Жан-Кристоф Гранже - Присягнувшие Тьме [Литрес]

– Располагайся. Отсюда замечательный вид.

Я присел на поручень, избегая смотреть в черневшую под нами пропасть.

– Чувствуешь тепло? Бурый уголь, Мат. Поверь мне, здесь тело моего отца разложилось очень быстро. Раздувшаяся, лопнувшая плоть… С тех пор я так и не смог забыть. Когда фонарь погас, я остался наедине с запахами, испарениями и смертью. Умирая, я испытал облегчение. И именно тогда, когда я впал в беспамятство, произошло мое посвящение.

– И что ты увидел?

– Ты ведь уже начинаешь догадываться, не правда ли?

– То, что ты рассказал под гипнозом?

– Да, я вдохновлялся своими подлинными воспоминаниями.

– Но откуда взялся старик со светящимися волосами?

– Мы у конца пути, Мат, а ты все еще не понял.

– Ответь на мой вопрос. Кто этот старик?

– Нет ответа. Надо преклониться перед тайной. Подумай о своей вере. Ты мог бы ее рационально обосновать? Мог бы ты ее объяснить? И тем не менее ты никогда не сомневался в существовании Бога.

– А в чем состоит Обручение с Тьмой?

Люк улыбнулся.

– Это невозможно сформулировать. Ни словами, ни даже мысленно. Конечно, тебе представляется договор, сделка, все эти глупости в духе Фауста. Но Обручение с Тьмой – непередаваемое ощущение. Ощущение вливающейся в тебя силы, которая ведет тебя дальше по жизни. Сатана спас не того, кем я был. Он породил новое существо.

Я сказал с насмешкой:

– Ты всего лишь один из череды «лишенных света».

– Не рядовой, и ты это знаешь. Посланник. Вестник. Я проникаю в сознание людей и передаю Его слово. Я создаю своих собственных одержимых. Я собираю свой легион!

Я приготовился забросать его вопросами. Мне необходимо было знать всю историю. Но Люк меня опередил:

– Ты помнишь Кюрзефа?

– Нашего учителя истории?

– Он говорил: «Первые сражения даются во имя родины или свободы. Последние – для истории». Это наше последнее сражение, Мат. Последнее в нашей черной истории. Когда ты узнаешь правду, ты поймешь, что это я тебя создал. Я единственный смысл твоей жизни.

– Расскажи мне все. И позволь судить самому.

Люк откинул голову.

С отсутствующим, почти отрешенным видом он начал свое повествование.

Апрель 1978

Когда мальчик вышел из комы, от него не отходил счастливый Мориц Бертрейн. То, что одиннадцатилетний Люк вернулся к жизни после клинической смерти, было его заслугой. Его победой, которая будет вписана в учебники медицины.

Два года Люк прожил в Лозанне у Белтрейна, который мало того что кормил и воспитывал ребенка, но еще содержал его мать-алкоголичку. Ему хотелось вытянуть из своего подопечного главное: что он видел на том берегу.

Белтрейн долгие годы носил личину. Холостяк, преданный лишь своей профессии, он считался образцовым ученым. На самом деле за этим обличьем скрывался маньяк, одержимый злом и его безусловным превосходством. Он полагал, что кома – это камера-обскура, в которой появляются образы, пришедшие из иного мира: мира добра и мира зла. Белтрейн жаждал заглянуть в потустороннюю тьму. Он искал темные силы в человеческом сознании. Мечтал стать первопроходцем во владениях Сатаны.

Но Люк ничего не помнил. Зато его действия говорили сами за себя. Ему нравилось мучить животных. Он был патологически сексуален. Любил одиночество. Люк – потенциальный убийца. Нарыв, готовый вскрыться. Белтрейн с жадностью следил за этим превращением и поощрял его – в его глазах то было наследие мрака, черная сила, вырвавшаяся из ада, чтобы дать ему знание.

В конце концов Люк вспомнил. Туннель. Красный свет. Пламенеющий лед. Старик-альбинос. Белтрейн все фиксировал, проводил детальные обследования.

Люк стал его подопытным кроликом.

Но также и его просветителем, его штурманом, его Гомером.

А вскоре и его господином.

В двенадцать лет Люк ради забавы убил собаку Белтрейна. У врача отпали все сомнения: ребенок действительно посланник дьявола. Он поклялся ему в верности. Он готов исполнять его приказы, в которых заключена лишь воля того, кто правит силами Тьмы.

1981

Белтрейн решил официально усыновить Люка, чья мать была помещена в клинику как хроническая алкоголичка. Потом он отказался от этого плана, чтобы помогать мальчику тайно, анонимно.

Люк – чудовище.

Посланник дьявола.

Белтрейн предполагал стать его тенью, его апостолом, его защитником.

Он поместил подростка в Сен-Мишель-де-Сез.

Люк приобщился к католическому образованию. Он проник в стан неприятеля, и ему это нравилось. Тогда-то он и повстречал молодого верующего, наивного идеалиста – меня. «Ты стал объектом моих наблюдений, – подчеркнул Люк. – Материалом для опытов».

Зло все больше овладевало им. Убийства животных его уже не удовлетворяли. Он жаждал человеческой крови. Пользуясь любым случаем, он сбегал из Сен-Мишель и бродил по округе в поисках жертвы. Однажды он встретил девятилетнюю Сесилию Блок. Он увлек ее в лес и сжег заживо, опрыскав горючим аэрозолем.

Сесилия Блок.

Девчушка, о которой я столько думал.

Чье нераскрытое убийство двадцать лет не давало мне спать. Значит, виновник – Люк Субейра. Я почувствовал, что теряю нить рассказа. Пришлось сделать нечеловеческое усилие, чтобы снова сосредоточиться на его исповеди.

Той ночью, после аутодафе, Люк исчез. Ректор коллежа поставил в известность Белтрейна. Страшно перепугавшись, тот сразу примчался и обошел все окрестные леса: ему было известно пристрастие Люка к диким местам, мраку, одиночеству. Он его не нашел. Наконец он спустился в пещеру Жандре и обнаружил подростка, лежащего ничком под собственными рисунками. Обезумевшего, потерянного. Люк признался в своем преступлении. Но слишком поздно, чтобы скрыть следы. Тело было обнаружено. Люк не попал под подозрение. Кто же мог заподозрить в таком убийстве ребенка?

Шли годы. Число жертв Люка росло. И каждый раз Белтрейн избавлялся от трупов, очищая место преступления. Люк – и его господин, и его создание.

Мальчик убивал походя.

Как бы разминаясь перед нанесением главного удара.

1986

Люк переехал в Париж. Ему восемнадцать лет. Он продолжал время от времени убивать. Но беспорядочно, не оставляя кровавых меток. Ему еще не открылась внутренняя логика его судьбы.

В день совершеннолетия Люка Белтрейн посвятил его в ужасную тайну. Люк не единственный. Швейцарский врач рассказал ему о «лишенных света». Юноша понял, что у него есть «семья». Он также осознал, что у него особая миссия.

Не только творить зло, но и порождать его, умножать…

Плодить «лишенных света».

1988

Белтрейн, заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии Лечебно-медицинского центра в Лозанне, спас девочку, Манон Симонис. На следующий же день ее потрясенная мать сообщила, что девочка одержима дьяволом. Белтрейн сообразил, что Манон тоже может быть «лишенной света». Он убедил Сильви никому не сообщать о спасении Манон. Под вымышленным именем он поместил Манон в швейцарский пансионат в надежде, что она повторит путь, пройденный Люком.