Сергей Калужанов - Мажор-3. Правда опаснее смерти

Симоненко вместе с руководителем группы стоял у окна и смотрел на ночной фасад здания «Феникс-банка». Молодой офицер показывал размещение камер видеонаблюдения.

— Мы подключимся к камерам видеонаблюдения вокруг банка. Все будет зафиксировано, товарищ подполковник. Для суда этого будет достаточно.

— Хорошо, одобряю, — кивнул Симоненко и набрал номер телефона Корнилова.

— К операции все готово, товарищ генерал.

— Принято, — ответил Корнилов, глядя на подъезжающую машину с сильно затонированными стеклами.

Машина медленно подъехала вплотную к машине генерала и остановилась так, чтобы пассажиры могли разговаривать. Стекло второй машины опустилось. Корнилов с интересом смотрел на Фишера, пытаясь разгадать этого человека. Его предложение было не столько неуместным, сколько неожиданным.

— Я получил ваше сообщение, — заговорил генерал. — Допустим, вы действительно хотите сотрудничать. Как вы себе это сотрудничество представляете?

— Вы занимаетесь своим делом, я своим, — ответил Фишер. — Когда вам нужно профинансировать какой-нибудь свой крупный проект, вы знаете, кого попросить.

— А в чем ваша выгода?

— Информация, — коротко ответил Фишер.

— Какая? О чем?

— Ваша. Обо всем, — так же односложно ответил Фишер.

Корнилов оценивающе смотрел на собеседника. Да, человек с такими запросами не остановится ни перед чем. Но он и не глуп, понимает, что купить силовое ведомство ему не по карману и не по силам. С силовыми ведомствами договариваются о взаимовыгодном сотрудничестве. Значит, он понимает, что у него что-то есть, чем можно торговаться? Если он предлагает только деньги конкретному генералу или конкретному региональному управлению, то грош цена такому предложению. И надо сразу же ограничивать рамки возможностей. Тем более что эта беседа может быть элементарной подставой. Но на этот счет генерал перестраховался.

— Вопрос слишком серьезный, чтобы я принял решение здесь и сейчас, — наконец, сказал генерал.

— Встретимся еще раз, — понимающе кивнул Фишер. — Через три дня, утром. Вас устроит?

— Более чем.

Стекло в машине Фишера опустилось, и его машина тронулась, плавно набирая скорость, пока не скрылась в конце проспекта. Корнилов повернул голову назад к своему сотруднику на заднем сиденье.

— Ну что? Есть?

— Так точно, товарищ генерал. Запускать?

— Да, прокрути.

Оперативник щелкнул переключателем, и в салоне машины зазвучал голос Корнилова:

— А в чем ваша выгода?

Последовала пауза, а потом снова голос генерала:

— Какая? О чем?

— Вопрос слишком серьезный, чтобы я принял решение здесь и сейчас…

Растерянный оперативник снова и снова ставил запись на начало, но звучал только голос Корнилова, а вместо голоса его собеседника только длинные паузы.

— Он нас перехитрил, товарищ генерал, — наконец заявил офицер. — Или глушилка или что-то еще. Он подготовился к встрече и использовал свою технику.

— Черт бы его побрал, — пробормотал Корнилов. — Ладно! Если Симоненко сработает как надо, то это все будет не важно! Поехали!

Урок физкультуры шел к концу. Девочки повторяли гимнастические упражнения, мальчики осваивали канат. Учитель Павел Сергеевич Авдеев работал в частной школе первый год и теперь понял огромную разницу между обычной школой и платной. Не в смысле размера своей личной зарплаты, а в том, насколько разные дети учатся там и здесь. Тут и подход нужен другой, о чем предупреждало руководство школы, и терпения больше, а порой…

Пухлый мальчик Денис Манохин безуспешно пытался продвинуться по канату еще хоть на несколько сантиметров выше, но так и не смог поднять своего тела. Его ноги почти касались мата.

— Жир, скатывайся, все равно не доползешь! — подзадоривал одноклассника Вася Гурьянов. И тут же снова послышались смешки в адрес неуклюжего парнишки.

— Жи-ир, щас щеки оторвутся, отсюда вижу! Давай вниз, а то задница лопнет от натуги!

Авдеев подхватил Манохина, когда у того руки ослабли и выпустили канат.

— Иди на лавку, — велел он мальчишке и вызвал следующего.

— Гурьянов, к канату.

Гурьянов с ухмылкой превосходства поднялся с лавки, подошел к канату и ловко полез наверх.

Учитель засвистел в свисток. И махнул рукой спускаться. Гурьянов спрыгнул и, отряхивая руки, посмотрел на физрука.

— Команды подниматься не было, — строго сказал учитель и вызвал второго ученика. — Рафаилов, к канату.

Никита Рафаилов с готовностью вышел и встал на мат рядом с Гурьяновым.

— А теперь, — с улыбкой велел учитель, — Рафаилов, садись Гурьянову на шею, и пусть он поднимается.

— Это че это? — недовольно ответил Гурьянов.

— То! — оборвал Павел Сергеевич самодовольного юнца. — Марьянов смог, и ты справишься. Рафаилов, на спину Гурьянову, я сказал!

Никита со смехом попытался нагнуть голову Гурьянова, но тот разозлился, оттолкнул одноклассника и пошел к выходу из спортивного зала.

— Гурьянов! — окликнул ученика Авдеев. — Куда пошел? Ты упражнения еще не выполнил! Гурьянов!

— А пошли вы! — огрызнулся Василий и, хлопнув дверью, вышел из зала.

— Перерыв пять минут, — сказал физрук классу. — И чтобы не баловаться мне тут!

Авдеев шел по коридору, заглядывая по пути во все помещения. В раздевалке Гурьянова не было. В туалете тоже пусто. Куда он мог деться? Свернув по коридору в другое крыло, Авдеев нос к носу столкнулся с директором Лариным. Следом за директором шли родители Гурьянова.

— Петр Сергеевич, почему вы не на уроке? Где Гурьянов?

— Сам его ищу, — машинально ответил учитель и хотел было рассказать о конфликте на уроке, после которого Василий самовольно ушел с занятий.

— Ищете? — со странными истерическими интонациями воскликнула мать школьника, а его отец схватил физрука за грудки.

— Где мой сын?

Соколовский и Симоненко набирали номер телефона Родионовой одновременно все утро. И оба слышали осточертевшее уже за утро: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети». И это же сообщение Игорь уловил, когда, войдя в кабинет, застал Симоненко с телефоном возле уха, задумчиво глядевшего в окно. Пройдя к своему столу, Игорь сел, посмотрел в спину капитана и спросил:

— Ты давно разговаривал с Викой? — Симоненко даже не пошевельнулся, продолжая молча смотреть во двор. Игорь начал злиться. Не из-за того, что Симоненко не отвечал, а от того, что волновался сейчас за Вику больше всего. — Я задал вопрос.

— Вика больше не твоя забота, — отойдя от окна, холодно ответил Валерий.

— Господин капитан, — чуть было не вспылил Игорь, — а вот это я решу сам.

— Не решишь. Ты вообще ничего не можешь решить…

Соколовский вскочил со своего места, но тут зазвонил служебный телефон. Пришлось подождать, пока Симоненко ответит.