Дрор Мишани - Скрытая угроза

Служащая извинилась за то, что ее компьютер еле жив, и добавила:

– В последнее время израильтяне на Филиппины не ездят. Уж в этот сезон так точно. Жарко, как здесь, плюс сплошные дожди.

Сара подумал, что нужно упаковать еще и зонты. Эзер с Шаломом спустятся по ступенькам с самолета, и ему придется сдерживать их, чтобы не побежали к Джени. Они будут стоять за стенами аэропорта, под дождем, под зонтами и ждать. И у них не будет никого, кроме него. Они уже привыкли разочаровываться в матери, а это будет разочарование последнее, окончательное. На экране компьютера появились результаты, и сотрудница агентства сказала:

– Есть рейс после Йом Кипура. В воскресенье вечером. С пересадкой в Гонконге. Вылет из Тель-Авива «Эль-Алем» в девять вечера и посадка с «Катай Пасифик» в Маниле в шесть сорок.

– А до Йом Кипура ничего нет? – тут же спросил Хаим.

Служащая приблизила лицо к экрану и снова одним пальцем левой руки постучала по клавишам, а потом отрицательно покачала головой и сказала:

– Есть полет прямо перед Йом Кипуром. С корейской авиакомпанией, через Сеул, вылетает из Тель-Авива в пятницу и приземляется в Маниле в субботу. Тоже утром. С шестичасовой остановкой в Сеуле. Но билеты дороже, и летит в праздник.

Хаиму ждать не хотелось. Он спросил:

– А раньше нет ничего? На завтра или на послезавтра?

Женщина покачала головой:

– Это то, что есть. Три билета, да?

И тут он вдруг сказал:

– В ту сторону – да. А обратно нам нужно четыре билета. Жена возвращается с нами.

Хаим не знал номера паспорта Джени, но оказалось, что сотруднице он и не нужен. Она только спросила, как пишется по-английски имя его жены.

– Джени. Джени Сара, – сказал он.

– Не знаете, как значится в паспорте – Джени или Дженнифер?

Этого Сара не знал.

– Тогда я напишу: «Дженнифер». С двумя «н» и одним «ф». Думаю, с этим проблем не будет.

Только когда служащая спросила, нужна ли Хаиму в Маниле гостиница, он заколебался. Она решила, что гостиница им не нужна, а Сара объяснил, что Джени много лет живет в Израиле и в Маниле у нее нет родственников или квартиры, где можно остановиться. О том, что им понадобится гостиница на такое долгое время, он не подумал и теперь стал считать, во сколько же ему обойдется эта неожиданная трата на жилье. Найдя для них недорогую гостиницу, сотрудница агентства спросила:

– Так вам номер на четверых или двухкомнатный номер?

Хаим, не думая, ответил:

– На троих. Зачем же на четверых? Для меня и двоих детей.

Служащая взглянула на него из-под своих узких очков с недоумением.

– А ваша жена где будет спать?

Сара извинился, пробормотав, что все перепутал, и она сказала:

– Да цена-то та же. Это стандартный семейный номер с тахтой, которая раскладывается как двуспальная кровать, и двумя детскими кроватками.

Когда Хаим стал расплачиваться наличными, двухсотшекелевыми купюрами, которые вытащил из конверта, женщина изумленно посмотрела на него.

По дороге домой, уже под вечер, когда Хаим шел пешком, ему показалось, что за ним кто-то следует. Он задержался на углу улиц Вейцмана и Хома-у-Мигдаль, не став переходить дорогу, даже когда светофор для пешеходов поменялся на зеленый. Женшина с детской коляской, прошедшая мимо него, была выше и тоньше, чем Джени. Может, к нему вернулся страх, пробудился из-за оговорки в турагентстве… Но в магазине одежды Сара уже не сбивался. Он замедлил шаг и попробовал подумать о чем-то другом. Женщина с детской коляской продолжала идти своим ходом, пока не исчезла из виду. Хаим подумал, что со вчерашнего дня разговаривал с бо́льшим количеством людей, чем обычно за неделю. Ночью был хороший разговор с Хавой Коэн, потом – беседа с молодой женщиной-охранником у входа в Налоговое управление и разговор с чиновницей Департамента внутренних дел. А после обеда Сара дважды рассказал об их поездке русской сотруднице турагентства и продавщице в магазине одежды «Белла Донна». Он вспомнил фразу, которую любила повторять Джени: «С тобой можно говорить, только когда ты спишь».

Но даже когда Хаим разговаривал, она его не слушала. Иногда он обращался к ней по вечерам, а она его не замечала, смотрела телевизор или читала старые письма от сестры. Будто не простила его за то, что сделал ей детей, как не простила и их самих. И в тот день, когда, вернувшись с работы и увидев ссадину на лице Шалома, Хаим попытался убедить Джени поговорить с воспиталкой, она его не слушала. Сара вспомнил, что Эзер тогда посмотрел на него, и когда он заметил этот его взгляд, мальчишка исчез, убежал в гостиную, будто застыдился тряпки-отца. Это был их последний разговор.

Продавщица в магазине одежды, посмотрев на фотку детей, сказала Хаиму:

– Какие чудные мальчишки, и оба на вас похожи! – Как будто смерть Джени усилила сходство между ними и близость детей с ним.

Сара зашел в «Белла Донну» после того, как прошелся по всем бутикам на улице Соколов, потому что лишь там увидел в витрине одежки, вроде бы похожие на те, что носила Джени. Продавщица сперва окинула его настороженным взглядом – может, потому, что к ним заходит мало кто из мужчин, а может, из-за того, что он еще и мялся у входа перед витриной. При входе в бутик, справа, висели на распялках тонкие цветастые платья, короткие трикотажные блузки и кофты с застежками, а внутри – вечерние платья и костюмы. Хаим сказал продавщице, что хочет купить подарок жене, и показал ей фотокарточку, снятую на Кипре Мариселью: Джени в белом платье и он в костюме за минуту до входа в кабинет мэра города.

– Это снято несколько лет назад. Но она выглядит точно так же, и размеры те же, – объяснил Сара, и продавщица сказала:

– Прямо красотка! Думаю, тридцать восьмой будет в самый раз.

Внезапно Хаим задался вопросом, зачем он вообще приволок в бутик эту фотку, тем более фотку, на которой присутствует он сам. Ведь Джени все равно ничего из этого не наденет.

– А что ей нравится? – спросила продавщица.

– Она любит одежки в цветочек.

– Подарок на день рождения?

– Нет. Я еду к ней с детишками. Она сейчас на Филиппинах, и в пятницу мы летим к ней в отпуск, а потом вернемся все вместе. Устроим ей сюрприз с подарком.

– Какая прелесть! Давайте тогда посмотрим… Вы хотите платье, больше подходящее на выход, или что-то на каждый день?

Поколебавшись, Сара сказал:

– Можно и то и это.

Раньше он об этом не думал, но идея была прекрасная. Подарок от детей, один наряд от Эзера, второй – от Шалома…

Продавщица положила на прилавок два платья, две кофточки и три пары брюк. Платья и кофточки она приложила к себе, чтобы покупатель смог посмотреть, как они будут выглядеть на человеке. Эта женщина была моложе и тоньше Джени, но разница была не так уж велика. Она спросила, сколько лет они женаты, и Хаим ответил, что больше восьми, после чего она засмеялась и сказала: