Алексей Макеев - Список приговоренных

Заглушая его последние слова, откуда-то сбоку донеслось вызывающе-категоричное, произнесенное хриплым, пропитым голосом:

– Риммка, поехали! Это я за тобой пришел. Слышь, что ль? Я!

Повернувшись, Стас увидел крупного гражданина лет сорока с бычьей шеей, короткими толстыми ногами и тусклым взглядом маленьких, налитых кровью глаз.

– Толян, она сейчас, сейчас подойдет! – поспешила к нему «мамочка», умоляюще жестикулируя руками. – Ты уж ее не обижай, ладно? А то в тот раз вся в синяках приехала…

– А ты, курва тупая, вообще исчезни! – даже не глянув в ее сторону, зло рыкнул верзила. – Римка! Давай, быстро! Ты, дешевка подзаборная! Мне долго еще ждать? – угрожающе прохрипел он.

Нехотя поднимаясь со скамейки, сопровождаемая взглядами своих разом притихших товарок, Римма чуть слышно прошептала:

– Господи! Вот принесло урода!.. – и добавила вслух: – Да иду я уже, иду…

– Секунду! – Выставив перед ней руку наподобие шлагбаума, Крячко изучающе взглянул на Толяна. – Куда это «иду»? У нас разговор еще не закончен. А ты, «крутой», шел бы отсюда мимо и дальше…

– А это что еще за козел?! – недоуменно выпучив глаза и сжимая увесистые кулаки, угрожающе шагнул к нему громила. – Тебя, урода, че, по асфальту размазать?!!

– Толян, Толян, не надо! Это из… – торопливо заговорила «мамочка», но Стас ее остановил:

– Спок! Об этом – ни слова!

Он пружинисто поднялся на ноги и с невозмутимым видом двинулся навстречу «крутяку». И хотя у него все еще побаливала коленка, ушибленная во время предыдущей потасовки на минувшей неделе, он не испытывал ни малейшего намека на робость. Изначально у него не было особого намерения учинить драку, но «настоящий полковник» цену себе знать должен, и это определяло все остальное.

Едва Станислав вышел на свободное пространство, Толян, издав какое-то хриплое междометие, внезапно ринулся ему навстречу, достаточно грамотно и эффектно, с силой пушечного ядра выбросив вперед правый кулак, нацеленный точно в голову. Но верзила даже не предполагал, что всего мгновение спустя этот раунд он проиграет вчистую.

Предплечье его руки с размаху наткнулось на блок чужого предплечья, отчего сухожилия, смятые столкновением с жестким препятствием, болезненно сместились. Атакующая рука в тот же миг онемела и ослабла, а крепко стиснутый кулак разжался сам по себе. Еще через мгновение правая рука Стаса раскрытой ладонью обрушилась на тыльную сторону кулака противника, с беспощадной силой сгибая его в запястье. Взвыв от дикой боли в руке, пронзившей ее до самого плеча, Толян отпрыгнул назад, скрежеща зубами и сатанея от ярости. Помотав травмированной рукой, он снова сжал кулаки и, выкрикнув: «Убью, падло!!!» – вновь ринулся на Стаса.

На сей раз Крячко отреагировал на атаку куда более жестко. Выполнив четко отработанный нырок, он ушел и от этого удара, вновь нацеленного в голову, теперь уже левой. В свою очередь, всем корпусом резко подавшись вперед, стремительно контратаковал наглеца, впечатав прямой правой в корпус и попав своим, словно отлитым из свинца, кулаком точно «под ложечку». Толян издал громкое, отрывистое «Ы!» и, выпучив глаза, согнулся пополам, хватая воздух широко разинутым ртом. Где-то рядом со сквериком раздалось хлопанье дверок машины, и раздался дробный топот двух пар ног.

Стремглав подбежав к Толяну, Оловянцев и Костя схватили его за руки, заломив их за спину. Проворно защелкнув на запястьях наручники, совместным рывком они выпрямили скрежещущего зубами верзилу, все еще не пришедшего в себя.

– Станислав Васильевич, с вами все в порядке? – спросил капитан, крепко держа задержанного за загривок.

