Алексей Макеев - Стальное перо

Помощь пришла на следующий вечер. Гуров сидел в кабинете и писал рапорт о проделанной за день работе. Шелестели за окном деревья от поднявшегося к вечеру ветра, на потемневшем небе сгущались тучи. Даже в пустой комнате министерства стало как-то холоднее. Или просто неуютно. Неуютно было думать, что вот сейчас зарядит дождь, что придется покидать кабинет и выходить на улицу. Потом добираться до дома по ночным улицам. А дома – пустая квартира, а в квартире – пустой холодильник. Маша на гастролях с театром, и все заготовленное ею уже съедено. Значит, надо заехать в супермаркет и купить хотя бы полуфабрикатов, потому что готовить себе что-то основательное не хотелось…

Звонок телефона в такие минуты и в такое время суток всегда вызывает раздражение. Если ты занят, если ты, конечно, не ждешь звонка от близкого человека или долгожданной информации по работе. Маша звонить не могла, потому что у нее спектакль кончается в половине одиннадцатого, а сейчас половина десятого. Звонить из других городов тоже не станут в такое время. По заданию Главка обычно отвечают рапортами или присылают отчеты. Орлов? Крячко? Но номер абонента был Гурову незнаком.

– Слушаю! – коротко бросил сыщик в трубку мобильника.

– Лев Иванович?

– Да, слушаю, Гуров!

– Это Лемехов. Вы вчера приезжали ко мне по поводу консультации. У вас там странное ножевое ранение, и вы…

– Да-да, конечно, Андрей Павлович! Слушаю вас.

– Извините, что так поздно звоню, но вопрос серьезный. Я тут подумал над вашим рассказом. Оно, конечно, полезно будет проконсультироваться со всеми теми, кого я включил в тот список, что вам дал. Только вы времени много потеряете, проверяя всех. Да еще по всей стране. Ну, вот я и решил вам помочь. Вроде как почувствовал себя ответственным за часть этой проблемы. Короче, Лев Иванович, я тут созвонился кое с кем из старых знакомых, коллег, и один из бывших армейских инструкторов кое-что вспомнил. И ведь вот везение, он как раз проездом в Москве. Зовут его Николай Николаевич Будымцев.

– Как мне с ним связаться? – тут же загорелся Гуров.

– Да как! Очень просто. Мы сейчас вместе с Будымцевым по Садовому кольцу едем на такси. Скажите куда, и мы подскочим к вам.

– В каком вы месте на Садовом?

– Кажется, Монетчиковский переулок проехали, скоро Серпуховская площадь.

– Отлично! – обрадовался Гуров. – После Большой Полянки будет поворот на Житную, а там через два квартала снова направо, на Казанский переулок.

– Так вы еще на работе? Тогда я понял, я знаю, где ваше министерство располагается.

– Хорошо, жду вас, Андрей Павлович. Я предупрежу дежурного внизу, и он вас сразу проводит ко мне.

Гуров хотел было позвонить Крячко, но решил не мешать напарнику заниматься своим делом. Станислав перебирал все контакты Котова, а это работа кропотливая, монотонная. Малейшая невнимательность, и ты упустишь единственный шанс, единственный контакт, который мелькнет среди входящих или исходящих звонков в списке, и ты так никогда не узнаешь об этом контакте, а он был бы единственной связующей ниточкой.

Минут через тридцать в дверь кабинета вежливо постучали, потом она распахнулась, и старшина спросил разрешения войти гостям, которых ждал полковник Гуров. Лемехов вошел первым, держа в руках мокрую от дождя куртку, за ним в кабинет вошел крепкий мужчина лет пятидесяти, с бритым черепом и большим неровным шрамом через левую щеку. В помещении сразу стало тесно, настолько новый гость заполнил его своим внушительным видом. Одет он был в свободные брюки, не стеснявшие движения, и легкий тонкий джемпер с глубоким вырезом. Джемпер обтягивал мускулистый торс, переходивший внизу в узкую стройную талию. Человек был сложен атлетически, но грация его движений была удивительной.

– Прошу знакомиться, – сказал Лемехов. – Полковник Гуров, Лев Иванович. А это – тот самый подполковник Будымцев.

– Николай Николаевич, – низким сочным голосом представился гость и протянул Гурову широченную лопатообразную ладонь.

Сыщик решил, что сейчас его кисть хрустнет от мощного рукопожатия, но гость пожал руку вежливо и мягко. Чувствовалось, что он умеет рассчитывать свои силы.

Офицеры расселись вокруг рабочего стола Гурова: Лемехов с довольным видом поглядывал на второго гостя, а сам Будымцев сложил крепкие кисти перед собой на коленях и выжидающе посмотрел на Гурова. Лемехов явно успел все рассказать своему знакомому, но тот дисциплинированно ждал вопросов. Вот что значит спецназовская закалка!

– Андрей Павлович вам, видимо, все рассказал, – начал Лев. – Поэтому он вас и привез ко мне. Так чем вы можете помочь нашим розыскам, Николай Николаевич?

– Да, я в курсе, – ответил Будымцев. – Не скажу, что помню всех своих учеников, их ведь за десятилетия прошло через мои руки немало. Большая часть – это поток общевойсковиков. Там очень простая программа. Но были, и сейчас есть у меня группы, где подготовка идет по совершенно иной программе. Это своего рода группы высшего пилотажа. Думаю, вы не будете, Лев Иванович, настаивать, чтобы я вам подробнее рассказывал об этом, потому что ребята готовились к особо важным заданиям и…

– Да, да! Конечно, – поспешно ответил Гуров. – Такого рода подробности мне не нужны. Полковник Лемехов в курсе, он привез вас ко мне, значит, вы понимаете, какого рода «специалист» нам нужен.

– Вы можете схематично нарисовать траекторию движения ножа при нанесении раны? Или, может, сводите меня в морг?

– Думаю, что смогу и без морга изобразить, – покачал головой Гуров. – Тело, знаете ли, не совсем в хорошем состоянии, не стоит без нужды устраивать такие экскурсии. Если уж очень понадобится, безусловно, мы сходим в морг.

Он пододвинул к себе чистый лист бумаги и несколькими уверенными движениями изобразил туловище человека от паха и до ключиц. Старательно и неторопливо начертил жирную точку в нижней части живота с правой стороны, потом провел линию вверх и с плавным изгибом увел ее правее, к тому месту, где начинались ребра.

– Ясно, – даже не беря в руки листка, сказал Будымцев. – Повреждение тонкого кишечника, поперечно-ободочная часть толстой кишки, желудок, возможно, селезенка. А вы уверены, что рука убийцы пошла именно в таком направлении, а не строго вверх до самой печени?

– Да, вот почему у нас и возникла потребность проконсультироваться со специалистами. Мы сталкивались с ударами, которые наносили мастера ножевого боя, имеем представление. А тут…

– А тут вот что, – со странной интонацией проговорил Будымцев, наклонился и все же взял со стола лист со схемой. – Да, Лев Иванович, я знаком с этой техникой, сам учил. Страшненькое это дело, когда боец умеет очень быстро, буквально одним движением искалечить противника голыми руками, а с помощью ножа еще и оставить вот такие раны. Обычно человек теряет всякую боеспособность и в короткий промежуток времени умирает от обильного, в том числе и внутреннего, кровотечения.