Александр Аввакумов - Поверженный Король

– А для чего это? – поинтересовался он у Абрамова.

– Ты читай. Если согласен, подписывай, потом все поймешь сам, – произнес Виктор и посмотрел на него.

Лобов, судя по шевелящимся губам, читал справку медленно и внимательно. Закончив читать, он, молча, подписался под ней. Абрамов забрал у него эту справку и положил ее в сейф. Повернувшись к арестованному, он поинтересовался у него, курит ли тот и, увидев его кивок, положил перед ним пачку сигарет.

– А теперь, гражданин Лобов, приступим к основной процедуре нашей встречи. Я предлагаю тебе чистосердечно признаться во всех совершенных тобой преступлениях. Ты же хочешь каким-то образом сохранить себе жизнь или нет? Я не буду говорить тебе банальные слова о ценности человеческой жизни. Десять минут назад, стоя на коленях перед образом Божьей Матери, ты наглядно продемонстрировали свое желание жить. Вот тебе чистые листы бумаги, ручка. Надеюсь, ты готов написать явку с повинной?

Лобов посмотрел на Абрамова. Он осторожно, взял в руки ручку.

– Что писать? – спросил он Виктора. – Как она пишется?

– Явка с повинной пишется на имя прокурора республики – ответил Абрамов.

Он внимательно следил, как Лобов старательно выводит свое первое предложение. Заметив его взгляд, Анатолий усмехнулся.

– Вы что так наблюдаете за мной? Я писать умею….

– Вот что, Лобов! – произнес Абрамов. – Явка с повинной – это человеческая исповедь перед законом. В ней нельзя ни врать, ни укрывать свои преступления. Если в процессе проверки ваших показаний выявится факт маленькой лжи, то вся ваша явка теряет всякий смысл. Пиши у нас с тобой времени много.

Лобов удобнее сел на стул и начал писать.

***

Услышав стук в дверь, Абрамов поднялся из-за стола и открыл ее.

– Виктор Николаевич! – произнес оперативник. – Мы с ребятами обед в кабинет?

Через минуту другую ребята нанесли нам обед, который купили в нашей столовой.

– Давай, Фомич, убирай бумаги в сторону, будем обедать, – произнес Абрамов.

Они быстро пообедали и Виктор, разлив в стаканы крепкий чай.

– Анатолий, что ты собираешься делать со своим добром?

Он усмехнулся.

– Зачем тебе это, начальник? Конечно, не подарю милиции. Я попросил своего юриста переоформить все на мою жену. Наверное, уже все сделал, – ответил он Виктору.

– Ты спроси сам жену об этом? Переписал ли он или нет, – посоветовал ему Абрамов. – Завтра она приедет к тебе вечером…

Глаза Лобова стали похожи на два уголька. Он не верил тому, что услышал от оперативника.

– Вы не шутите? – спросил он Абрамова. – Насколько я знаю, свиданья на предварительном следствии запрещены.

– Ты прав, Лобов. Но всегда в любом правиле есть исключение. Вот я и решил сделать это исключение для тебя.

Лобов хлебнул из стакана горячий чай и, судя по всему, ожег язык.

– Давай, Лобов, не спеши с чаем, допивай, и продолжим дальше писать явку с повинной, – произнес Абрамов.

Лобов отставил в сторону стакан с чаем и вновь начал писать. Раздался звонок. Виктор снял трубку и услышал голос начальника Управления:

– Виктор Николаевич! Как у вас там обстоят дела? Пишет?

– Все нормально, – ответил Абрамов– Человек занят, пишет.

Начальник Управления пожелал ему удачи и положил трубку. Виктор поднял глаза и посмотрел на Лобова. Тот, не обращая на него внимания, продолжал писать. Абрамов взял уже исписанные листы бумаги и начал читать. Несмотря, на плохой подчерк, он сумел разобраться в его каракулях и стал с интересом читать его исповедь. Анатолий иногда останавливался и, перекурив, снова брался писать дальше. Когда он сделал очередной перекур, оперативник поинтересовался у него:

– Слушай, Лобов! Ты ведь раньше не курил? Что тебя заставило закурить сегодня?

– Жизнь, Виктор Николаевич. Вернее, условия этой жизни, – ответил он. – Я, многое переосмыслил в этой жизни. Вы знаете, я никогда не думал, что человек за три, четыре дня, может переосмыслить всю свою жизнь.

Абрамов усмехнулся.

– Красиво сказано. Но я тебе не верю. Думаю, если бы не угроза смерти, ты бы никогда добровольно не признались в том, что сейчас пишешь.

Лобов улыбнулся и лукаво посмотрел на оперативника.

– Виктор Николаевич! Можно хоть одним глазком посмотреть на допросы Пухова и Гаранина. Мне очень интересно, посмотреть, что они написали там про меня?

– Нет, нельзя. Зачем тебе все это. Они рассказали все то, что ты пишешь сейчас о себе.

– Покажите, – вновь попросил он Абрамова. – Неужели это так, сложно?

– Нет, не сложно. Просто у меня сейчас нет под рукой этих документов. Я вчера передал их в прокуратуру города Елабуги, вместе с арестованными. Все, таки, убийство совершено в вашем районе. Мы их здесь «развалили», пусть теперь работает с ними Хромов и прокуратура.

Лобов взял в руки ручку и молча, продолжить писать.

***

Лобов закончил писать лишь утром следующего дня. Несмотря на головную боль, Абрамов вызвал к себе оперативника и попросил его привести из ближайшей больницы дежурного врача. Ближайшей к МВД больницей, оказался институт восстановительной хирургии, расположенный на улице Горького. Врач внимательно осмотрел Анатолия и остался доволен его физическим состоянием. Пока он писал справку о состоянии арестованного, Виктор связался со следователем республиканской прокуратуры.

– Нужно допросить Лобова. Это по убийству депутата.

– Хорошо. Я сейчас подойду….

Анатолия отвели в соседний кабинет. Минут через двадцать прибыл следователь республиканской прокуратуры Вячеслав Васильев. Следователь установил треногу, на которую водрузил видеокамеру и приступил к допросу Лобова. Абрамов, взял в руки копию явки с повинной и направился в кабинет начальника Управления. Виктор положил перед ним материалы.

– Читайте, здесь все. Сейчас его допрашивает следователь прокуратуры.

– Молодец! – произнес начальник Управления, закончив знакомиться с документами. – Виктор Николаевич! Ты просто не догадываешься, какой козырь ты вручил в руки исполняющего обязанности министра внутренних дел. Думаю, что все это потянет на бандитизм – есть организация, есть оружие, есть убийства.

– Сегодня в МВД приедет жена Лобова. Я бы хотел, чтобы они встретились? – произнес Абрамов.

– Виктор Николаевич! Вы не боитесь, что жена Лобова рассказать ему о смерти Пухова? Тогда ваша игра с ним просто закончится?

– Я ее предварительно проинструктирую, что бы она вообще не заикалась об этих событиях. Пусть говорит о доме и ребенке.

– Смотри, Абрамов, рискуешь многим…

– Вся жизнь – это сплошной риск умереть от чего-то. Однако, тем не менее, мы все живем. Так и здесь, кто не рискует, тот не пьет шампанского. Сейчас, я хотел бы часа два отдохнуть, ведь он писал явку целых двадцать часов.