Николай Леонов - Почерк палача

— А видел — не скажет, — перебил Гуров. — Давай назад, в контору. Необходимо быстренько разыскать убийцу. У нас не так уж мало на него имеется.

— Через связи покойников, — сказал Станислав, пробиваясь в сторону центра.

— Этих парней убил я. — Гуров наконец закурил, он в последнее время ограничивал себя, мучился.

— Лев Иванович, признавайся: Христа на Лысой горе к кресту, случаем, не ты приколотил? Извини, я тебе по-дружески, надоело. Какое дерьмо ни попадется, обязательно ты замазан. У тебя вроде болезни, самобичевания. Да, ты ушел от них нахально, через нейтралку. Но их никто за язык не тянул. Зачем они покаялись своему шефу? — удивился Станислав. — Но этого, пожалуй, маловато для такой расправы.

— Кто-то за ними послал “наружку”, которую и засек убийца, — сказал Гуров. — Как ты без разрешения попал к заместителю министра?

— Я не мальчик, не сую под нож пальчик, тем более уши, — ответил Станислав. — Петр Николаевич санкционировал.

— Все ты врешь, паршивец. Петр, конечно, знает, но ничего подобного не санкционировал. Ох, достукаешься ты, Станислав.

— Я был прав, извиняться не собираюсь. Извини.

— Ты не был прав, а теперь оказался, — сказал Гуров. — Значит, плохо сработали парни Паши Кулагина. Убийца живет с покойниками либо в одном доме, либо по соседству. А установку делали тяп-ляп, абы отписаться. Поехал бы Гриша Котов, там ни одна мышь хвостом не шевельнула бы.

— Гриша уникальный профессионал в подобных делах, — согласился Станислав. — Так у тебя самого такого второго нетушки. Так что ты на парней не греши, принимай жизнь, какая она есть, и думай, как работать дальше.

— Думай! — Гуров выругался. — Как изволите думать, когда ты непрестанно над ухом верещишь?

Оставшийся путь до дома сыщики молчали. Гуров корил себя за несдержанность, несправедливость к другу, который, рискуя налететь на неприятности, сделал доброе дело.

Станислав посторонними мыслями не мучился. Он решал, как наилучшим способом воспользоваться легким срывом друга. Можно сегодня же потребовать компенсацию в виде ужина на вражеской территории. Можно выждать, когда он в чем-то ошибется, куда от этого денется? Сам Станислав не станет тогда объясняться, а, скромно потупившись, скажет: мол, все люди живые и все ошибаются. Гуров тотчас поймет и заткнется.

Когда они въехали на стоянку перед министерством, то сразу увидели капитана и его зама по розыску, которые стояли около серого “Москвича”, а дежурный инспектор ГАИ постукивал жезлом по капоту машины и что-то сердито им выговаривал.

Гуров выскочил из “мерса”, подошел и спокойно сказал:

— Инспектор, вы абсолютно правы, машину тотчас уберут в отстойник. Это вещдок по серьезному делу. Вы здесь начальник, не откажите, организуйте все по высшему разряду.

— Господин полковник! Лев Иванович! Не волнуйтесь, все будет в порядке, — ответил инспектор.

— Спасибо, — Гуров пожал инспектору руку, повернулся к сотрудникам отделения. — Молодцы, поздравляю. Как же вам удалось нас обогнать?

— Мы свой район знаем, господин полковник, — ответил зам по розыску. — И дорог через город много. — Он показал свои руки в нитяных женских перчатках.

— Украл? — улыбнулся Гуров.

— Позаимствовал, — ответил, улыбаясь, парень. — Как с уголовным делом?

— Все по закону. Прокуратура вашего района возбуждает дело и сообщает о нем следователю городской прокуратуры Гойде. — Гуров продиктовал телефон. — Скажите ему, что Гуров забирает его в свое производство. Формальности прокуратуре известны.

— И все? — удивился капитан.

— Конечно. Благодарю, вы свободны. — Гуров пожал офицерам руки, повернулся к Станиславу, который стоял молча с недовольной физиономией. — А ты распорядись, чтобы эксперты тотчас занялись машиной. В основном заднее сиденье, пальцы, возможно, волосы, следы одежды, в общем, все — они знают. И приходи в кабинет. Будем думать и разговоры разговаривать.

— Сделаем, Лев Иванович. — Станислав осуждающе взглянул на Гурова и отправился выполнять его приказ.

В кабинете Гурова ждали Нестеренко и Котов, сидя за ничейным столом, они сражались, составляя слова от одного корня. Оперы должны были вернуться значительно позже, но Гуров никогда лишних вопросов не задавал, а, поздоровавшись, занял свое место и бросил:

— Рассказывайте.

Докладывал Нестеренко, так как именно он разговаривал с гэбэшником.

— Работают спустя рукава, пустое дело, — закончил он, посмотрел на Гришу Котова, мол, не хочешь ли добавить?

— Обычная история, никто не вкалывает по приказу по чужому делу, — сказал Котов. — Я лишний раз взглянул на Илью Титова, интересный он парень.

— У него душевная травма. Забудь о нем, Григорий, — пояснил Гуров. — Проверку газовых коммуникаций соседи, конечно, с потолка взяли. — Он закурил, посмотрел в окно, выдержал паузу и добавил: — А сама по себе идея интересная. Позор, что я раньше об этом не подумал.

— Не понял, — сказал Нестеренко. — Сечение трубы газопровода...

— Оставим, Валентин, — перебил Гуров. — Найти тела — наша главная задача, но сегодня она отодвигается на второй план. Покойники лежат, никуда не денутся. А убийца нам неизвестен и гуляет на свободе. Я говорю о вчерашнем убийстве. В местах проживания убитых наши коллеги побывали и засветились. А нам необходимо получить домовые книги из пяти-шести домов, выписать всех мужчин в возрасте тридцати — шестидесяти лет. Это наша самая срочная работа. Григорий, кто жэками командует? Может, они сегодня иначе называются? Явиться к начальству, определить, кому конкретно можно приоткрыться. У них свое хозяйство и законы. Местная власть должна определить вам легенду, дать телефонограмму о приходе ревизоров. Работа противная, нудная, но необходимая. Возраст я назвал такой умышленно, рамки предельно расширил. А так, по моим прикидкам, убийце в районе пятидесяти. Он заказ принял, а намеченных ранее исполнителей ликвидировал. Думаю, живет он несладко, поэтому отказаться не может, а обещано ему за мою башку солидно. В его возрасте отошедшему от дел человеку такой кус упускать нельзя. Вы будете его искать по месту жительства, а Станислав и я — в районе моего дома. Место работы отпадает, расстрелять меня в машине — нужна техника и люди, а он одиночка.

Нестеренко недовольно поморщился, взглянул на Котова, кивнул: мол, выскажись. Гриша поерзал на стуле, посопел и решительно сказал:

— Лев Иванович, вы рассуждаете правильно, но в жизни обычно бывает что-то да не так. Допустим, сегодня это одиночка, но ведь прошлые связи он наверняка не растерял. Человеку со стороны классного киллера не найти, с ним даже говорить не станут. Но обратиться к старому дружку, который сегодня в группировке, убийца может.