Алексей Макеев - На ринге ствол не нужен

– Сколько с меня?

– Пять семьсот.

Велиханов отдал ей шесть тысячных купюр, гордо отмахнулся от предлагаемой сдачи, двумя руками вцепился в горлышки бутылок, развернулся и пошел на выход.

– Зачем две? – Мухалишин отступил в сторону, пропуская его и одновременно открывая дверь левой рукой.

– Про запас, – Велиханов криво усмехнулся. – Знаешь, как гласит известная в народе поговорка? Сколько водки ни бери, все равно три раза бегать. К коньяку это тоже относится. Особенно к хорошему коньяку. А это хороший, – он потряс одной из бутылок перед носом Петра. – Сам Уинстон Черчилль любил такой. Значит, он того стоит? А? Ладно, пошли, брат.

Они вернулись к машине.

– Может, вас лучше домой отвезти, Леонид Павлович?

Мухалишин уже не питал иллюзий относительно предстоящей задушевной беседы с директором «Атланта». Не в том тот был состоянии. Несколько случайно вырвавшихся фраз – вот и вся кульминация угрызений совести. Острая вспышка – и не более того. Сейчас Велиханов скорее был настроен на продолжение грандиозной попойки, чем на самобичевание. Подходящий момент оказался безнадежно упущен. А куролесить по городу просто так с пьяным идиотом, да еще всю оставшуюся ночь, Мухалишину вовсе не улыбалось.

– Домой? – Велиханов распахнул дверцу «Ниссана» и плюхнулся на сиденье. – Ты с ума сошел? Дома-то какого хрена мне делать? Дома – жена. Ужас, Петруша, просто ужас. Ты сам-то женат?

– Нет.

– Счастливый. Если когда-нибудь надумаешь жениться, сразу заводи себе любовницу. Только сразу. Понял? Не тяни с этим. Тогда и брак дольше продержится. Крепче будет… За счет любовницы… Кстати!

Велиханов поставил себе бутылки в ноги и полез в карман пальто за мобильником. Нелепо завалился на бок, но уперся плечом в боковое стекло «Ниссана» и только благодаря этому не упал. Мухалишин с недовольным выражением на лице наблюдал за его действиями. Велиханов явно что-то задумал, и Петр искренне надеялся на то, что его присутствие в эти планы не входит. Но и бросить директора спортивного комплекса вот так ночью посреди города он тоже не мог. Его нужно было куда-то доставить. И желательно в надежные руки. Тем временем Велиханов достал наконец мобильный телефон и стал тыкать пальцем в клавиши набора. В нужную цифру он попадал как минимум раза с третьего, а потому весь процесс занял у него приличный временной интервал, сопровождаемый тихой нецензурной руганью. Завершив набор, он приложил черный компактный аппарат с выдвижной панелью к уху и заговорщицки подмигнул Мухалишину.

– Привет, мое солнышко! – сладко пропел Велиханов. – Привет, куколка! Ты где?.. А! Ясно. А что делаешь?.. Кто, я?.. Я хотел бы встретиться с тобой. Ужасно соскучился. Ты и не представляешь, как… А в чем проблема? – Он нахмурился, видимо, выслушивая не самые приятные для себя ответы. – Подожди секундочку.

Желая продолжить разговор без свидетелей, Велиханов с трудом выбрался из салона на улицу. При этом он опрокинул стоящие до этого у него в ногах на резиновом коврике две бутылки «Наири», и Мухалишин, подняв их, положил на заднее сиденье. Велиханов излишне шумно хлопнул дверцей. Мухалишин уперся подбородком в рулевое колесо и включил «дворники», мерно сметавшие дождевые капли с лобового стекла. Директор «Атланта», расхаживая по тротуару мимо светящихся окон магазина в распахнутом пальто, возбужденно разговаривал по телефону. Петр не мог его слышать, но по выражению лица Велиханова несложно было догадаться, что постепенно разговор переходит на повышенные тона. Велиханов размахивал в воздухе свободной рукой, спотыкался и время от времени сплевывал на асфальт. Он держался за счет какого-то открывшегося второго дыхания, но по-прежнему оставался сильно пьян. Наконец он прекратил разговаривать, убрал телефон в карман и сел обратно в машину.

– Вот сука! – ругнулся он, ударив кулаком в приборную панель. – Любовницы тоже суки, Петруша. Будешь заводить себе любовницу, смотри, чтобы она не оказалась сукой. Ты для нее и то, и се… Задницу луковицей готов вывернуть, а она… Тьфу! Сука, одним словом. И главное, ей на все наплевать. Жарься в аду, придурок, за ее грехи!.. На медленном огне… А где моя выпивка?

– Сзади.

Велиханов протиснулся между передними сиденьями, едва не свернув коленом ручку переключения передач, и взял с заднего обе бутылки. Поставил их себе на колени. Внимательно посмотрел на Мухалишина, и тому показалось, что в глазах директора на какое-то мгновение вспыхнул осознанный огонек.

– Ты хороший боксер, Петя, – серьезно произнес Велиханов, но после этого пьяно рыгнул. Впечатление Мухалишина оказалось обманчивым. – И титул чемпионский ты почти честно выиграл. Извини, что напоминаю об этом… Я понимаю твое состояние, но, знаешь… Рано или поздно ты бы его все равно выиграл. Игорь был барахло, а не человек. Знаю, что о покойниках так нельзя, но так уж у него получилось. Барахло – он и есть барахло. А из тебя может большой толк выйти… Поверь мне: у меня глаз на такие вещи наметанный. Только не делай глупости и за деньгой не гонись… Чего ты стоишь, кстати?

– А куда ехать-то? – Мухалишин немного растерялся от такой неожиданной тирады собеседника.

– Разве я еще не сказал? – Велиханов потер ладонью лоб. С его седых волос срывались капли дождя и стекали по вискам. – Отвези меня в гостиницу «Нирвана». Ты извини, братан, но вместе побухать сегодня не получится. Планы немного изменились. Эта дрянь все-таки согласилась со мной встретиться. Трахаться-то всем хочется, так что куда она денется… Но я ей мозги обязательно постараюсь на место вправить. Прямо сегодня и вправлю… Хотя люблю я ее, дуру. Ну а если бы не любил, стал бы я себя так в дерьме валять? Хочешь глотнуть?

Он, поднатужившись, скрутил пробку с одной из бутылок и протянул ее Мухалишину. Запах коньяка, столь любимого, по словам Велиханова, Уинстоном Черчиллем, распространился по салону. Леонид с удовольствием повел носом.

– Нет, спасибо. Как-нибудь в следующий раз, – тактично отказался Мухалишин.

Он был рад, что планы директора изменились таким образом. Но что тот хотел сказать своим последним проникновенным монологом? Здесь наверняка тоже крылась какая-то подоплека. Уточнить? Поразмыслив всего пару секунд, Петр решил, что не стоит этого делать. Может быть, в следующий раз.

– Ну как знаешь, – Велиханов отхлебнул из горлышка, поморщился и еще раз рыгнул. Теперь уже значительно громче. – Так ты подбросишь меня до «Нирваны»?

– Без проблем.

Мухалишин тронул автомобиль с места, и тот вновь резво помчался по освеженным моросящим дождем столичным улицам. За время пути до «Нирваны» Велиханов сделал еще два глотка из бутылки, но оставался при этом молчалив и сосредоточен. Его тело слегка покачивалось из стороны в сторону. Мухалишин, следуя принятому решению, тоже не лез к своему пассажиру с расспросами. У нужной гостиницы он просто остановил свой «Ниссан» и коротко сказал: