Андрей Константинов - Ловушка. Форс-мажор

Пожалуй, единственное, что грело, – неплохую ниточку потянула Полина со своей бравой командой. Надо отдать ей должное: этот самый Смолов из Управления «Р» – довольно интересное и, похоже, весьма перспективное приобретение. Надо будет на досуге подумать, как бы его поэффективнее задействовать в будущем. Вот только для начала с настоящим бы разгрести да разобраться…

Э-эх, поделился бы нынешним вечером Паша с Санычем полученным от Серпухова эксклюзивом! Глядишь, может, тогда бы все по-иному пошло и срослось. Бойчее да задорнее. Да вот задумалось Козыреву в одинокого волка Мак-Куэйда поиграть. Но игрушки те, как известно, очень стремные. Не ровен час не той лошадью походишь – так потом заломит поясницу… В смысле – стреляные гильзы собирать.

Когда в большинстве питерских домов, особенно в новых районах, случались затяжные отключения горячей воды, Козырев всякий раз начинал ощущать один из немногих плюсов своей жизни в старой коммуналке на Лиговке, а именно – газовую колонку в ванной. Занимавшее бы половину полезной площади аналогичного помещения где-нибудь в «хрущевке», это устройство в данном случае терялось на стене, как небольшие часы с кукушкой в гостиной. Паша часто думал, что если когда-нибудь эту халупу расселят, то новый хозяин сможет поставить здесь джакузи, в котором, потренировавшись с недельку, запросто можно будет показывать некоторые парные фигуры из синхронного плавания.

Приведя себя в божеский вид, Козырев прошел на кухню, наскоро закидал в себя парочку холодных котлет, зажевал их водянисто-пресным огурцом и, подхватив из комнаты сумку со вчерашними дежурными бутербродами, поскакал на службу. Мирно сопящий на раскладушке Лямка уход хозяина дома цинично проигнорировал, отозвавшись на него исключительно скрипом старых пружин при повороте на левый бок. Курортник, блин!..

Нынешний рабочий день обещал выдаться нервным, так как сегодня заказчик собирался крепить Дохлого. И это бы еще полбеды. Однако крепить следовало с нюансами: то есть лишь после того, как Дохлый встретится с некоей связью, от которой должен получить очередную порцию товара для дальнейшего тиражирования по клубным тусам. По крайней мере – так в теории. Засим с самого утра один из «грузчиков» заступившего на пост экипажа Пасечника был откомандирован в пасущуюся неподалеку машину гласников – для координации действий наружки и опергруппы нарколовцов. Потому как, хотя и общее дело делают, да вот музыку в эфире разную слышат. А в такой ситуации самое главное, чтоб в унисон. А иначе может выйти смешно – плавали, знаем.

Учитывая, что распорядок дня представителей всей этой клубной гей-тусовки был немудрен и заранее предсказуем (до обеда спим, до 20:00 приходим в себя, а с 22:00 зажигаем на ночной презентации продвинутых), нетрудно было предположить, что основная часть работы ляжет на плечи «семь-три-седьмого». Который согласно разнарядке должен был воссоединиться с экипажем сэра Пасечника в полдень, а еще через два часа остаться перед лицом врага в сотношении сил полтора на один. В данном случае 0,5 приходились на традиционно не отличавшихся расторопностью гласников. Последние могли дать «грузчикам» сто очков вперед разве что в одном компоненте – слаженным действиям по деморализации противника. Особенно когда тот уже лежит на асфальте и с ужасом понимает, что пора начинать переживать за прическу.

Инструктаж в этот день толком проводить не стали. Какой смысл, если физиономия объекта еще накануне изучена вдоль и поперек, а поставленная задача предельно проста: дождаться контакта со связью, зафиксировать факт приема-передачи и дождаться расставания. После этого по возможности дотянуть объекта до не шибко людного места и оттуда подать команду: «Свистать всех наверх!» На этом аллеc. По большому счету, миссия хоть и непроста, но, в принципе, выполнима.

– …Давай, Паш, трогай помалу, – хмуро скомандовал Каргин, водружаясь на первую парту и, как всегда, с шумом захлопывая дверь.

– Есть трогать помалу. А куда изволите? На склад, на Есенина?

– На склад поздно. Я только что созванивался с Пасечником – они Дохлого минут пять назад как приняли и потащили.

– Что-то он рановато сегодня, – резонно заметил Хыжняк.

– Во-во. Мне эта внезапная солнечная активность тоже не нравится. Хотя, с другой стороны, раньше начали – есть шанс, что, может, раньше и закончим. Под венец – всему делу конец.

– Эдуард Васильевич, я вот все хотел у вас спросить: формулировка «на контроле в МВД», она что означает? – вклинился в разговор Балтика-три.

– А тебе, типа, небезразлично? Волнительно на душе делается от сих скупых, но емких слов?

– Просто интересно. Может, при таких раскладах у нас какие-то особые полномочия? – не сдавался Леня.

– Ага, особые. Полные. Мочи. И я. Блин, Балтика, ты сам-то себя слышишь? Какие тебе полномочия особые? Лицензию на отстрел из рогатки, что ли? Запомни раз и навсегда: мы – коты помойные, нам рогаток не полагается. Ты научись с одной фотомоделью образца одна тыща девятьсот когда-бабушка-родилась года обходиться и в этом дерьме не захлебнуться. А в тихих коридорах министерства убийц ловить и макака сможет… Хотя злодеев на мраморных маршах не увидишь… Все у нас, здесь… В жопе.

– Бригадир, так куда ехать-то? – уточнил Козырев.

– Пашк, ну что ты мне мозг грызешь? Откуда я знаю?! Сам ведь слышал – объект безлошадный, – чересчур эмоционально среагировал Каргин. – А я вам не Чунга-Ванга, чтобы предвидеть, какой вид транспорта в эту пору суток предпочитает конченый гондон по кличке Дохлый! Пятый, третий или на своих двоих?! Газуй куда-нибудь к перекрестку семи дорог – не под родными же окнами стоять-отсвечивать! Где-нить прижмемся, покурим да подывымось.

Всё, более вопросов к начальству не имелось. Ибо с этой секунды сделалось окончательно ясно, что оно, начальство, сегодня не в духе. К механику и грузчикам «семь-три-седьмого» одновременно пришло осознание допущенной в диагностике ошибки. Нынешнюю мрачную решимость лица бригадира, энергичный всплеск тела которого сильно напоминал шестиметровое полотно «Последнее напутствие раненого политрука бойцам перед атакой отборной танковой дивизии СС „Викинг“», они по наивности связали с серьезностью поставленной перед экипажем задачи. А на самом деле все объяснялось банально: «У Маськи депрессия». Так что Козырев послушно нажал на газ и молча тронулся с места строго по азимуту «куда глаза глядят», при этом слегка забирая чуть влево – поближе к Неве. Как ни крути, но возможностей для внезапного, потребуйся таковой, маневра на набережных все же поболее будет. При условии «непроверяйки» на кармане, естественно.