Николай Леонов - Почерк палача

Внешние проявления чувств в группе были не приняты, но оперативники двинулись на выход. Каждый молча и коротко обнял Гурова. Они на всю жизнь запомнили свое состояние в последние минуты ожидания и не могли даже представить, как чувствовал себя старшой, нюхая свою розу.

Задержанному “откатали” пальцы, установили, что это не кто иной, как Носик Сергей Сергеевич, год его рождения и биографию до первого и единственного ареста. Ему предъявили обвинение за хранение огнестрельного оружия, арестовали.

Кабинет для проведения допросов в любом изоляторе незатейлив. Маленькая комната, на окне решетка, стальная дверь с “глазком”, стол и два стула, привинченных к полу.

Гуров рассматривал преступника с нескрываемым интересом. Арестованный тоже поглядывал на мента с любопытством. Как ни странно, первые слова произнес арестант.

— С виду ничего в тебе особенного не вижу, разве только на мента ты совсем не похож.

— Вы тоже обычно выглядите, биография к вашей внешности не прикладывается, — ответил Гуров. — Искали мы встречи друг с другом, искали, а нашли, так сплошное разочарование. Жизнь нас часто обманывает. Просьбы, жалобы?

— Нормалек. В камере я разобрался. Видно, стар стал, “наседку” вашу не распознаю. — Преступник вздохнул. — Полагаю, зря вы его кормить не станете, значит, днями он нарисуется. Как обычно, удавим.

— Не знаю, как вы жили обычно, но убежден, что теперь станете жить иначе, — сказал Гуров и тоже вздохнул. — Обидно мне, вроде сам я, заслуженный-перезаслуженный, киллеров в своей жизни видел. А такого неумеху встретил впервые. По вашему раскладу, так в Шереметьеве, будь я там даже и один, вы бы меня не “взяли”. Полтинник? Былая слава? А на сегодня лишь дерьмецо. Ни ума, ни физики, одно слово — пенсионер.

Преступник покраснел, даже привстал, но потом сел и ухмыльнулся.

— Провоцируете? Статья слабенькая. Хотите изувечить? За дверью три амбала в кирзачах и с дубинками.

— Могу позвонить, показать коридор, да много чести. — Гуров отодвинул лежавший перед ним протокол допроса. — Неосмотрительно и наплевательски по отношению к семье. Графиню вашу проверили, за ней чисто. Надеюсь, вы ей оставили на хлеб, сын ведь расти будет. К гостиницам и иностранцам ей идти поздно, а вокзал есть вокзал. Два года, которые вы себе прикидываете, детская глупость. Но это другой разговор, и следователь прокуратуры вам объяснит.

— Вы, господин полковник, забываетесь. С вами я промазал, верно, но мозги у меня в порядке.

— Предлагаю прямую сделку. Устно, никто ничего не пишет.

— Ну-ну, интересно, у меня таких разговоров не случалось. — Робер даже сел поудобнее.

— Вы в зону надолго, а супруге с сыном жить. Так что прежде, чем отказываться, подумайте.

— Давай, мент, не тяни!

— Сергей Сергеевич, мы вроде уже выработали уважительный стиль разговора.

— Виноват, Лев Иванович. Виноват. Слушаю.

— Нормальная сделка. Вы мне отдаете Бориса Вагина, я устраиваю вашу супругу, Туполеву, на приличную работу, где ей будут платить деньги и не тащить на диван.

— Кого отдаю, фамилию не запомнил? — киллер приложил ладонь к уху.

— Взрослый человек, а кривляетесь. Стыдно. — Гуров демонстративно убрал протокол допроса в стол. — Я же сказал: устно. Если вы подозреваете, что разговор записывается, должны знать, что прокуратура у меня пленку не примет. Да и сказать-то вам следует лишь два слова: да, Вагин.

— Ловите, не могу понять на чем, но точно ловите. — Преступник сжал ладонями виски, лицо его исказилось. Он покачал головой и, наконец, выдавил: — Да, Борис Вагин. И моя тупость.

— Спасибо, Сергей Сергеевич. Я обещаю, что супруга ваша, Туполева, будет работать, ее никто не тронет. — Гуров нажал кнопку звонка, дверь неприятно скрипнула, вошел конвой.

— А свиданку? Свиданку с Груней устроите? — спросил Робер, оборачиваясь в дверях.

— Это к следователю, я лично возражать не стану, — ответил Гуров, поднялся, пробормотал: — Знать точно и догадываться — не одно и то же.

Оперативники разглядывали карту подземных коммуникаций в районе, где располагались техстанции Рощина и Полоза. На чертеже обозначались линии труб, шедших под землей. Что в конкретном месте находилось на земле, для розыскников оставалось тайной.

Орлов сопел, чесал затылок, был крайне недоволен.

— Без специалиста нам не разобраться. Лев Иванович, почему вы не приказали привести инженера? — спросил генерал.

Обращение Орлова к Гурову по имени-отчеству и на “вы” оперативники слышали впервые.

— Господин генерал-лейтенант, — ответил Гуров в том же тоне, — я не мог поехать сам, так как не желаю, чтобы члены банды узнали о направлении нашей работы.

— Пожалуйста, не хвастайся тем, что не дурак, — резко перебил Орлов. — Я говорил об инженере.

— Инженер не свидетель и не подозреваемый, он гражданин России, — сдержанно ответил Гуров. — Инженера нельзя привезти в министерство, человека можно лишь просить приехать. Я бы сам, возможно, и добился успеха, а ребятам человек, который, возможно, имеет к милиции претензии, мог спокойно отказать, сославшись на здоровье или занятость. В результате поползли бы слухи.

— Ты все выдумываешь, Лева. Ловко оправдываешься, на самом деле ты просто не сообразил, что одной карты подземных коммуникаций окажется недостаточно. — Орлов, как и в большинстве случаев, был абсолютно прав.

— Вы правы, Петр Николаевич, потому вы и начальник главка, а я лишь опер, — ответил Гуров.

— Я желаю видеть инженера, господа офицеры. Как вы выполните приказ, меня не интересует.

Когда генерал вышел из кабинета оперативника, Котов сказал:

— Я не стал выступать при Петре Николаевиче, но когда мы брали карту, я пригласил инженера, его зовут Семен Константинович, проехать с нами в министерство. Лев Иванович, инженер действительно ненавидит милицию. У него под левым глазом фингал, — возможно, было столкновение.

Гуров покачал головой, а Станислав даже присвистнул и заявил:

— Не было печали. Этот инженер для нас сегодня главный помощник, а его отметелили менты. Лев Иванович, придется ехать тебе.

Гуров осуждающе посмотрел на друга и ответил:

— Поедешь ты, наденешь форму. Я человека буду раздражать, есть у меня такое прекрасное качество. Ты мужик простой, свойский, умеешь быть убедительным, а тактику беседы я тебе сейчас нарисую.

Инженер подземных коммуникаций Ивашев Семен Константинович, которому только что исполнилось тридцать шесть лет, недавно купил свой первый автомобиль “Жигули” пятой модели. Он мечтал о машине давно, но бюджета семьи, состоящего из зарплат инженера и его супруги-учительницы, а также пенсии тещи, едва хватало на прожитье. В семье рос сын, десятилетний пацан, отличавшийся хорошим аппетитом и любовью к футболу, в который, как известно, играют ногами. Ботинки для сына занимали в графе расходов чуть ли не первую строчку. Но Ивашев начал копить деньги на автомобиль еще до рождения “футболиста”.