Барри Мейтланд - Вирус убийства

— Не слишком ли он рисковал, расхаживая по клинике в городской одежде?

— Он прихватил с собой домашний халат. По его словам, достаточно облачиться в домашний халат, чтобы стать в Стенхоупе человеком-невидимкой.

Кэти согласно кивнула:

— Понятно. — Она вдруг почувствовала, что ужасно устала и ей не хочется ни говорить, ни двигаться. — Относительно событий прошлого октября есть некоторые моменты, на которых я попрошу вас остановиться подробнее. Но позже. Сейчас мне бы хотелось, чтобы вы рассказали все, что знаете о Рози Дугган.

Лонгу, похоже, тоже не хотелось продолжать этот разговор.

— Я неважно себя чувствую, — поколебавшись, объявил он.

— В каком смысле? Может, пригласить врача?

Мысль о том, что ему придется созерцать новые лица, показалась Лонгу ужасной. Сглотнув подступивший к горлу комок, он торопливо произнес:

— Нет, не надо врача… не надо…

— Быть может, вам станет легче, если вы выпьете чаю?

Он согласно кивнул. Пенни поднялась, с места и вышла из конференц-зала, чтобы из секретариата позвонить дежурному.

— Почему бы нам не покончить со всем этим, пока готовят чай? — предложила Кэти. — Итак, как все начиналось с Рози?

Лонг вздохнул.

— Однажды мне в офис позвонил доктор Бимиш-Невилл. Это было в январе или в феврале, не помню точно. Он сделал несколько замечаний общего характера относительно дела Петроу и вердикта коронера, которые показались мне весьма странными. Я спросил, нет ли у него каких-либо сомнений по поводу этого дела, и он мне ответил, что одна из его сотрудниц, Рози, вызывает у него в этой связи определенную озабоченность. Он сказал, что она постоянно выражает неудовлетворенность относительно сделанного органами дознания заключения по смерти Петроу, внося тем самым ненужное беспокойство в умы членов маленького сообщества обитателей клиники. Потом он поинтересовался, существует ли вероятность того, что Рози удастся воздействовать на коронера с тем, чтобы он снова открыл это дело. Он очень беспокоился об имидже своей клиники, понесшем ущерб в связи с этим делом, и тому подобных вещах. Я объяснил ему, что вероятность возобновления расследования очень мала, если, конечно, не будут обнаружены новые свидетельства по этому делу, попросил его выяснить, не обладает ли подобными свидетельствами Рози, и немедленно проинформировать меня на этот счет. Разумеется, я поставил в известность об этом разговоре Таннера.

Таннер узнал о письме, которое Рози написала сержанту Колла, и о вашей с ней встрече, Дэвид. Как вы понимаете, подобные осложнения нам были нужны меньше всего на свете. Ведь весь этот кошмар начинался снова. Я связался со Стефаном и рассказал ему о письме Рози, а также о том, кто вы такой и какой пост занимаете. Он разволновался ничуть не меньше меня и выразил полную готовность действовать в соответствии с моими рекомендациями, то есть сделать все возможное, чтобы не допустить тесного общения между вами, Дэвид, и Рози. Кроме того, он пообещал держать меня в курсе всех деталей этого дела. Я, в свою очередь, сообщил ему, что ваш визит в клинику носит неофициальный характер и что я, вероятно, смогу замять это дело, даже если Рози удастся заинтересовать вас перспективами возобновления расследования. Должен вам заметить, что последнее обстоятельство внушало Стефану неподдельный ужас.

В конце первой недели вашего пребывания в клинике Стефан снова мне позвонил, на этот раз домой, и сказал, что с Рози стало очень трудно ладить. Ее жених пытался выяснить, что с ней происходит, и Лаура тоже, но она вела себя истерично и не желала ничего слушать. Стефан сказал, что, согласно имеющимся у него сведениям, она решила серьезно поговорить с вами, Дэвид, во время акупунктурного сеанса в понедельник, так как узнала нечто важное о смерти Петроу. Я сразу же перезвонил Таннеру — мне казалось, что выбора у меня нет. Он предложил мне выяснить все детали, касающиеся вашего акупунктурного сеанса, то есть установить, где и в какое время он будет проводиться и много ли бывает людей в подвале в это время. Он также предложил мне уговорить Стефана положить вам, Дэвид, во время ленча в сок или чай какое-нибудь сильное снотворное с тем, чтобы вы отключились.

Я обговорил это со Стефаном. Он дал мне нужную информацию и согласился сделать все необходимое, чтобы отдалить объяснение Рози с вами, Дэвид, или даже убедить ее вовсе отказаться от этого разговора. Я передал Таннеру требующиеся ему сведения, и он сказал мне, что сеанс желательно провести часом раньше, так как в подвале в это время затишье. Кроме того, он потребовал, чтобы ровно в два тридцать я позвонил в клинику. Я должен был сказать, что мне нужно поговорить со Стефаном по важному конфиденциальному делу.

— Таннер говорил вам, что собирается предпринять?

— Нет.

— И вы его об этом не спросили?

Лонг покачал головой.

Кто-то вошел в секретарский офис с чаем, и Кэти поднялась с места. От усталости и бессонной ночи у нее болело все тело.

— Сделаем на этом перерыв, — предложила она. — Мне нужно обсудить кое-что с сержантом Макгрегором, после чего все мы спустимся на первый этаж.

— Похоже, мною начинает овладевать разочарование, — сказала Кэти. — Вы не представляете, как бы мне хотелось войти в столовую и лично арестовать этого ублюдка, жующего яичницу с ветчиной, на глазах у подчиненных.

Брок, сидевший за рулем машины, мчавшейся по извилистым сельским дорогам по направлению к Лондону, ухмыльнулся и произнес:

— Думаю, будет лучше, если это сделает Макгрегор. Со временем вы это осознаете, особенно если дистанцируетесь от этого дела и перестанете рассматривать его как нечто сугубо личное.

— То-то и оно, что все это для меня очень личное. — Кэти смотрела на оранжевое свечение, зарождавшееся в небе над непроглядной темнотой сельского края. Скоро рассветет, люди поднимутся с постелей, вернутся на работу и продолжат раскручивать это дело с того места, где они с Броком его оставили. И Таннер, где бы он сейчас ни был, тоже поднимется с постели и узнает, что, пока он спал, весь его мир рассыпался в прах.

— Если разобраться, все это было великолепным примером того, о чем рассказывал на конференции молодой американец, — заметил Брок. — То есть теории хаоса. Некая бабочка помахала крылышками где-то на севере Италии, и на юге Англии вдруг разверзся настоящий ад.

— Да, — согласилась с ним Кэти и зевнула. — Но ирония заключается в том, что убийцей оказался человек, которому Петроу лично не угрожал.

— Худшее во всем этом то, что, высаживая дверь в ванной комнате Лонга, я опять повредил плечо. — Брок мельком посмотрел на Кэти, чьи глаза уже начинали слипаться. — Вы уверены, что вам так уж хочется прямо сейчас ехать на свою лондонскую квартиру?