– Все нормально, мужики! – Крячко безмятежно улыбнулся, словно и не было ожесточенной стычки. – Этого кабана берите с собой и вызывайте дежурную группу. Пусть посидит в КПЗ, ума там, может, наберется…

– Так ты мент?! Мусор?!! – наконец-то получив возможность продохнуть, злобно заорал Толян. – Запомни, козел: я тебя грохну! Одного козла я уже «мочканул», следующий – ты!!!

– Что?! – Услышав его последние слова, Оловянцев схватил «крутяка» за грудки и жестко встряхнул его своей хоть и худоватой, тем не менее крепкой рукой. – Так это ты, урод, парню из ДПС на Варшавке голову проломил? Ну, гнида, теперь получишь по полной. Обещаю!

– Никому ничего я не проламывал! – Трезвея на глазах, возмущенно выкрикнул Толян. – Попробуй докажи! Я требую адвоката!

– Будет тебе адвокат! Бу-у-дет! – многообещающе произнес капитан, рывком заставив его идти за собой. – Будет тебе, тварь, и камера с компанией веселых абреков. Ох, там с ними и оттянешься!

– Я не хочу! Не имеете права! Начальник, это беспредел! – хрипло заголосил «крутяк», спотыкаясь и пытаясь вырваться.

– Слава богу! – Глядя ему вслед, Римма знобко передернула плечами. – Такая мразь, что и словами не передать.

– Он тебя бил? – снова опускаясь на скамейку, спросил Крячко.

– Понимаете, по своей натуре он конченый садист. А тут еще такое… Он, было время, занимался бодибилдингом, анаболики ел упаковками и из-за этого стал полным кастратом. Но ему своим дружкам хочется показать, что он и с женщинами «крутой», вот и «снимает» тут у нас девчонок. Меня почему-то чаще всех брал. Я как-то спросила, почему именно на меня, так он распсиховался, расходился… Правда, не бил. Он руками, как клещами, меня щипал, потом две недели в больнице вся синяя лежала…

– Ну, теперь он тут не скоро появится… – пообещал Станислав, глянув вслед все еще скулящему и дергающемуся верзиле. – И все-таки, девчонки, напрягите память, вспомните, доводилось ли кому-нибудь слышать телефонные или личные разговоры Зубильского?

После некоторого молчания заговорила большеглазая брюнеточка с изящным остреньким носиком:

– Ну ладно, скажу – вам грешно не помочь… В общем, зимой я была у Платона в Бобровке. Ему кто-то звонил… Вообще-то ему звонили достаточно часто, он как бы авторитет по части всяких там этих редкостей-ценностей. А этот звонок чем запомнился… Не знаю, что ему сказали, но он ответил так: «Платили и будете платить – никуда не денетесь! До скончания века. Ясно?» Тот ему что-то тоже сказал, а он рассмеялся и с такой подначкой: «Не дождетесь!»

Еще одна девушка с пышной медно-рыжей шевелюрой припомнила, что тоже слышала нечто подобное. В ходе телефонного разговора Зубильский с кем-то крепко разругался и даже пригрозил, мол, если с ним что-то случится, «…тут же всплывут такие бумаги, что вы все как слепые котята утонете в помойном ведре!..».

Блондинка с косой, которая назвалась Любой, поведала о странном человеке, который около месяца назад взломал машину Зубильского и что-то в ней искал.

– В Бобровке на ночь Платон машину всегда во двор загонял. Собаки у него там нет – то ли из жадности не заводил, то ли еще почему-то. И вот этот хмырь залез во двор, вскрыл дверцу – сигнализация даже не пикнула, и начал шарить в салоне и багажнике. А я в это время – часа два ночи было – вышла во двор покурить. Выхожу на крыльцо, свет включаю, и тут – он. Из кабины выскочил, на меня глянул и – деру! А бегает, я вам скажу, как чемпион. Да! Через ворота одним махом перепрыгнул и в момент исчез, как будто его и не было. Зубильский выскочил – ай-яй-яй, ой-ей-ей… Но заявлять почему-то не стал. Это я точно знаю!