Карин Слотер - Хорошая дочь [Литрес]

— Ты права, — с явной неохотой согласилась Чарли. — Меня просто бесит, что он получил всего на год больше, чем Келли. Думаю, это урок за дачу ложных показаний федеральному агенту. Но знаешь, мы всегда можем взяться за него перед его освобождением. Кто знает, где мы будем через шесть лет? Срока давности по таким…

— Чарли.

— Ладно, — сказала она. — Может, его пырнут заточкой в душе или подсыплют ему стекло в баланду.

Сэм дала сестре высказаться.

— Я не говорю, что его надо убить или что-то такое, но он может, типа, лишиться почки, или ему порежут желудок, или еще лучше, если ему придется срать в пакетик до конца жизни. — Она перевела дыхание. — Я хочу сказать, понятно, что условия в тюрьмах отвратные, и медпомощь там никакая, и кормят их там крысиным дерьмом, но тебя разве не радует, что у него там может, типа, зуб заболеть и он от этого умрет в муках?

Сэм подождала, чтобы убедиться, что она закончила.

— Когда вы с Беном переедете в Атланту и начнете новую жизнь, все это уже не будет иметь такого значения. Ты отомщена. Наслаждайся жизнью. Радуйся тому, что у тебя есть.

— Ты права, — повторила Чарли.

— Приноси пользу, Чарли. Мама этого хотела.

— Ты права. — Она вздохнула в третий раз. — Давай сменим тему. Поскольку в эфире криминальные новости Пайквилля, сообщаю, что Рика Фейхи отпустили.

Скорбящий дядя Люси Александер. Человек, который, более чем вероятно, нанес Расти ножевые ранения.

Сэм произнесла то, что Чарли и так наверняка знала:

— В отсутствие признания у них не было доказательств его вины.

— Я убеждаю себя, что папа видел его той ночью и знал, что это Фейхи, но, опять же, решил отпустить эту ситуацию, поэтому и мы должны отпустить.

Сэм решила не читать сестре нотацию с цитатой из Расти о пользе прощения.

— Разве это не именно то, чего ты хотела, — научиться отпускать?

— Ну да, а я думала, что ты учишься не быть занозой в моей заднице.

Сэм улыбнулась.

— Я хочу выписать тебе чек за уборку…

— Хватит. — Чарли была слишком упряма, чтобы брать у Сэм деньги. — Слушай, мы думали взять отпуск, прежде чем приступать к новой работе. Смотаться во Флориду на несколько дней, посмотреть, как там Ленор устроилась, а потом, может, залететь к тебе?

Сэм почувствовала, что улыбается до ушей.

— Значит, деньги вы не возьмете, зато примете бесплатное размещение с питанием?

— Именно так.

— Мне это нравится.

Сэм осмотрела свою квартиру. Она вдруг показалась ей слишком стерильной и пустой. Надо прикупить чего-нибудь вроде подушек, повесить картины и, может, добавить цвета к приезду Чарли. Ей хотелось, чтобы сестра знала, что она устроила себе настоящий дом.

— Ладно, пойду злиться и ныть Бену, пока не устану. Проверь почту. Мы нашли в подвале кое-что офигенное.

Сэм передернуло. Подвал был вотчиной старого фермера.

— Это какая-нибудь очередная странная штуковина, чтобы меня напугать?

— Проверь почту.

— Только что проверяла.

— Проверь еще раз, но когда положишь трубку.

— Я могу посмотреть, пока мы…

Чарли отключилась.

Сэм закатила глаза. В том, что младшая сестра снова появилась в ее жизни, были свои минусы.

Она нажала на телефоне кнопку «домой». Открыла почту. Потянула экран большим пальцем вниз. Вращающийся кружочек показал, что список писем обновляется.

Ничего нового не появилось. Сэм обновила еще раз.

Опять ничего.

Она сняла очки. Потерла глаза. Вспомнила все когда-либо обнаруженные в подвале неприятные сюрпризы от старого фермера: разрозненное нижнее белье, ботинки, причем только левые, часы с рисованной голой женщиной в извращенном образе птички Твити.

Фоско запрыгнул на стойку. Понюхал миску из-под йогурта и был явно разочарован. Сэм почесала его уши. Он заурчал.

Телефон пиликнул.

Наконец пришло письмо от Чарли.

Сэм прочла пометку «В сообщении нет текста».

— Чарли, — буркнула она.

Сэм открыла письмо, в уме готовя саркастический ответ, и обнаружила, что письмо вовсе не пустое.

К нему был приложен файл.

«Нажмите, чтобы скачать».

Большой палец Сэм завис над иконкой. Над ногтем она прочла имя файла.

Вместо того чтобы коснуться экрана, она положила телефон на стол.

Она наклонилась, прижавшись лбом к холодному мрамору. Закрыла глаза. Сложила руки на коленях. Медленно вдохнула, наполняя легкие, и выдохнула. Послушала, как дождь колотится в стекла. Подождала, когда бабочки в животе угомонятся.

Фоско ткнулся ей в щеку. Он восторженно урчал.

Сэм сделала еще один глубокий вдох. Выпрямилась. Почесала уши Фоско, пока ему не надоело и он не спрыгнул вниз.

Она надела очки. Взяла телефон. Посмотрела на письмо и имя файла.

Гамма. jpg

Если Чарли была творением Расти, то Сэм всегда чувствовала свою принадлежность к Гамме. Будучи ребенком, Сэм часами наблюдала за матерью, изучала ее и хотела быть как она: интересной, умной, хорошей, правой; но после смерти Гаммы, когда бы Сэм ни пыталась вызвать в памяти мамино лицо, у нее не получалось вспомнить соответствующее выражение, будь то улыбка, удивление, озадаченность, сомнение, любопытство, воодушевление или восторг.

До настоящего момента.

Сэм нажала на файл. Смотрела, как изображение загружается.

Она закрыла рот рукой. Не стала останавливать слезы.

Чарли нашла фотографию.

Не то самое фото, а мифический снимок из любовной истории Расти.

Сэм смотрела на это изображение несколько минут — несколько часов — столько, сколько нужно, чтобы воспоминания восстановились.

Как и описывал Расти, Гамма стояла в поле. На земле — красный плед для пикника. Вдалеке — старая метеовышка, деревянная, а не металлическая, как у их дома. Плечи Гаммы были развернуты к камере. Руки на узких бедрах. Одна нога — надо признать, действительно прекрасная — согнута в колене. Очевидно, она пыталась не доставить Расти удовольствия и не рассмеяться над какой-то сказанной им глупостью. Бровь приподнята. Видны ее белые зубы. Веснушки на бледных щеках. Маленькая ямочка на подбородке.

Сэм не могла не согласиться с папиной оценкой того ключевого момента, что запечатлела пленка. Ярко-голубые глаза Гаммы, несомненно, сияли именно так, как сияют глаза влюбляющейся женщины, но в ней было и кое-что еще: изгиб губ, готовность к предстоящим переменам, стремление учиться, надежда иметь благополучие, детей, семью, полную, полезную жизнь.

Сэм подумала, что Гамма хотела бы, чтобы именно такой ее запомнили: с поднятой головой, расправленными плечами и сжатыми зубами она всегда гналась за радостью.

Дж. Остин, «Эмма». Цит. по переводу Марии Кан. М.: «Эксмо», 2020.

В. Шекспир. Макбет. Цит. по переводу Сергея Соловьева. СПб.: «Издательский Дом „Кристалл“», 2002.