Сергей Майоров - Иллюзия смерти

— Но я знаю, ты и не забывал. Ведь это было только начало. Ты лишь входил во вкус.

Он вскочил, ринулся вперед как медведь и ударил меня головой в грудь. Несмотря на готовность к чему угодно, я потерял равновесие и полетел спиной, прямо как манекен из витрины, в которую врубилась машина. Я наклонил голову, чтобы не удариться затылком, ушел в сторону и встретил хозяина правой. Удар получился не сильным, но я на это и не рассчитывал. Кулак въехал в нос хозяина квартиры, вмял его и свернул в сторону. Прыгая как на ринге, я выбрался из угла и занял центр ванной комнаты.

Из сломанного носа убийцы ручьем лилась кровь. В этом теле ее было много. Теперь она вся торопилась наружу, смешивалась с водой, брызжущей из душа, и собиралась в узкий ручеек, чтобы сбежать от хозяина в сливное отверстие на полу.

— Убью, шакал!.. — фыркая красными пузырями, прорычал он и выдернул рукой ящик из стойки под раковиной.

Я увидел два десятка медицинских инструментов, от скальпеля невероятных размеров до пилы и клещей, и понял, что пора заканчивать.

— Сколько девочек ты здесь порезал, плохой мальчик? — процедил я, глядя исподлобья и опуская руку в карман плаща.

— Сейчас встретишься и посчитаешь…

— Слышал, ты перешел на девочек недавно. А до этого тебя интересовали исключительно мальчики.

Я не видел, что именно зажато в кулаке моего клиента. Не зрение, а внутреннее чутье давало мне представление о предмете, который как зеркало отражал свет лампочек, горящих под потолком. Представить, какой он формы, было невозможно. Фантазии людей, имеющих обыкновение резать детей как кроликов в собственной ванной, были куда шире моих способностей их искать. Мало ли чем можно кромсать детское тело.

Кровь все лилась из ноздрей хозяина, но он этого не замечал. Боксер на ринге, избитый до полусмерти противником, мечтает дожить до середины двенадцатого раунда и вложить все силы в один-единственный удар. Больше ему рассчитывать не на что. В том же состоянии сейчас находился и мой клиент. Ему нужно было нанести всего один удар.

Он выбрал время для этого, ринулся вперед и резко затормозил на мокром полу, рассчитывая, что я отшатнусь или брошусь навстречу. Тут, воспользовавшись инерцией движения моего тела, можно будет меня и прикончить. Здоровяк дотянулся ножом, рассек рубашку на моей груди.

Но вместо того чтобы испугаться, я выбросил руку вперед и только потом отступил к стене.

Убийца засмеялся.

— Больно? — горя глазами и отрывисто дыша, выдохнул он. — То ли еще будет.

Глядя исподлобья и улыбаясь уголками губ, я пошел вдоль стены и тихо проговорил:

— Боль — очень странное чувство. Ты не воспринимаешь ее сразу. Адреналин пожирает сигналы, посылаемые мозгу, словно боль и разум стоят в одной пищевой цепочке. Боль приходит потом, когда отваливает первая волна, сверкает как молния, ослепляет.

Он поворачивался вслед за мной, беспрестанно сплевывал кровь, сочащуюся из носа, и внимательно смотрел в лоб незнакомца, явившегося без приглашения, огромными, красными от возбуждения глазами.

— Боль наносит первый удар, когда ты этого не ждешь, — заколдовывая его, бормотал я, низко наклонив голову и зная, что из-за бровей ему почти не видно моих глаз. — Когда кажется, что лучше не бывает, а хуже не будет никогда. Тут-то она и рушит все надежды. Сейчас ты узнаешь это…

Я взмахнул рукой и отступил.

Его тряхнуло, и он тоже сделал шаг назад. Глаза громилы полезли из орбит, когда он сошелся взглядом с тем местом, которое послало ему сигнал о смертельной опасности. Его запястье было вспорото до самых сухожилий. Оттуда уже давно, окрашивая мокрый пол ванной в багряные тона, била в две струи кровь.

— Когда?! — захрипел он. — Сволочь! Откуда ты здесь взялся?!

Одной ладонью он зажимал рану, а во второй удерживал скальпель размером с тесак. Здоровяк боялся остаться безоружным. Ударить меня он уже не мог, но и не отпускал скальпель, потому что это гарантировало бы его смерть. Чем сильнее этот тип сжимал рукоять, тем быстрее, гонимая напряжением, уходила из него кровь.

— Я заплачу, сколько ты скажешь! — роняя нож и отступая, прокричал хозяин квартиры. — Ты никогда не видел столько денег!.. — Он упал на одно колено и протянул ко мне пропитанные кровью, блестящие рукава халата. — Помоги остановить ее! Помоги!..

Я опустил нож, приблизился к нему и спросил:

— Тебе страшно?

— Да, я умираю от страха! Не убивай, помоги перетянуть рану! Там… — Он повернул голову в сторону двери. — В прихожей есть ремень. — С каждой секундой его движения становились все менее выразительными, а речь — все более бессвязной. — Я не хочу умирать. Я слишком молод для ухода. Я только пришел сюда…

Я обошел здоровяка, наклонился и обнял его.

— Ты помнишь семьдесят девятый год и пятерых замученных мальчиков?

— Да, да! Я все расскажу!..

— Кому?

— Тебе!..

— А я все знаю. Тебя не могли найти, потому что ты не был местным. Каждую неделю ты приезжал из большого города и развозил товары по магазинам. Никто не обращал на это внимания, потому что ты появлялся всегда в разные дни. Я прав?..

— Ты прав! Кровь уходит! Перетяни рану!..

Я вздохнул и сел рядом с ним. Плащ все равно был уже в крови. Я унесу его с собой. Переодеться в сухое тоже смогу — этот человек одного роста со мной.

— Сколько девочек закончили жизнь в этой ванной?

— Пять… шесть, нет, пять. — Он покачнулся и упал на бок.

— Пять или шесть… — повторил я. — И всех тебе доставил этот курьер?

— Да. Помоги, мне холодно. — Не в силах стоять на коленях, он снова уселся.

Потрясающее здоровье! Такое можно иметь, только забирая чужие жизни.

— Видишь ли в чем дело, — зашептал я ему в ухо. — Я искал тебя, чтобы убить…

В этот момент в кармане моего плаща запиликал телефон. Я вынул его и посмотрел на экран. Неизвестный номер.

— Слушаю, — продолжая обнимать убийцу, выдохнул я.

— Это я. Здравствуйте.

Это был Артур.

— Артур? Рад слышать. Как вы там?

— Я побывал в парке.

— И что скажете?

— Сижу на лавочке.

— И?..

— Мне хорошо.

Я поднялся на ноги, вышел из ванной и добрался до окна. С высоты четвертого этажа я видел Артура, который сидел на лавочке.

— Здесь пахнет адонисами.

— И детством? — спросил я.

— Мне… — Он взял паузу. — Хорошо.

Я вернулся в ванную.

Хозяин мычал и качался как на ветру. Кровь лилась с обеих поднятых рук его, заполняла рукава и капала на пол.

— Кто это там у вас стонет? — спросил Артур.

— Саундтрек. Ползут последние титры к фильму.

— Какой-то грустный фильм.

— Да, есть немного. Но финал тем не менее обнадеживающий.

— Я перезвоню вам вечером, да?

— Конечно. Сходим поужинать.

— Тогда до встречи.