Алексей Макеев - Ментовский крюк

Мэр протянул полковнику старую фотографию с оторванным краем.

– Извините, – оправдывался мэр, – оказалась слишком крепко приклеена, пришлось с мясом оторвать.

Гуров взглянул на фото. Господина Фердыщенкова он никогда не встречал, поэтому не мог бы сказать, похож он или нет. Но за будущего президента готов был поручиться. Он самый, хоть и маленький. На фотографии двое мальчишек стояли крепко обнявшись и что-то говорили друг другу. Возможно, даже делились секретами спортивной борьбы. Остальные ребята обступили их вокруг и не менее оживленно общались. Что ж, это уже был материал, с которым можно работать. Теперь нужно как можно быстрее отправить фото в Москву генералу Орлову.

Сыщик убрал фотографию в бумажник и поблагодарил:

– Спасибо. Но откуда вы узнали, что я ее ищу? Я ведь, кажется, ничего вам не говорил.

Ковалев снова многозначительно улыбнулся:

– Мне, может быть, и не говорили. Но город у нас маленький, слухи здесь распространяются быстрее и надежнее мобильной связи. Только, пожалуйста, не афишируйте мой скромный вклад. Боюсь, что эта маленькая инициатива понравится далеко не всем. У нас тут многие «Агронавт» с родиной путают, а мне скоро на выборы идти.

Снег усилился, Ковалев замолчал и сосредоточился на дороге. Гуров тоже не был склонен к разговорам. У него было над чем поломать голову.

Обратная дорога далась Станиславу нелегко. Для начала он остался в избушке с задержанным журналистом, а Игорь отправился пешком к себе домой. Ему повезло, больше половины дороги проехал на попутке. В одинокую избушку Игорь вернулся на своей машине с прицепом. Здесь они погрузили на прицеп дельтаплан, сели в машину сами и пустились в путь. Прицеп оставили в деревне, закатив его в сарай Игоря вместе с летательным аппаратом. Потом поехали в город. Возле управления полковник попросил Игоря:

– Посидите пока в машине?

И получил от него привычный ответ:

– Нет проблем, начальник!

За все время с момента задержания журналист Гербер не проронил ни слова. То есть уведомил, что говорить будет только в присутствии адвоката, и замолчал. Так и сидел понурившись и размышлял.

В самом управлении дым стоял коромыслом. Прокурор Редько инспектировал милицию. То есть устроил коллегам-правоохранителям натуральный шмон. Директор Зайцын позвонил в больницу губернатору. Тот вызвонил прокурора и пообещал разогнать всю, как он выразился, «псарню», если наезды на «Агронавт» не прекратятся. Редько пообещал во всем разобраться и дать по рукам кому следует.

Впрочем, его поползновения были пресечены на корню. Полковник Балашов после первых же выкриков прокурора хряснул кулаком по столу.

– Знаешь, я ведь, в конце концов, могу и на пенсию уйти! И расхлебывайте сами. В конце концов, расследовать убийства – дело прокуратуры.

– Нас разделили, – напомнил прокурор. – Следственное управление мне не подчиняется.

– Но его начальник – твой заместитель, – заметил Балашов. – Для меня все вы – одна шарашка.

Они бы еще долго препирались, если бы не появился Крячко. На его счет у Редько были особые указания. Он встретил столичного сыщика радостным и одновременно угрожающим тоном:

– А, вот и вы! По дому не соскучились? Знаете, уезжайте-ка вы к себе в Москву, здесь у нас и так все ясно. Дело раскрыто, осталось только беглецов отловить. Поймаем, расспросим. И без ваших полетов. А летать вы и в Москве можете. Там аттракционов хватает.

Станислав в ответ бестактно буркнул:

– Спасибо за заботу, но у меня есть свое руководство. Прикажут – уеду.

Прокурор постарался заверить его:

– Не волнуйтесь, я доложу вашему руководству.

Но Крячко его перебил:

– Я сам уже доложил непосредственно генералу Бардину. У него сейчас много работы. Его, говорят, собираются забрать от нас, из МВД, и назначить первым заместителем генерального прокурора. Я жду его звонка, а пока команды нет, то, с вашего позволения, еще ненадолго задержусь. А сейчас примите под расписку задержанного мной журналиста Гербера. Вы, кажется, его разыскивали? Я его обнаружил благодаря воздушному патрулированию.

Тут в кармане Крячко запиликал мобильник. Полковник как бы случайно включил громкую связь. В трубке послышался голос генерала Бардина:

– Станислав? Здравствуйте. Извините, что сразу не перезвонил.

Для Бардина это была обычная манера поведения, но на прокурора и Балашова такое обращение произвело неизгладимое впечатление. Генерал между тем продолжал:

– Мы тут посовещались и пришли к выводу, что вам необходимо задержаться в Мясникове. На сколько? Решайте сами, на ваше усмотрение. Эту эпидемию убийств пора прекратить. Также решено одобрить вашу инициативу по применению легких летательных аппаратов для патрулирования и розыска особо опасных преступников. Можно подумать о том, чтобы оснастить подобные аппараты оптикой и легким вооружением.

Крячко давно простил генералу Бардину его надругательство над Федей. Все-таки Бардин молодец. Надежный мужик. Он правильно понял, что сыщикам нужна его поддержка, потому и нес всю эту околесицу. Сейчас Станислав представлял себе, как генерал «работает на публику», и молился об одном: только бы тот не засмеялся. Но все обошлось. Крячко закончил разговор, убрал мобильник и оглядел потрясенных Балашова и Редько.

Прокурор, впрочем, нашел в себе силы вяло промямлить.

– Ну да, ну да. Я и говорю, летать – дело хорошее. Как говорится, рожденный ползать… Будем летать. Развивать, так сказать, и все такое. Но сначала убийство!

– Которое? – уточнил Крячко и добавил: – Мне бы пора вооружиться. Я человек не капризный и не кровожадный. С меня достаточно простого «макара» и пары магазинов к нему. Остальное, как говорится, в бою добудем.

И пошел за задержанным.

Когда Крячко вернулся из конторы к себе в гостиницу, Гуров уже был там. Только Станислав вошел в его гостиничный номер, как друг плеснул ему полстакана виски и кивнул.

– Пей, согревайся, я уже.

И, когда тот опустошил стакан до дна, добавил:

– Пошли покурим.

Меньше всего сейчас хотелось выходить на промозглый холод, но ничего не поделаешь. Они вышли на балкон.

– Ксению убили, – сообщил Гуров. – Мне повезло немного больше.

И он рассказал о ловушке, устроенной Кудряшом, и о неожиданном освобождении.

Крячко озадаченно потер затылок:

– Про Ксению я уже знаю. Не знаю только, зачем эти басмачи примчались туда. Чтобы тебя освободить или убить?

Гуров высказал свое предположение:

– Думаю, они получили задание меня убить, но для этого им пришлось сначала убрать конкурентов. А по дороге напоролись на наших оборотней. Кто бы мог подумать, что милицейская коррупция спасет мне жизнь? Остается надеяться, что господину Аверину повезло так же, как и мне.