Анатолий Степанов - Чума на ваши домы. Уснувший пассажир. В последнюю очередь. Заботы пятьдесят третьего. Деревянный самовар (пьянки шестьдесят девятого года)

— Зачем тебе мой пистолет? — врастяжку спросил командир.

— Чтобы я не нервничал, Сергеич, — объяснил Смирнов.

— Если ты такой нервный… — командир вытянул из подмышки табельный «ПМ», на секунду задержал в ладони и протянул Смирнову, — то держи.

Смирнов сунул пистолет в боковой карман, затянулся два раза поспешно, бросил окурок:

— Пошли в самолет.

Они поднялись по трапу и вошли в салон. Почувствовав себя дома, командир вольно плюхнулся в первое попавшееся кресло и безапелляционно пригласил:

— Садись. — Подождал, пока усядется Смирнов. — Что тебе здесь нужно?

— Мне необходимо обыскать личный багаж членов экипажа.

— И мой? — с угрозой спросил командир.

— И твой. С твоего и начнем. Чтобы приличнее выглядело.

— Твое право, — командир встал.

Жалко, конечно, паренька. Летал со всеми, наверное, не первый год, одних любил, других терпел, но со всеми свыкся, к каждому привык — свои. А он, Смирнов, — чужак. И сейчас чужак должен раз и навсегда прихлопнуть понимание с полуслова, привычные милые шутки, общие посиделки в аэропортовских гостиницах, удобство общей притертости и покой совместного бытия. Сейчас Смирнов одним словом обязан все перевернуть и сделать так, что все эти люди уже никогда не смогут быть вместе.

Они миновали туристский класс, вошли в первый. Командир шел, как истукан, глядя перед собой. Не желал видеть покойника. А Смирнов посмотрел и понял:

— Скоро пованивать начнет.

Командир резко развернулся, ощерился и, в ярости не зная, что сказать, заспотыкался:

— Ты… Ты… Ты…

— А что — я? Я обо всех вас беспокоюсь. Нам в этом самолете лететь.

В служебном помещении командир отдернул занавеску, за которой были заполненные разнообразными сумками и чемоданами полки. Разрешил:

— Шуруй. Мои — вот те три пластиковых пакета. Я в них все из сумки переложил.

Три этих пакета Смирнов не стал трогать. Вздохнув, он снял с верхней полки первую слева сумку. Любил систему, действовал по методике. То, чем он занимался, нельзя было считать обыском. Скорее — осмотром. Раскрывал, заглядывал внутрь, чуть прижимал содержимое ладонью и, скоренько закрыв, брался за следующее вместилище походного летчицкого добра.

— Что ищешь? — не выдержал командир.

— То, чего здесь наверняка нет, — непонятно ответил Смирнов и затянул последнюю молнию-застежку. На весь шмон пять минут, не более. Задвинул сумку на нижнюю полку и сказал: — Поговорить с тобой хочу.

Они вновь пристроились на тех местах, где сидели пять минут назад. Командир глянул в иллюминатор, за которым начинались незаметные сумерки, констатировал без эмоций:

— Вот и день прошел.

— Почему мы здесь сели, Сергеич?

— Потому что забарахлил двигатель.

— А если я скажу, что наш самолет здесь кое-кто ждал, ты очень удивишься?

— Очень.

— Теперь чисто технический момент. Можно сделать так, чтобы двигатель забарахлил в определенное время и там, откуда осуществить вынужденную посадку можно только на этом аэродроме?

— Я не технарь. Но, в принципе, наверное, можно. Сделать или сымитировать.

— Ты когда-нибудь садился здесь?

— Нет. Но о здешней полосе наслышан.

— От кого?

— Да уж и не помню. Многие летчики ее знают.

— Не изображай из себя целку, Сергеич. Кто из твоего экипажа служил здесь на местных линиях?

— Второй пилот.

— Это его большой полупустой чемодан? Серенький такой, заграничный?

— Его.

— В нем очень удобно помещался кейс-кукла, — решился наконец впрямую сказать Смирнов и, вытащив из кармана пистолет, протянул командиру. — Возьми, может, пригодится.

— Такие пироги, — подвел итог командир и засунул пистолет в подмышечную кобуру. — А ты не мог ошибиться?

— В карман положи или за ремень заткни, — посоветовал Смирнов. На глупый вопрос не ответил. Да и знал: командир задел его для порядка. И только. — Пойдем, Сергеич.

— Обожди малость, — попросил командир и, закрыв глаза, откинулся в кресле. Посидел так недолго, вдруг открыл глаза, прислушиваясь. — Твои соратники летят.

— Не слышу, — признался Смирнов. И впрямь, было тихо.

Но чуткое пилотское ухо не обмануло: через несколько секунд послышался комариный звон. Он приближался, постепенно превращаясь в гул.

— Теперь мне можно пистолет не перекладывать? — насмешливо спросил командир и встал.

— Когда они нужны, их не дождешься… — злобно заметил Смирнов и тоже поднялся. — А на все готовенькое — вот мы!

Вертолет висел над зданием аэропорта и незаметно для глаз снижался, поднимая с загаженной людьми земли клубы пыли и несметный человеческий мусор.

— Чего это они? — с тревогой спросил Смирнов, наблюдая эту картинку с верхней площадки трапа.

— Летчик — пижон, — объяснил командир, — решил подать к подъезду.

— Идиоты! — заорал Смирнов и быстро заковылял по трапу вниз.

— Чего ты разволновался? — догнав, простодушно поинтересовался командир.

— Это же пожар в бардаке во время наводнения! — прорезаясь сквозь вертолетный грохот, прокричал Смирнов. — Он может уйти в суматохе!

И не выдержал: сильно хромая, побежал. Они бежали, а вертолет садился. Стали просматриваться контуры вокзала. Смирнов взял круто в сторону и исчез в всепоглощающей пыли.

— Куда?! — заблажил командир, но Смирнов не ответил.

…Вертолет, развеяв по белу свету все, что можно, сел. Не дождавшись, пока остановятся лопасти винта, из открывшейся двери стали выпрыгивать, вцепившись в форменные фуражки, служители трех ведомств.

Первый был в зеленом: важняк из прокуратуры. Затем двое в сером, с двухполосными погонами — милицейские чины, и, наконец, четверо комуфлированных с автоматами — ОМОН.

Прорвавшийся сквозь хлипкий заслон народ из аэропорта выстроился отдаленным полукругом, с интересом разглядывая прибывших. Из толпы вышел к прибывшим — встречал как положено — начальник аэропорта.

— Ну, как у вас? — бодро задал ему вопрос зеленый важняк.

Начальник, необученный отвечать на идиотические руководительские вопросы, изобразил лицом и плечами нечто, долженствующее обозначать с одной стороны вроде ничего, а с другой…

Продолжить беседу в том же духе им не позволил Смирнов. Он неожиданно явился из пыли, как черт из преисподней. Увидел группу новоприбывших, криком спросил:

— Где пилоты вертолета?!!

— Вы, наверное, Смирнов? — понял важняк и протянул руку. — Здравствуйте. Как я понимаю, нам придется сотрудничать…

— Не придется, — грубо отмахнулся от него Смирнов. И опять заорал: — Где пилоты вертолета?!!

— Я — пилот вертолета, — тихо и важно назвался подошедший летчик.

— Заводи свою вертушку снова, — приказал Смирнов, — сейчас полетим.

— Вы имеете такое право — приказывать? — насмешливо осведомился летчик.