Лейф Перссон - Застенчивый убийца

«Даже застенчивый детоубийца», – подумал Юханссон.

Как только Ульрика Стенхольм ушла, Юханссон позвонил в полицию Стокгольма и попросил соединить его с комиссаром Кьеллем Херманссоном из криминального отдела лена, и даже собирался потребовать контакта с администрацией, если его просьбу не удовлетворят напрямую.

– Это Ларс Мартин Юханссон, – сказал он.

– Узнаю шефа по голосу, – сказала телефонистка на коммутаторе. – Подождите секунду.

– Слушаю, – ответил Херманссон. – Черт, как дела у тебя?

– Просто замечательно, – солгал Юханссон. – Но мне понадобится помощь в одном деле. Я хотел бы взглянуть на обобщающий документ из дела Жасмин. Ты знаешь, со всеми личностями, транспортными средствами, местами и временем, которые когда-либо возникали в расследовании.

– Меня начинает одолевать любопытство, – сказал Херманссон.

– И напрасно, – проворчал Юханссон. – Еще слишком рано. Ты можешь скинуть его мне по электронной почте?

– Не-а, – сказал Херманссон. – Его нет в электронном виде. У нас случился компьютерный сбой несколько лет назад, и данные не сохранились.

«Не может быть», – подумал Юханссон.

– Но у меня наверняка где-то есть бумажная версия. Я сделаю копию и пришлю, если тебя устроит.

– Устроит замечательно, – подтвердил Юханссон. – Когда я ее увижу?

– Считай, она уже у тебя, – сказал Херманссон. – Но у меня есть одно условие.

– И какое же?

– Я хочу стать первым, кто узнает имя этого урода, – произнес Херманссон неожиданно суровыми тоном. – Я ведь собирался прибить его.

– Естественно, – согласился Юханссон.

– Я пришлю к тебе моего зятя, – сказал Херманссон.

Полчаса спустя инспектор Патрик Окессон, Петво, вошел в палату Юханссона с коричневым конвертом в руке. Одетый в гражданское, в отличие от их предыдущей встречи.

– Мне жаль, шеф, – сказал он. – Но не будет никакой колбасы от Гюнтера. Я ведь разговаривал с Ярнисом. У него строгий приказ от Альфы Один.

– Альфы Один?

– Супруги шефа, – объяснил Петво и широко улыбнулся. – Мы используем такой шифр на работе. Жены проходят под позывным Альфа. Тем самым экономится время и не возникает ненужных дискуссий.

– Неплохая идея, – сказал Юханссон. – Я должен поблагодарить тебя за прошлый раз, кстати. Не знал, что ты женат на дочери Херманссона. По-моему, она работает в отделе семейного насилия в Сити?

– Угу, – подтвердил Окессон и улыбнулся еще шире. – Но в остальном вполне нормальная женщина. Маленький мир, скажем так.

– Очень маленький, – согласился Юханссон.

«Моя собственная семья, – подумал он. – Если исключить таких придурков, как Эверт Бекстрём».

Согласно итоговому документу, созданному летом 1985 года в связи с расследованием убийства Жасмин Эрмеган, Маргарету Сагерлиед допрашивали во вторник 2 июля 1985 года, когда полицейские обходили все дома в районе, где пропала девочка. С ней беседовала ассистент Карина Телль, и человеком, посчитавшим ее неинтересной для расследования, был возглавлявший его инспектор Бек-стрём.

Пожилая дама семидесяти одного года, вдова уже в течение пяти лет, никаких детей или других контактов мужского пола, стоящих внимания в данной связи, уже три дня находившаяся в отъезде к тому моменту, когда в полицию поступило заявление об исчезновении Жасмин. Вернулась к себе домой за день до того, как ее допросили. Маргарета Сагерлиед была несудимой, не имела собственного автомобиля, у нее даже отсутствовало водительское удостоверение, и все согласно данным, которые полиция собирала на всех жильцов района.

С ней пообщались исключительно по той простой причине, что она проживала по адресу Майбломместиген, 2, в самом начале улицы у перекрестка с Эппельвиксгатан. Примерно в том месте, где один из свидетелей, по его мнению, видел красный «гольф» в тот вечер, когда пропала Жасмин.

Девочка, проживавшая в противоположном конце той же улицы по адресу Майбломместиген, 10. Вместе со своим отцом и его новой женщиной, которую она порой называла мамой, когда собиралась спать или просто забывалась.

«Все равно это ужасно странно», – подумал бывший шеф Государственной криминальной полиции Ларс Мартин Юханссон, всегда ненавидевший случайные совпадения.

«Разобраться в этом деле, собственно, только вопрос времени», – подумал Юханссон, поскольку научился оценивать ситуацию еще до того, как начал ненавидеть случайности. Если, конечно, у него не образуется новый тромб в голове, ведь сегодня он отличался от себя прежнего.

Сначала он собирался немного вздремнуть, отдохнуть на лаврах, после одержанной победы. Кроме того, его просили ни в коем случае не волноваться. Но это, естественно, не сработало.

«О каком спокойствии может идти речь», – подумал он и не без труда повернулся в кровати.

Взамен он заказал кофе и принялся перелистывать одну из папок, принесенных Ярнебрингом, а поскольку тот, раскладывая бумаги, учел все предпочтения своего лучшего друга, Юханссон почти сразу же нашел протокол изъятия с перечнем одежды, надетой на Жасмин, и прочих вещей, имевшихся при ней, когда она пропала.

«Никакой заколки», – подумал Юханссон, тщательно прочитав список, и на душе у него стало немного спокойнее, когда он обнаружил под ним подпись своего лучшего друга, тогдашнего инспектора Бу Ярнебринга.

«Да она и не должна находиться там, если Жасмин рассталась с ней таким образом», – подумал он и попытался выбросить из головы картинку девочки с разбросанными по белой подушке черными волосами.

Затем он взял портретную фотографию Жасмин, на которой она улыбалась фотографу, обнажив ровные белые зубы с идеальным прикусом. Хотя ей было всего девять лет и половина ее одноклассников наверняка ходили с ортопедическими дугами. Конечно, он не умел видеть сквозь стены и естественно не мог заглянуть ей за спину и увидеть ее прическу во всех подробностях.

«Особо не поможет, даже если я поверну фотографию», – подумал он и испытал тот же непонятный восторг, как и при звонке на коммутатор полиции.

Юханссон положил фотографию на покрывало. Взбодрился несколькими глотками кофе, три раза глубоко вздохнул и попытался взять себя в руки.

– Ларс Мартин, еще немного, и ты сойдешь с ума, – сказал он вслух. – Не раскисай.

И это сработало. Столь же внезапно он снова стал спокойным и собранным. Взял портрет девочки и опять внимательно изучил его.

«Конечно, я не парикмахер, – сделал заключение Юханссон. – Но, судя по фотографии, ее волосы уложены или собраны вместе. При помощи заколки, ленты или, пожалуй, обычного плетеного шнура вроде того, каким его жена имела привычку подвязывать непослушные локоны, когда находилась в спортзале и тренировалась или просто хотела подвигаться.