Джеймс Кэрол - Тихий человек

Расстегнув сумку Гифорда, он сразу же увидел вторую бомбу – не представляющую никакой опасности в деактивированном состоянии, но потенцально не менее смертоносную. Она была сложена в пластиковый рукав, и на этот раз Гифорд снова использовал только половину металлической трубки. От бомбы такой же конструкции умерла Майра Хупер. И все предыдущие жертвы. Кроме бомбы, в сумке лежал моток проволоки, выключатель и батарейки той же самой марки, что была в первой бомбе. В сумке было все необходимое для того, чтобы Дилейни разделила участь Изабеллы и всех остальных. Разница заключалась лишь в том, что она была пусть небольшой, но звездой. Даже если при жизни люди испытывали к ней неприязнь, ее смерть вызвала бы волну публичного сочувствия. Гифорд получил бы такое море эмоций, в котором смог бы затонуть.

Уинтер обернулся и посмотрел на стул, на котором сидела Дилейни. Андертон удалось ее освободить и отклеить рот. Дилейни плакала и вела себя так, словно Андертон вдруг стала ее лучшей подругой. Из нее лился поток слов, и нахлынула волна облегчения. Завтра она, конечно же, начнет задаваться вопросом, как им удалось добраться до ее дома так быстро, но сейчас в голове была одна мысль – она по-прежнему жива.

Вдруг Уинтер ощутил чье-то присутствие в комнате. Он не слышал, что кто-то вошел, потому что в его ушах по-прежнему звенело от выстрелов. Он обернулся, ожидая увидеть Паско и его напарника. Они могли услышать выстрелы. Хотя их могла услышать вся улица. Но это был не Паско.

В дверях стоял Собек, упершись взглядом в Гифорда. На нем был надет бронезащитный жилет, в руках «Глок 17». Он был так же спокоен, как и Гифорд некоторое время назад. Казалось, он полностью контролирует свои эмоции и даже прячет улыбку в уголках губ. Настал момент, которого он ждал очень долго, о котором мечтал все эти годы. Собек прошел в комнату и направил пистолет в голову Гифорду. Левая рука поддерживала правую, хотя в этом и не было никакой необходимости. С такого расстояния промахнуться было невозможно. И даже если бы по какой-то дикой случайности это произошло, в его распоряжении было еще шестнадцать пуль. Уинтер достал свой пистолет и навел его на голову Собека.

– Опустите пистолет.

Собек не сводил взгляд с Гифорда. Вытянутая вперед рука не дрогнула, палец так и лежал на курке. Одно маленькое движение – и Гифорд покойник. Андертон подошла к Уинтеру. Дуло ее пистолета тоже было направлено на Собека.

– Полиция будет здесь с минуты на минуту, – сказала она. – Если вы убьете его, то сесть придется вам, а не ему. Он не стоит того, Собек.

– А я что-то говорил про убийство? Я просто хочу поговорить.

Уинтер не поверил ни единому его слову. Слишком уж тихо и ровно говорил Собек. У него были средства и мотив для убийства, а теперь к ним прибавилась и возможность.

– Опустите оружие и сделайте шаг назад.

– Или что? Вы в меня выстрелите? Это вряд ли, – скептически покачал он головой.

Между тем он встал на колени и провел пистолетом по плечу Гифорда. Дойдя до пулевой раны, он остановился и всадил туда дуло пистолета. Гифорд закричал, широко раскрыв глаза. Уинтер и Андертон сместились, и теперь Уинтер целился в затылок Собека, в место над хвостом.

– Еще один шаг, и я его убью, – тихо сказал Собек.

Они замерли.

– Я просто хочу поговорить, – добавил он. – После всего того, что он сделал, я же совсем немного прошу.

– В таком случае опустите оружие, – сказал Уинтер. – Чтобы говорить, пистолет не нужен.

Собек проигнорировал слова Уинтера и лишь глубже всадил дуло в рану Гифорда. Гифорд снова закричал.

