Владимир Хачатуров - Большой облом

Ксюша всю обратную дорогу дулась и выражала сожаление, что судьба послала ей такого мужа, с которым в приличном обществе стыдно появиться. Мужлан, грубиян, антиромантическая личность. Аникеев не оправдывался, прощения не просил. Он думал. Вопросами задавался. Откуда эта злосчастная фелюга взялась, если не с острова?.. Его бы воля, он бы парочку пиратов с собой прихватил и допросик бы им устроил. Для начала – третьей степени.

С помощью все того же Володи Нечаева и его племянниколюбивой тетки с учредительных документов «Амфитриты» были сделаны фотокопии. Ознакомившись с ними, Аникеев убедился в обоснованности своих подозрений, хотя с точки зрения закона все в них было чин-чинарем: контракты, аренда, кредиты, поставщики и прочая и прочая, включая страховое обеспечение. Однако укрепили аникеевские подозрения вовсе не бумажки, а личности компаньонов-владельцев. Кульчицкий, Станислав Эдуардович, директор и держатель семидесяти процентов акций закрытого акционерного общества. Некогда проходил по делу о незаконной торговле поддельным антиквариатом. Правда, только свидетелем, хотя в его причастности к крупным махинациям – за недостаточностью улик – не приходилось сомневаться. Его компаньон, некто Милькин, Марк Германович, был широко известным в определенных кругах карточным шулером, отсидевшим два срока, лагерное погоняло – «Марафет». Аникеев справедливо рассудил: если эти граждане в былые, сравнительно законопослушные времена, лояльностью не отличались, то уж в нынешние, криминальные, что их удержит от бесчестной наживы? Чем они, скорее всего, и занимаются в этой «Амфитрите». Возможностей у них масса. Взять хоть то же казино, которым, кстати, заведует именно Марафет. Тут и деньги преступные можно отмывать, и фальшивые доллары сбывать, и воровской общак держать, и… да мало ли что еще удумать можно, был бы игорный притон в наличии, а он в наличии… Или ресторан со стриптизом. Ведь наверняка без проституции там не обходится, – достаточно взглянуть на официанток, на этих длинноногих, крепкогрудых фифочек, чтобы понять, каким ветром их сюда со всего бывшего Союза занесло. А если к этому присовокупить «Зал кальянной медитации», то от криминальных перспектив просто дух захватывает… И Кульчицкий, который и при советской власти рестораном заведовал, причем на этом же самом месте, только не таким шикарным и с другим названием, прекрасно в этот расклад вписывается. Непонятна только роль племянницы Лядова. То есть не будь Лядов Лядовым, роль «Анюты» в объяснениях не нуждалась бы, – связная между паханом и исполнителями, его глаза и уши. Но в том-то и дело, что Лядов есть Лядов: миллиардер, владелец заводов, аптек, пароходов и двух отелей в Лас-Вегасе со всеми полагающимися причиндалами: казино, игротеки, стриптизы, рестораны… На кой ляд ему сдалась «Амфитрита»? А ведь сдалась, Аникеев в этом уверен, и в доказательство своей правоты может привести не только личную интуицию, но и кое-какие факты. Например, идентичность песка на пляжах лядовского поместья и «Амфитриты». Экспертиза доказала, что песок имеет коралловое происхождение и скорее всего доставлен за баснословные деньги с одного из Багамских островов. (Для справки: песок на городском пляже из Анапы, а на пляже гостиницы «Тритон» – из Варны.) Или такой факт: кредит «Амфитрите» выдан компанией «Уолтэм траст», обслуживает ее банк «Олимп», а построила строительная корпорация «Дедал». Стоит ли говорить, что все три принадлежат Лядову. Мало? Аникееву тоже мало. Ему хочется знать, почему это заведение выстроено ровнехонько на границе города и района, словно кто-то специально землемера нанимал, чтобы ненароком не ошибиться, лишней пяди в ту или иную сторону не прихватить? Кроме того, его интересует, почему чертежи, по которым возводили основное здание «Амфитриты», невозможно нигде отыскать: ни у главного архитектора города, ни у его коллеги в районе, ни даже в строительной корпорации «Дедал»? Но особенно любопытно Аникееву, за чем наблюдает «Анюта» в этом заведении?

На все перечисленные и не перечисленные вопросы ответ можно было получить только путем кропотливой, упорной, профессиональной работы. И сыскное подразделение агентства немедленно к ней приступило. Первым делом установили постоянные наблюдательные пункты возле усадьбы Лядова и возле «Амфитриты»: фотографировать, снимать на видеопленку, перехватывать радиопереговоры, вести тотальный учет всего и вся. Вторым – попытались внедрить семейство жучков в квартиру «Анюты», особняк Кульчицкого и пентхауз Марафета на крыше отеля «Тритон». Третьим делом значилась вербовка агентов-информаторов из числа обслуживающего персонала «Амфитриты», которая требовала определенной предварительной подготовки. Рыльца, естественно, у всех в пуху, но с теми, у кого он гуще, легче договориться. Четвертым, самым трудным делом, было попасть на «остров сокровищ», хотя бы на пару минут, чтобы взять пробу песка на его пляже, в существовании которого Аникеев ни минуты не сомневался. Было еще одно обстоятельство, нуждавшееся в уточнении, а именно: связывает ли Кульчицкого и Сичинаву что-либо еще, помимо обоюдной любви к теннису? Аникеев был уверен, что нет, но как профессионал, не мог позволить себе пренебречь проверкой, не убедиться лишний раз в порядочности своего бывшего начальства. Наконец для работы с «Анютой» была создана особая группа, куда вошли три лучших оперативника и уже известная читателю Дездемона (последнюю включили, как только стала известна нетрадиционная сексуальная ориентация фигурантки). Группе очень быстро удалось выяснить все несущественное, касавшееся паспортных данных. Родилась неподалеку, в жуткой дыре под названием Казачий Тын. Там же окончила среднюю школу и отправилась поступать в один из вузов Москвы. Дальше как отрезало. Ни названия вуза, ни адреса проживания в белокаменной. Ничего! Но ребята недаром в платежных ведомостях ежемесячно расписывались. Решили забросить сеть с другой стороны омута, со стороны мужа. Долго и кропотливо перебирали всех Бергов, даже в роман-эпопею Льва Толстого наведались – посмотреть из каких краев тамошний Берг родом. Не помогло. Выручила Дездемона со своим неизменным интернетом. Раскопала где-то, что был этот Берг австриец, русскую красавицу в жены себе отхватил, да что-то у них там не заладилось в семейной жизни: прожили бездетно года три и разбежались. Она в Англию, к дяде. Он в Бразилию – к любовнице… Задумался Аникеев глубоко и основательно, куда агента в командировку снаряжать: в Австрию, в Англию или все же в Бразилию. Надо бы, конечно, во все три сразу, да бюджет кусается: перерасход… Тогда-то впервые Аникеев и упомянул о своих трудностях в связи с делом Лядова в ежеквартальном отчете (адрес – почтовый ящик, место отправления – всякий раз новое, иное, не повторяющееся). А в ответ получил добро и льготную ссуду. И вот сидел в служебном кабинете и размышлял, а не обратиться ли ему за помощью к учителю своему, к Хайнцу Редеру, чем орлов своих гонять по заграницам без знания языка, местности, обычаев, нюансов? И все больше к этому мудрому решению склонялся, когда вдруг раздался телефонный звонок и притомившаяся от долгого молчания трубка заговорила простуженным басом Мамчура.