощник несколько раз быстро коснулся пальцами экрана планшета и развернул его к Дэвисберри, показывая страницу с биржевой котировкой «Мэдик хэлс груп».

– Мы преодолели отметку сорок девять долларов тридцать шесть центов, сэр, это означает средний прирост… э-э…

– Пять процентов в неделю. Составьте пресс-релиз о предстоящем выпуске нового магнитно-резонансного томографа по низкой цене. Подойдите к делу формально, никакой конкретики – много прибыли он нам не принесет. Есть что-нибудь срочное?

Пока помощник напряженно соображал, планшет подал сигнал о новом сообщении в электронной почте. Молодой человек стремительно пробежал глазами письмо, и у него порозовели щеки от волнения. Стараясь сохранять внешнее спокойствие, он слегка оттянул воротник рубашки, поскольку вдруг сделалось трудно дышать, и незаметно прикоснулся к вмонтированному в подлокотник устройству климат-контроля, чтобы понизить температуру в салоне на один градус.

– Административный совет ждет вашего согласия на внеплановое совещание, которое назначено на двадцать четвертое февраля… в очередную годовщину смерти вашей матери, сэр.

– Пока отложим. А теперь рассказывайте плохую новость, Джонас.

– Простите, сэр?..

– Вы понизили температуру в салоне, потому что от последнего письма вас бросило в жар, не так ли? И чем же, по вашему мнению, это письмо может меня огорчить?

Джонас выпрямился на сиденье. Его шеф несколько месяцев назад отпраздновал свое восьмидесятилетие, но все еще был в прекрасной физической форме и сохранил такую живость ума, что молодому помощнику постоянно приходилось быть начеку.

– Дело в том, что «Дейли трибьюн» опубликовала результаты недавнего социологического исследования на тему религиозных взглядов наших сограждан, сэр. Результаты внушают некоторую тревогу, однако на этом фоне ваша борьба приобретает еще больший смысл. – Джонас ждал реакции шефа, но тот и бровью не повел. – Несколько опросов, проведенных с сентября по декабрь среди десятков тысяч человек, – снова заговорил молодой человек с пересохшим от волнения ртом, – свидетельствуют, что численность протестантов в Соединенных Штатах упала ниже пятидесятипроцентного исторического минимума – до сорока восьми процентов. В две тысячи одиннадцатом году она составляла те же пятьдесят процентов, а в две тысячи седьмом – пятьдесят три. Таким образом, мы должны констатировать падение интереса к вере. Эта беда постигла не только протестантизм, но и другие конфессии и религии. Сейчас один из пяти наших соотечественников, – голос Джонаса дрогнул от возмущения, – утверждает, что он не имеет никакой религиозной принадлежности…

Дэвисберри поднес к губам перстень-печатку с изображением Михаила Архангела, убивающего дракона. Старик не сомневался, что очень скоро люди посмеются над результатами этих соцопросов, и ему будет веселее всех. С удовлетворением подумав о том, что произойдет, когда его планы воплотятся в жизнь, он позволил себе предаться ностальгии. Кроссовер как раз проезжал мимо гигантского стадиона – спортивной гордости университета «Либерти», – и бизнесмен вспомнил, как побывал здесь в первый раз. Тогда на стадионе начинался матч по американскому футболу. Дэвисберри увидел, что игроки двух команд стоят на коленях друг напротив друга, опустив головы, и поначалу подумал, что они заняли специальную позицию для рывка. Но свисток судьи все запаздывал, и члены команд простояли в полной неподвижности не меньше минуты. Лишь подойдя ближе, он вдруг понял: игроки молятся перед началом состязания.

В «Либерти», располагавшем общей площадью восемь гектаров, обучались двенадцать тысяч студентов. Это был не только самый крупный, но и самый престижный евангельский христианский баптистский университет в мире, о чем, собственно, было заявлено прописными буквами на въезде в кампус, обустроенный в Миннесоте: «LIBERTY UNIVERSITY. TRAINING CHAMPIONS FOR CHRIST» [7] Букв.: «Университет «Либерти». Тренируем чемпионов для Христа» ( англ. ). Можно перевести и как «Университет «Либерти». Готовим воинство Христово». .