Николя Бёгле - Последнее послание

Она слышала, что проводник обращается к ней повышенным тоном, но была слишком сосредоточена, чтобы пытаться понять, что он говорит. Она достигла поворота, где карниз начинал уходить под уклон к бездне. Ни веревки, ни руки, за которые можно ухватиться, стоит только слегка соскользнуть подошве, и полетишь в пустоту.

Эта пустота протягивала к ней руки, как смерть, зовущая своих детей. «Осторожно, одну ногу за другой. Медленно, — сказала себе Грейс. — Проверяй, куда ставишь ногу. Не уступай желанию закончить это поскорее. Держись руками за влажную стену у тебя за спиной».

Карниз стал еще более скользким. «И ради чего все это? — спросила она себя. — Нет, не думай об этом. Иди вперед, это твой долг. Ради этого ты выбрала такую профессию: чтобы идти туда, куда не решаются пойти другие, туда, где находится истина».

В этот самый момент мысок ее правой ноги скользнул вниз, увлекая к пропасти ее торс. Ее руки хватали пустоту. Она покачнулась.

Но в данной ситуации, в которой несколько лет назад она ничего не смогла бы сделать, сейчас терпеливо натренированные мускулы ее живота напряглись с такой силой, что остановили ее в миллиметре от потери равновесия. Балансируя между жизнью и смертью, она заставила свое тело податься назад и ощутила, как спина снова прижалась к каменной стене. Ноги дрожали, сердце, едва не разрывая грудь, колотилось где-то у горла. Почему она здесь, на краю пропасти, вместо того чтобы спокойно сидеть в кресле за рабочим столом?

Она восстановила дыхание, но ноги были как ватные. И охватывало чувство дискомфорта. Наполовину парализованная страхом, она волочила ноги, вместо того чтобы их поднимать, и продвигалась сантиметр за сантиметром.

Через десять бесконечных минут она наконец увидела, что карниз заканчивается выходом на широкое пространство с плоским полом.

Грейс двинулась туда, не уступая желанию ускорить шаг, а дойдя, упала на колени, сотрясаясь от нервных спазмов, прерывисто дыша, чувствуя, как по спине ручьями течет пот. Второй раз в жизни она оказалась так близко к смерти.

Наконец она села, подтянула колени к груди и стала раскачиваться, как бы баюкая себя, чтобы вернуть хоть подобие спокойствия в этом гроте, едва освещенном фонарем, закрепленным у нее на лбу.

Ее отдых продложался до того момента, когда она услышала покашливания и дыхание за спиной. Она обернулась и увидела на углу карниза Йена.

— Не понимаю, как вам удалось… не упасть.

— Вам не следовало… — начала удивленная Грейс.

— Если бы с вами что-то случилось, я бы корил себя всю оставшуюся жизнь.

Насколько Грейс не понравились в Йене шовинистические нотки, настолько же высоко она оценила его верность и величие души.

— И что теперь? Что будем делать? Здесь ничего нет.

Его голос повторило эхо, пока молодой человек освещал фонарем скалистый свод, покрытый капельками влаги.

Грейс следила глазами за лучом света, спрашивая себя, не пропустила ли она что-нибудь очень важное во время этой экспедиции, или данный след завел ее в тупик. В конце концов, она не знала, что Антон искал в этих пещерах; возможно, он и сам не был уверен, что найдет в них что-либо.

Она встала на ноги. Значит, ее попытка продвинуться в расследовании окончится здесь, у скалистой стены грота, из которого нет пути дальше, примерно в километре под землей.

— Спасибо, что пришли сюда, Йен.

— Это моя работа. И потом, если бы я мог помочь вашему расследованию, мне было бы приятно.

Грейс в последний раз обвела взглядом эту последнюю нишу, как вдруг ее внимание привлекла одна деталь. Капли воды, стекавшие по стенам, образовывали на полу лужицу. Но на такой глубине, где влажность постоянна и вода стекает непрерывно, вместо лужицы должно было быть озеро. Поскольку его здесь не было, значит, имелся сток.

Грейс сделала шаг к стене и, присмотревшись, увидела камень сантиметров пятьдесят высоты, между которым и стеной, казалось, имелся небольшой зазор. Она толкнула его и почувствовала, что он сдвинулся с места.

— Йен, помогите мне сдвинуть этот кусок скалы.

— Что? Не прикасайтесь к нему! Вы вызовете обвал!

— Он не несущий. Просто лежит возле стенки.

Йен подошел к ней, чтобы помочь, и вдвоем они сумели передвинуть камень на достаточное расстояние, чтобы открыть проход.

Они опустились на колени, и призрачный свет их налобных фонариков выхватил углубление, круто уходящее в темноту.

— Подземная река, текущая по дну рва, находится на нашем уровне. За несколько миллионов лет существования она пробила такие галереи, — пояснил он, садясь на корточки.

Он внимательно осмотрел вход в туннель.

— Я не вижу абсолютно никаких следов ледорубов или дыр от страховочных скоб. Никто никогда не забирался сюда, чтобы обследовать эти гроты. Мы здесь пионеры, инспектор, и в хорошем и в плохом.

Он вбил молотком в скалу гвоздь и закрепил на нем оранжевый страховочный шнур, который пропустил через карабин, висевший у него на поясе. Грейс последовала его примеру, и они начали спуск.

Чем дальше они продвигались, тем шире становился проход, так что в конце концов они могли идти, почти не пригибаясь.

Грейс чувствовала, что, несмотря на комбинезон, тело пронизывает холод, а тепло их дыхания превращалось в лучах фонарей в пар.

— Я никогда не забирался так далеко, — проронил Йен после пятнадцати минут спуска в полном молчании. — Вы представляете, на какой глубине мы находимся относительно входа в эти пещеры? Должно быть, больше восьмисот метров, это очень много. Что вы надеетесь отыскать на такой глубине?

Грейс не ответила. Наклон пола стал меньше, а туннель достаточно расширился, чтобы они могли двигаться в полный рост. Молодая женщина обогнала спутника и прибавила шагу. Дорога совершала поворот, не доходя метров пяти до которого Грейс остановилась, предупреждающе подняв руку, погасила фонарик и затаила дыхание. Йен последовал ее примеру, не понимая, зачем вдруг понадобились такие предосторожности. Грейс показала пальцем вперед.

Ей показалось, что в конце прохода мелькнул свет. Возможно, это было всего-навсего отражение лучей их же фонариков, закрепленных на лбу, но, когда их глаза привыкли к темноте, сомнений не осталось. В конце подземелья действительно горел свет.

С замирающим сердцем Грейс двинулась вперед неторопливо и бесшумно, как охотящаяся кошка, но тут по ее затылку пробежала нервная дрожь: она услышала, как в нескольких метрах впереди кто-то прокашлялся.

С крайней осторожностью Грейс извлекла из внутреннего кармана комбинезона пистолет. Послышалось шмыганье носом, потом шорох, как будто кто-то тер подошвой ботинка о скалу.

Грейс жестом велела Йену оставаться сзади. Она отвязала трос, соединявший ее с молодым проводником, и, пригнувшись, бесшумно двинулась вперед вдоль внутренней стены, чтобы как можно дольше оставаться невидимой. Теперь она по еле слышному шороху ткани была абсолютно уверена в присутствии рядом человека. Он был там, в паре метров от нее, за поворотом.