Франк Тилье - Шарко

Его коллеги расположились между ним и берегом, пока он оставался на месте, поддерживая их находку. Показался большой куль, перевязанный толстыми веревками и зеленой проволочной сеткой. Ныряльщики образовали цепочку и с помощью двух полицейских сумели подтянуть находку к берегу. Судя по илу и водорослям, облепившим пластик и связочный материал, лежала она в воде не со вчерашнего дня.

Они оттащили сверток подальше от воды, на свободное место, куда был доступ. Куча головастиков, попавших в ловушку, суетилась в складках пластика. Люси представила себе, как Рамирес обвязывает свою жертву, точно паук, запирает в фургоне, глубокой ночью прокрадывается в лес и сбрасывает ее на дно пруда.

Франк по телефону предупредил Маньена. Четверть часа спустя Леваллуа, Шене и два сотрудника из Криминалистического учета прибыли пешком, нагруженные оборудованием.

– Там сейчас тоже выкапывают, – бросил Жак. – Такой же пластиковый кожух, только без проволочной сетки, зарыт на метр под землей. Это Гияр, из команды Журлена, он тоже займется записями, тут и двоих будет мало, чтобы все зафиксировать. У меня такое ощущение, что мы вытащим на белый свет целое кладбище.

Щелкнул фотоаппарат. Один из техников кружил вокруг зловещего свертка и снимал под всеми углами, пока Жак отмечал полезную для следствия информацию: время, точное место, обстановку… Потом пришел черед осторожному вскрытию. Один из ныряльщиков отвернулся при виде клейкой массы, стиснутой между металлом и пластиком, которую запихнули под воду. Настоящая лужа из бесполой плоти.

– Не первой свежести, – пробормотал Шене, подходя ближе. – Совсем не первой.

Даже он поморщился. Если и случаются дни, о которых можно сказать, что они больше смахивают на ад кромешный, то этот был точно одним из них. Нервы у всех были натянуты до предела. К полудню пять тел в различной степени разложения снова увидели свет. В большинстве случаев Рамирес отмечал знаком перевернутого креста ствол ближайшего к захоронению дерева – трюк, позволявший ему найти нужное место, но зато и копам облегчивший поиски.

К трем часам дня количество тел выросло до восьми.

Люси, Франк и их напарники вытащили на свет божий девятый мешок в государственном лесу Марли-ле-Руа, недалеко от старинной средневековой крепости. Когда техники приступили к вскрытию, они обнаружили женское тело, изъеденное негашеной известью. Люси почувствовала, как у нее перехватило дыхание при виде колечка с бриллиантом, найденного под головой, которую Жак убрал в опечатанный мешок. Она отступила, едва не упала и бросилась в заросли, чтобы дать волю рвоте.

Отныне судьба Летиции была высечена в мраморе.

– Мы все очень устали, – выдохнул Франк с мрачным видом.

Николя глянул на Люси, которую выворачивало наизнанку.

– И это еще не кончилось.

Франк предложил Люси вернуться домой и передохнуть, но та настояла на том, что останется до конца. Она должна держать удар и не может постоянно исчезать. Так что они продолжили свой крестный путь. На протяжении дня количество журналистов, неотступно следовавших за ними по пятам, значительно увеличилось. Разумеется, приближаться им было запрещено, но они оставались рядом с машинами, фотографировали, расспрашивали гуляющих и местных жителей. И не собирались останавливаться на полдороге.

Команда Маньена в полном составе выкопала тринадцатый, и последний, труп в двадцать три ноль пять минут в лесу неподалеку от Базенкура, в самой северной части департамента. Галогеновые лампы пронзали ночь, терзая усталые лица копов, вымотанных шестнадцатью часами беспрерывных поисков. Вся группа и десяток других сотрудников окружили последнее тело, которое негашеная известь высушила до такой степени, что оно стало хрупким, как старый пергамент.

– Кончено, – выдохнул шеф, прислонясь к дереву. – Тринадцать тел…

В его голосе не было никакого воодушевления, только мрачное подтверждение факта. Это дело, которому он так радовался еще несколько дней назад, – последнее в его карьере! – превращалось в кошмар. У них имелись тела, имелся виновник, изуродованный в собственном подвале и убитый двумя пулями, пробившими по одной траектории его горло, но они ничего не понимали. Что за монстром был Рамирес? В чем причина многочисленных убийств? Куча вопросов, которые вынудят их вести расследование в обратном порядке. Вернуться во времени, чтобы продвинуться вперед.

– Я хочу, чтобы этим трупам хоть отчасти вернули человеческий облик, сколько бы времени на это ни ушло. Мы должны найти все тринадцать семей, чтобы они могли достойно носить траур. А для этого не мешало бы понять, что же произошло. Влезть в голову Рамиреса. Прошу вас удвоить усилия. Если сегодняшний вечер и принес повод для удовлетворения, то только один: эта мразь Рамирес никогда больше не убьет. Напомните мне поблагодарить PéBaCaSi, когда мы ее отловим.

Он бросил взгляд на журналистов, толпящихся поодаль:

– Ладно, я пошел кормить воронье…

Франк испытал потребность крепко обнять сыновей, когда поздно ночью вернулся домой. Как если бы его дети были громоотводом от всех напастей. Он начал с Жюля: осторожно вытащил его из кроватки и пристроил спать у себя на плече. И так и стоял, сгорбившись, над кроваткой. В темноте Люси подошла к Адриену и погладила его по щеке. Их разделяло только молчание – настоящий поток леденящей тьмы. Вытащив на свет все эти трупы, они оба увидели в черных глазницах Летиции отблеск своей лжи.

А пока они ласкали детей, четверо судебных медиков выкладывали в два ряда – из-за отсутствия места – голые безымянные трупы в самом просторном зале для вскрытий Института судмедэкспертизы. Тела, выловленные из воды, остались в своих пластиковых упаковках, поскольку были нетранспортабельны. Первой задачей экспертов было постараться определить как можно точнее время смерти, чтобы реконструировать зловещую эпопею Жюльена Рамиреса и понять, где исток побоища. Потом, после проведения вскрытия, придет черед долгой и иногда безрезультатной идентификации. Маньен был прав: семьи ждали ответов.

В шесть часов двенадцать минут, почти через двадцать часов после первого взмаха лопаты, Поль Шене распределил тела между коллегами и одновременно с ними провел первый разрез скальпелем.

Люси была совсем не в форме. Лишенное плоти лицо Летиции преследовало ее до самого рассвета, а едва оно рассеялось, как проснувшиеся близнецы лишили ее надежды на передышку. Шарко чувствовал, что она очень устала. А потому, пока длилось ожидание первых результатов медэкспертизы, он сумел убедить Маньена отправить ее на скоростном поезде в Брест, чтобы она переговорила с вдовой аквалангиста из «Океанополиса». Таким образом, он хоть на время удерживал ее в отдалении от Управления со всеми его опасностями.