Луиз Пенни - Хороните своих мертвецов

– Шиники, – медленно произнес Эмиль. – Необычная фамилия.

Гамаш кивнул:

– Очень необычная. Я проверял. В наши дни никаких Шиники нет. После завтрака я попытаюсь по данным переписи узнать, жили ли они в Квебеке в прошлом.

– Жили.

Вид у Эмиля был расстроенный. Не то чтобы обеспокоенный, но взволнованный.

– Правда? – спросил Гамаш, глядя на Эмиля.

Тот задумался.

– Не вижу смысла, – наконец заговорил он. – Ты упоминал, что Рено искал книги, принадлежавшие Шиники?

– Я так предполагаю. У него в дневнике выписаны их каталожные номера.

Эмиль почесал шею, его глаза приняли какое-то отсутствующее выражение – он подыскивал приемлемый ответ.

– Не вижу смысла, – снова пробормотал он.

– Вам известна эта фамилия? – наконец спросил Гамаш.

– Да, я знаю эту фамилию, но все это странно.

– Почему?

– Странно, что Огюстена Рено интересовало что-то принадлежавшее Шиники.

Эмиль замолчал, размышляя.

– Кто был этот Шиники? – спросил Гамаш. – Откуда вы его знаете? Он тоже был членом общества Шамплейна?

– Нет, я его не знаю. Почти наверняка не знаю. Насколько мне известно, он к Шамплейну никакого отношения не имеет.

– Так кем же он был?

– Священником, – сказал Эмиль. – Мгновение в истории Квебека. Но в свое время очень громкое мгновение. Недюжинный характер. Известен кампаниями в поддержку трезвого образа жизни. Это было давно – в шестидесятые-семидесятые годы девятнадцатого века. Шиники ненавидел алкоголь, считал, что он ведет к разным социальным и духовным болезням. Насколько мне известно, у него была единственная страсть в жизни – отучить несчастных квебекских рабочих от потребления алкоголя. Некоторое время он был очень знаменит, потом рассорился с католической церковью. Подробностей я сейчас не помню, но он вышел из католицизма и стал ярым протестантом. Ходил по барам и борделям на Пти-Шамплейн в Нижнем городе, пытался убедить пьяниц отказаться от алкоголя. Некоторое время содержал лечебницу неподалеку от города.

– Рено был одержим Шамплейном, а Шиники – отказом от алкоголя, – отметил Гамаш.

Потом покачал головой. Как и его наставник, он не видел связи между отцом Квебека в тысяча шестьсот тридцать пятом году, трезвенником из девятнадцатого века и трупом, найденным три дня назад в подвале Литературно-исторического общества.

Вот разве что книги. Что это были за книги?

– Зачем исследователю Шамплейна могли понадобиться книги, собранные отошедшим от церкви священником? – спросил он, но ответа не получил. – Шиники проявлял какой-нибудь интерес к Шамплейну?

Эмиль недоуменно пожал плечами:

– Нет. Правда, я мало что о нем знаю, и, возможно, то, что я тебе сейчас наговорил, далеко от действительности. Хочешь, чтобы я покопался в этом?

Гамаш поднялся:

– Очень. Но сначала я возвращаюсь в квартиру Рено. Может быть, книги там. Хотите со мной?

– Конечно.

Они надевали теплые зимние куртки, а Эмиль думал, насколько это естественно – подчиняться такому человеку. Когда-то старший инспектор Эмиль Комо принял в свою команду по расследованию убийств молодого агента по имени Гамаш, парня с горящими глазами. Он видел, как с годами редеют волосы у Гамаша, как они седеют, как он обрастает жирком, как у него появляются дети, как он растет по служебной лестнице. Комо повысил его до инспектора. Он видел, как молодой человек занял начальственную должность, заслужив ее. Видел, как более возрастные, более опытные агенты отступают перед ним, ищут его совета, готовы ему подчиняться.

Но Эмиль знал и еще кое-что. Гамаш не всегда оказывался прав. Никто не бывает прав всегда.

Они стали подниматься по холму, дыхание вырывалось из их ртов облачками тумана. Эмиль поглядывал на Армана, а Анри семенил рядом. Выглядит ли он лучше? Стало ли ему лучше? Эмилю казалось, что да, но еще он знал, что самый большой вред наносят внутренние раны. Худшее всегда скрыто от взгляда.

Несколько минут спустя они снова оказались в тесной квартирке, пробираясь между грудами журналов, пачками корреспонденции и мебелью, заваленной книгами и брошюрами.

Они быстро сняли куртки и ботинки, каждый взял себе по комнате, и приступили к работе.

Два часа спустя Эмиль вошел в столовую, в которой наверняка никогда не собирались люди за обедом. Вдоль стен здесь стояли шкафы, а в них – книги в два, а то и в три ряда. Гамаш осмотрел уже половину книг – он брал каждую и, не находя в ней того, что искал, возвращал на место.

Он устал. Два месяца назад такая работа далась бы ему легко, но теперь он почти выдохся. Он видел, что и Эмиль как-то сник. Гамаш откинулся на спинку стула, стараясь не подавать вида, что он на пределе.

– Готовы к перерыву? – спросил он.

Эмиль посмотрел на него с благодарностью:

– Если ты настаиваешь. Я мог бы продолжать целый день, но, если ты хочешь остановиться, я возражать не буду.

Гамаш улыбнулся:

– Merci.

И все же его удивила собственная слабость. Ему удавалось обманывать себя, уговаривать, будто прежняя физическая форма к нему вернулась. Его состояние и в самом деле улучшилось, прибавилось энергии, возвращалась сила, даже дрожание рук вроде бы уменьшилось.

Но если требовалось прикладывать усилия, то он сдувался скорее, чем предполагал.

Они нашли столик у окна в «Ле пти куан латин» и заказали пиво с сэндвичами.

– Что-нибудь нашли? – спросил Гамаш, вгрызаясь в сэндвич с вкусным мясом фазана, салатом и клюквенным соусом.

Перед ним стояло пиво из мини-пивоварни, с пенной шапочкой.

– Ничего такого, чего я не ожидал найти. Две редкие книги о Шамплейне, – Общество с удовольствием получило бы их в собственность, но, поскольку ты был здесь, я не решился их украсть.

– Мудрое решение.

Эмиль наклонил голову и улыбнулся:

– А что у тебя?

– То же самое. Ничего напрямую связанного с Шамплейном или началом семнадцатого века. Ничего про Шиники, про воздержание от алкоголя, ничего связанного с концом девятнадцатого века. Но нужно досмотреть остальное. Любопытно, откуда у него все эти книги.

– Возможно, купил у букиниста.

– Это верно. – Гамаш вытащил из сумки дневник Рено и перелистал его. – Он часто заглядывал в магазины старой книги и на блошиные рынки летом.

– А где же еще найти старые книги? – заметил Эмиль.

Арман Гамаш наклонил голову и прищурился:

– Интересно, а где берут свой товар владельцы магазинов старой книги?

– Покупают у людей, которые переезжают или наводят порядок в доме. На распродажах – покупают оптом. А что?

– Я думаю, когда мы закончим в доме, нужно посетить несколько таких магазинов.

– Ты это к чему? – спросил Эмиль и сделал большой глоток пива.

– Вспоминаю кое-что. Мне об этом сказала Элизабет Макуиртер.