Кендра Эллиот - Третья тайна

Я показываю ей заснеженную перчатку:

— Что ты здесь видишь? Приглядись хорошенько.

Дочка стягивает варежку и осторожно трогает белый пушок.

— Они такие крошечные… Крошечные колючие кристаллики. — Она смотрит на фундамент и́глу. — Но могут сложиться во что-то огромное.

Она мягко забирает снег из моей ладони и сыплет на кирпичики нашей постройки. Отступает на шаг и зачарованно смотрит на запорошенные сосны. Я уже видела такое выражение ее лица у нас дома. Морриган предпочитает открытый воздух и обожает природу.

Я горжусь ею. Научить ее любить и уважать природу стало одной из моих главных целей с тех пор, как я обрела Морриган. В памяти мелькает лицо ее матери. Надеюсь, с ней все хорошо. Она никогда не узнает, какой чудесный подарок сделала мне.

Я мысленно благодарю природу за ее богатства. За окружающую меня красоту. За жизнь, которую она мне подарила. За мое дитя.

Пока скрывалась, я много размышляла. Очевидно, мы не сможем вернуться домой, пока мой отец охотится за нами. Я не раз думала, не рассказать ли полиции все, что знаю, но вряд ли они поверят мне. И смогут ли они охранять меня и Морриган круглосуточно? Нет, конечно. Лучше мы останемся в тени. Хотя нельзя прятаться вечно. Если он нашел нас в лесу, у него по-прежнему длинные руки и обширные связи.

Я должна убить его, чтобы над нами перестала нависать опасность. Ради моей дочери.

Других вариантов я не вижу.

Острая боль разрывает мне сердце. Как может ребенок убить собственного родителя? Вонзит ли Морриган нож мне в грудь, если я стану угрозой для нее? Или для ее дочери? Я мотаю головой. Пока у Морриган не появится свой ребенок, она не поймет, что матери готовы умереть ради детей.

Так поступила и моя мать.

— Я голодна, — говорит дочка.

— Да, уже почти время обеда. Давай вернемся в хижину, сделаем сэндвичи, а потом еще поработаем над и́глу.

Подумав, Морриган кивает и берет меня за руку. Мы медленно пробираемся по глубокому снегу обратно к нашему временному пристанищу.

Иногда моя малышка такая серьезная: обдумывает каждый шаг… Она изменилась после убийства Оливии. Иногда ее охватывает тревога, и она не отпускает меня. Морриган оплакивала бабушку и скучает по ней, но знает, что ей больше не больно. По ночам она цепляется за меня во сне и отказывается спать одна.

Я проклинаю отца за то, что он заронил в моей дочери такой страх.

— Кто это?

Я замираю и поднимаю взгляд от своих заснеженных сапог. Футах в ста стоит человек в синей зимней куртке. Он пристально смотрит на нас, а затем быстро уходит, неуклюже взбивая снежную пыль. До моего носа долетают красные и черные запахи. Гнев и ненависть. Я не видела его лица, но его движения и поза показались знакомыми. Я встревожена.

Опасность куда ближе, чем казалось. Я знаю, куда он пошел. Он вернется за нами.

Наше тайное убежище больше не тайное.

И я понимаю, что совершила ошибку. Очень большую ошибку.

— Ты сейчас свернешь себе шею! — завопила Кейли. — А я ни хрена не смыслю в медицине и не починю твои кости!

— Следи за языком. — Мерси осторожно проверила точку опоры.

— Вот если б я попробовала сделать то же самое, ты пристрелила бы меня на месте!

Девушка права. В данный момент Мерси находилась на крутой крыше своего домика с метлой в руке и страховочной веревкой вокруг талии. Одна из сторон А-образной крыши идеально подходила для солнечных батарей: с той стороны в лесу между сосен виднелся промежуток — самое то, чтобы добывать энергию солнца. В прошлом году Килпатрик срубила несколько деревьев, чтобы расширить свободное пространство. Теперь их длинные стволы превратились в неразличимые холмики под снегом. Некоторые аккуратно распилены на пятнадцатидюймовые чурбаны и поколоты на дрова для печки.

Мерси дотянулась и стряхнула снег с панели. Хорошо, что солнечные батареи почти не замело, но им лучше оставаться идеально чистыми. Избыток энергии запасался в аккумуляторы. Сейчас домик обитаем всего несколько дней в месяц, и энергии предостаточно. Однако одной мысли, что батареи работают не с полной отдачей, хватило, чтобы заставить Мерси полезть на крышу.

Три панели оказались вне досягаемости. Она заскрежетала зубами, добралась до лестницы и спустилась.

— Слава богу, — пробормотала Кейли, когда ее тетка наконец ступила на снег. — Я уже обдумывала, как бы поделикатнее сообщить Трумэну о твоей кончине.

— Я тронута.

— Все варианты оказались так себе.

— Хорошо, что я осталась жива.

— Да, но в такой глуши может произойти что угодно. Медведи, падение деревьев, взрывы…

— Взрывы? С чего бы это? — Мерси забавляло беспокойство племянницы.

— Даже не знаю. Может, дизельное топливо в сарае, газ? Баллоны с пропаном?

Кейли взмахнула руками. В ярко-розовой зимней куртке, таких же перчатках и шапке она выглядела очень мило. Совсем не сливалась с пейзажем, в отличие от Мерси, нарядившейся в куртку цвета сосновой хвои и черные брюки.

— Дизельное топливо эффективнее и безопаснее бензина, — продекламировала Мерси, повторяя наставления своего отца.

— Но ты хранишь и то и другое! И вообще говоришь точь-в-точь как мой отец.

Девушка надулась и опустила руки. Ее глаза заблестели.

Бедняжка боится, что останется одна.

Мерси притянула подростка ближе, проклиная себя за то, что легкомысленно отнеслась к страхам Кейли.

— Я тоже скучаю по твоему отцу. Извини, если мои выкрутасы заставили тебя понервничать. — Пальцем в перчатке она стерла со щеки Кейли слезинку. — Леви вбили в голову то же самое, что и мне. В этом плане наш отец был беспощаден. Уверена, многое из того, что я говорю, совпадает с тем, что говорил твой отец.

— Больно, — пробормотала Кейли.

— Знаю.

Смерть Леви оставила рану и в сердце Мерси. Она осторожно штопала ее, заботясь об его дочери.

— Давай подготовимся к мыловарению. Сегодня самое время.

Кейли очень нравилось варить мыло. Это не удивляло Мерси: девушка точно так же экспериментировала и смешивала ингредиенты, когда занималась выпечкой.

— Пытаешься меня отвлечь…

— А ты предпочитаешь хандрить весь остаток дня? Твой отец знает, что ты любишь его и скучаешь по нему.

Мерси повела девушку по ступенькам крыльца в домик, гадая, правильные ли слова она нашла. Нельзя не замечать скорбь Кейли из-за утраты отца, но она не позволит девушке горевать весь день. Послеполуденная поездка в домик прошла гладко. На дорогах практически не попадалось машин, а две трети маршрута недавно расчистили. Мерси на всякий случай надела цепи противоскольжения на свой «Тахо», как только они свернули с главной дороги, и машина прекрасно слушалась руль.

В случае настоящей катастрофы им, возможно, пришлось бы вступить в перестрелку с беженцами из города. Чем больше город, тем больше проблем.