Вероника Трифонова - Последняя жертва [litres с оптимизированной обложкой]

«Смешно, что я назвала её так же, как бывшую квартирантку. Не в честь неё, ни в коем случае – та Алина была хорошей. Не все же Алины плохие. Я могла бы дать ей имя Алиса, но не могла: оно уже занято одной неприятной личностью из другой истории».

А Лыткин?

«Может, он писал Алёне письма, чтобы она не забыла его?»

Чем дольше Ксюша думала о профессоре, тем сильнее ей хотелось ввести в завершающий твист его последнюю тайну. Ту, благодаря которой он предстанет хоть чуточку человечней. О ней он расскажет Алёне? Или намекнёт перед смертью? Не будет ли слишком странно?

У Ксюши горело лицо, а от возбуждения дрожали руки, когда она писала этот вариант. Решено – Ксения сдаст рукопись с двумя версиями финала: обычной и расширенной. А уж Маргарита Ивановна подскажет, как поступить лучше.

Сейчас, лёжа на диване и глядя в потолок, который явно нуждался в свежей побелке, она с удовлетворением понимала, что наконец-то завершила эту книгу (осталось только проглядеть несколько сцен, которые планировалось немного подправить). Дописала, несмотря на всё, что ей пришлось пережить в процессе создания. Даже умудрилась успеть к назначенному сроку – двадцатому июля. Учитывая, что сегодня только третье, всё складывалось лучше, чем она ожидала.

Но теперь, когда Ксюша была в нескольких шагах от свободы, её накрыло двойственное чувство. Хоть роман и стал главной причиной того, почему она окончательно не сошла с ума, он тяготил её схожей с собственным кошмаром темой сюжета. Насилие, боль и страх пропитали её всю: Ксюше казалось, что она и сама состояла из всего этого. И теперь, выполнив долг, она могла позволить себе отвлечься. Хоть Ксения не верила, что в будущем станет писать лишь позитивные вещи – в конце концов, это никогда не будет на неё похожим – но в ближайшее время очень хотелось попробовать.

С другой стороны, даже малейшее представление о дальнейшей судьбе пугало её неизвестностью. Что будет с ней после выхода этой книги? Чем будет заниматься, и куда пойдёт? А главное – сможет ли Ксюша до конца жизни смириться теперь с клеймом самой известной жертвы сертинского маньяка? Отныне никто не станет считать её просто писательницей – её имя теперь навечно в связке с Артёмом.

Может, затаиться на год или два? Нигде не появляться, ничего не писать. Последнее Ксюша точно не сможет, но залечь на дно вполне в силах. Подождать, пока всё уляжется, и повышенный интерес к ней утихнет…

А потом? Как жить дальше?

А может – к чёрту все, и переехать поближе к Артёму?

Она прижала ладони к глазам, и через мгновение отняла их. Вокруг всё расплывалось, но, тем не менее, Ксюша заметила на левом запястье уродливый розоватый браслет. Такой же, что и на правом.

Она бессильно опустила руки. Желания плакать не было – только мрачная опустошенность. Даже если сделать медицинскую шлифовку рубцов, убрать их полностью всё равно не получится. Они навсегда останутся с ней, всю жизнь напоминая о том, что произошло. Об Артёме.

Ксюша тяжело вздохнула. Как говорила Анита – чтобы двигаться дальше, нужно было с чего-то начинать. И в этом у неё уже имелись успехи: три дня назад поздно вечером они погуляли по Васильевскому острову. Прогулка не заняла даже получаса: Ксюша, распустив волосы и натянув на голову капюшон, нервно дрожала всё время, когда они шли до набережной Макарова, и обратно. Лишь глядя с берега на синие волны Малой Невы, она успокаивалась и чувствовала относительную безопасность: не нужно было смотреть на людей. Подниматься на Стрелку Ксения наотрез отказалась. Всё ей казалось другим – вроде таким же, но что-то было не так. Будто она попала в другое измерение.

Вторая вылазка состоялась вчера около восьми вечера. Сначала они посидели в Измайловском саду у Фонтанки. Рядом с лавочкой, на которой они сидели, народу не было, но а затем Анита затащила её в полупустой супермаркет, откуда Ксюша сразу хотела выбежать, однако, решив пересилить себя, быстро взяла всё необходимое. Когда кассир, молодой мальчик в красной форме, посмотрел на неё, она почувствовала, как сердце в груди заходится ходуном от ужаса. Выйдя на улицу, Ксения едва не упала в обморок. Она не хотела думать об этом, но признавала себе, что причина страха в столкновении с людьми была не только в том, что её узнают. Каждый раз при виде кого-то Ксюше начинали лезть в голову жуткие мысли: однажды и все они превратятся в скелеты… Бессмысленно до абсурда и смеха – но Ксюшу пробирала дрожь. Что это – невроз? Может, ей пора к психиатру? Так ли видел Артём этот мир? Не может же она превращаться в него?

Эти кошмарные мысли мучили её не меньше, чем призраки по ночам.

Но, несмотря на проблемы, теперь Ксюша действительно могла появляться в общественных местах, и эти маленькие победы она мысленно собирала себе в копилку. Чем больше их будет – тем скорее она вернётся к нормальной жизни. Точнее, к её подобию. Следующим шагом будет отказ от снотворного – когда-нибудь она снова сможет спать одна, без таблеток и света, не испытывая чувства, что, едва она смыкает веки, к ней тянется мёртвая прогнившая женская рука.

Однако сегодня Ксения решилась поехать в то место, которое никак не могло считаться обычным. Да ещё и одной.

Уже сидя в такси, она подумала об Аните, рано утром уехавшей к Габриэлю, чтобы везти его на водную экскурсию по городу. Предупреди её Ксюша, куда собирается, подруга бы, без сомнения, отменила все, и поехала бы с ней. Но Ксения не сделала этого – сегодняшнее дело она должна совершить только самостоятельно.

И только лично.

– Остановите здесь, – попросила Ксюша хмурого усатого водителя в кепке, когда они подъехали к центральному входу «Сферы».

Она выглянула в окно. Журналистов не было видно. Возможно, в связи с обеденным временем они убежали на перерыв – однако этого нельзя было утверждать точно. Вдруг Ксюша вспомнила, что её электронный пропуск пропал вместе с кошельком и сумкой. Осталось надеяться, что Пётр Петрович сейчас на месте.

Она быстро преодолела расстояние от машины до вращающейся двери, выскочила из неё, и едва не столкнулась с женщиной.

– Ох, простите…

– Ксения Геннадьевна? – удивлённо заморгала большими карими глазами стройная брюнетка с короткой стрижкой, поправляя упавшую с плеча чёрную сумочку.

– Здравствуйте, Зоя, – поздоровалась Ксюша с ведущей детективщицей издательства.

– А… да, здравствуйте! Я… рада вас видеть, – неловко улыбнулась Казьмина, одергивая чёрную блузку. Ксюша заметила, что на ней сегодня одна из любимых длинных юбок – на этот раз трикотажная, зелёного цвета.

– Я… тоже. Как ваш… новый роман? – ляпнула Ксения, не зная, как ей закончить разговор. Она посмотрела за плечо Зои на место у турникета. Петра Петровича не было видно.