Анжела Марсонс - Черная кость

Девушка вышла из примерочных и поверх вешалок с одеждой стала высматривать рыжую голову Роксаны. Она увидела ее возле входа.

Подойдя поближе, Элли поняла, что в руках у подруги несколько коричневых пакетов из «Праймарка».

– С днем рождения, – улыбнулась Роксана, передавая ей эти пакеты.

– Но я не могу. То есть я хочу сказать… – Элли затрясла головой.

– Ты получаешь подарки немного рановато, но в день рождения ты будешь дома, так что дарю их сейчас.

– Нет, Роксана. Честно, я не могу принять…

– Прошу тебя, Элли. Я хочу сделать тебе этот подарок. Я чувствую себя жутко из-за того, что случилось с тобой в субботу. Этого не произошло бы, если б я не пригласила тебя на встречу. – Роксана подняла руки. – Это самое малое, что я могу для тебя сделать, так что прошу тебя не думать об этом. Стоило это не так дорого, а дальнейшие споры меня обидят. Договорились?

Элли замолчала. Меньше всего ей хотелось обижать подругу.

– А теперь пошли. У меня во рту все пересохло. Нам надо что-то выпить.

Женщина направилась в «Старбакс» в соседнем молле.

– Занимай столик, – распорядилась она. – Капучино или молочный шейк?

– Капучино, – ответила Элли, чувствуя себя ужасно утонченной.

Пока Роксана вставала в очередь, девушка заняла места возле окна. Она засунула нос в пакеты и увидела там еще и нижнее белье с носками. «Как же я смогу отплатить этой женщине за ее доброту?» – подумала девушка.

Она взглянула на Роксану. Та стояла в голове очереди, дожидаясь заказа. Элли увидела, как она вытащила мобильный и прокрутила информацию на экране. Потом попыталась засунуть телефон назад в сумочку, прежде чем протянуть пятифунтовую банкноту кассиру.

От нахлынувших на нее эмоций Элли стало трудно дышать.

Роксана поставила напитки на стол и отошла с подносом к прилавку. Элли подождала, пока она усядется.

– Роксана, знаешь, тебе совершенно ни к чему делать это.

– О чем ты? – Лицо женщины ничего не выражало.

– Тайком от меня проверять свой телефон. Ты же не можешь скрыть тот факт, что мама так и не позвонила, чтобы справиться обо мне.

Роксана покраснела и отвернулась.

– Послушай, наверное, тому есть тысяча причин…

– Назови хоть одну, – предложила Элли. – Назови мне хоть одну достойную причину, почему она не позвонила и не справилась обо мне?

Роксана открыла рот и вновь закрыла его.

Элли знала, что у нее нет ответа. Ни причины, ни отговорки. Ее не было дома уже сорок восемь часов, а родной матери на это наплевать…

Роксана вынула из сумочки телефон и протянула его девочке.

– Может быть, тебе стоит самой позвонить ей и…

– Спасибо, Роксана, но… нет, – ответила Элли, качая головой.

Если ее мать решила поиграть в такую игру, то она скорее умрет, чем позвонит первая.

Ким остановилась у ряда магазинов, отмечающих границу района Холлитри. Ей вдруг пришло в голову, что название «общественный центр», данное этому бывшему хирургическому кабинету, не соответствует действительности. На ее взгляд, такое название намекало на мечту о будущем высоком социальном положении.

Лобби по размеру напоминало небольшой лифт. Стены справа и слева от него были покрыты слоем написанных от руки записок, некоторые из которых были испорчены нарисованными на них фаллическими символами.

– Классно, – заметил Брайант, пока инспектор открывала тяжелую стеклянную дверь.

Стоун вошла в помещение, которое, по-видимому, когда-то служило комнатой ожидания перед входом в операционную. В левой части комнаты доминировала стойка рецепшен. На ней стояли коробка с иглами и сосуд, наполненный презервативами. По правой стене находились две двери в туалет. Обе были помечены черным маркером. В углу стоял небольшой телевизор, но картинка на экране мигала каждые три секунды. За входной дверью располагались металлический чайник, пластиковые стаканчики и банка с растворимым кофе.

Худой молодой человек осмотрел их, на мгновение отложив в сторону свой мобильный телефон. Под расстегнутым воротником рубашки у него на шее виднелась татуировка. Взгляд был настороженный и подозрительный.

– Черт побери, – донеслось из небольшой комнатки за стойкой.

– Привет, – громко поздоровался Брайант.

В дверях появился еще один мужчина. Ким решила, что он одного с ней роста – где-то пять футов девять дюймов [30]– и ему где-то под сорок. У него были светлые и немного длинноватые волосы, подбородок покрыт двухдневной щетиной. На мужчине были джинсы и свитер.

– Вам чем-нибудь помочь? – спросил он, прищурившись.

– Мы можем где-то поговорить с вами?

– Ну да, – мужчина кивнул, – один из вас может пройти сюда.

– Один из нас? – повторил Брайант.

– Посмотрите сами – и поймете, что я имею в виду.

Ким зашла за стойку и заглянула в комнату. По размерам та была пять футов на шесть [31]. У одной из стен стоял уменьшенный до ширины в два фута [32]кухонный стол. Вся комната была занята папками, бумагами и компьютером с вытащенными внутренностями. Оставшееся пространство занимали два складных стула. Ким уселась на один из них, мужчина – на второй, а Брайант застыл в дверях.

– Тим Прайс. Чем могу быть полезен?

– Мы детективы… – начал Брайант, доставая свой знак.

– Ага, об этом я уже догадался, – Тим улыбнулся.

– Проблемы? – поинтересовалась Ким, глядя на внутренности компьютера.

– Голубой экран предвещает скорую смерть. – Мужчина снова кивнул. – Ему уже семь лет, и памяти у него меньше, чем у приличного мобильника.

Ким еще раз осмотрела детали и покачала головой:

– Так, может быть, уже настало время купить новый?

– Конечно, офицер. Сейчас пойду и сорву тысячу фунтов с денежного дерева, которое растет в саду.

– Иногда приходится смиряться с тем, что что-то ломается. – Детектив пожала плечами.

– А иногда надо помнить, что не стоит отказываться от чего-то просто потому, что оно не идеально.

– Логично, – сказала инспектор, осматриваясь. – Вы что, занимаетесь здесь починкой сломанных вещей?

– Нет, мы предоставляем место, куда несчастные бедняги могут прийти и выпить чашечку кофе.

– И какого типа «несчастные бедняги»? – поинтересовалась Стоун, повторив его терминологию.

– Наркоманы, бездомные… Иногда заходят проститутки за бесплатными презервативами.

Ким было ясно, что заведение не имеет никакого отношения к местному совету. Здесь не было обычных объявлений и постеров, и, судя по всему, никого не волновало ни здоровье посетителей, ни их безопасность.

– Вы здесь главный?

– У нас главных нет, – покачал головой Тим.

– У кого это «у нас»?

– У местных жителей, которые верят, что благотворительность начинается у их порога. Центр открыт два дня в неделю. Каждый из нас бесплатно дежурит по полдня.