– Ты меня слушаешь? – спросил Собек.

Гифорд кивнул.

– Ты знаешь, кто я?

Гифорд снова кивнул.

– Ты веришь, что я могу тебя убить?

Кивок.

– Ты знаешь, почему я оставляю тебя в живых?

Гифорд покачал головой.

– Потому что я хочу, чтобы ты запомнил мое лицо. Хочу, чтобы ты просыпался и засыпал, вспоминая его. Хочу, чтобы ты всегда помнил, что ты гниешь в тюремной камере только потому, что я оставил тебя в живых. Хочу, чтобы ты мучился каждый день своей жизни. И когда ты сделаешь свой последний вдох, я хочу, чтобы ты вспомнил меня.

Собек еще глубже вжал дуло пистолета. На этот раз он не ослабил нажим, когда Гифорд начал кричать, а давил все сильнее и сильнее, преумножая его боль. Уинтер в пять прыжков преодолел расстояние между ними и приставил «Глок» к затылку Собека.

– Опустить оружие! Сейчас!

Собек не обращал на него никакого внимания, продолжая вкручивать дуло пистолета в руку Гифорда. Тот дергался, пытаясь отклониться от боли. Крики превратились во всхлипы, которые становились все тише и тише с каждой секундой. Уинтер перевернул свой «Глок» рукояткой вперед и ударил ей Собека в боковую часть черепа. Получив удар, Собек упал на пол. Андертон подошла ближе.

– Обязательно было так сильно его бить? – спросила она.

– Мне нужно было, чтобы он упал и лежал. Ну так как, оно того стоило? – спросил он Андертон, кивая на бездыханное тело Гифорда.

Андертон засияла улыбкой.

– Однозначно!

Самый загруженный аэропорт мира находится в Атланте. Его дневной пассажиропоток – более четверти миллиона человек. Тысячи рейсов во все концы света. Уинтер был здесь проездом. Через три часа его рейс до Мадрида. Завтра будет новый день и новый убийца. В баре, где он сидел, было шумно, все вокруг разговаривали. Одна из стен была из стекла и выходила на взлетную полосу.

На экране телевизора шли новости. Несмотря на отсутствие звука, было совершенно несложно догадаться, о чем шла речь. Содержание не сильно отличалось от вчерашнего дня, и точно то же самое можно было ожидать и от завтрашнего выпуска. Уинтер одним глазом смотрел на экран, а другим – на взлет и посадку самолетов. Он убивал время, потому что ничем другим в аэропорту заняться было невозможно. Виски продавали здесь по явно завышенным ценам, но шел он неплохо. Слишком неплохо. Еще одна порция, и хватит. Цель была принять анестезию и проспать до самой Испании.

Сюжет в новостях сменился, и Уинтер мигом выпрямился и оживился. После Ванкувера прошло более пяти месяцев. Он уже успел забыть о тех событиях. С тех пор он облетел полмира и раскрыл еще пять дел. Но лицо Гифорда мигом вернуло его в прошлое. По телевизору показали его фотографию, сделанную в полиции. Он держал табличку с личным номером 325-676-21. Макушка стояла на отметке 1,65 метра. На лице не отображалось никаких эмоций – ни радости, ни печали, ничего. Каким-то образом ему при этом удавалось выглядеть виноватым во всех грехах человечества. По информации на бегущей строке под экраном, он только что был убит.

Уинтер взял ручную кладь и стал активно пробираться к барной стойке, не обращая внимания на недовольные окрики. Кто-то схватил его за руку, но он только резко отдернул ее. Мужчина прочитал решимость на его лице и сразу же отпрянул, подняв руки в знак примирения. На экране фотография Гифорда сменилась на лицо Николаса Собека. Фото было сделано в дни, когда он еще был среди сильных мира сего. Более новой фотографии явно не нашлось. Тогда у него были короткие волосы и аккуратная стрижка. Бороды не было. Он выглядел совершенно иначе. И только глаза выдавали то, что это один и тот же человек.