Илья Аркадьев - Исчезновение в Романово

– Я предлагала ей нанять сиделку для матери! – возразила Ольга, приняв последнюю фразу следователя за обвинение в свой адрес. – Но она и слушать ни о чем не хотела. Знаете, когда она послушала меня впервые? Пять лет назад, когда я устроила ее официантом в кофейню «Романовская кондитерская» к Людмиле. Открывалась вторая точка, и туда искали персонал. Наши с Людмилой мужья дружат, и я попросила дать ей шанс, хотя он был против давать ей протекцию, нести ответственность за содействие в ее трудоустройстве.

– Но в итоге Виктория сделала там карьеру, – Дмитрий как и собеседница принялись за оссобуко.

– Да. Через три года она стала управляющей, а как у Людмилы бизнес стал по здешним меркам крупным сетевым проектом – сейчас уже семь кофеен – заняла должность заместителя операционного директора. Смогла небольшую квартиру купить даже. Разумеется, застройщики дали ей хорошую скидку за фамилию. Все же, не все свои мозги Вика прогуляла за пять лет постоянного поиска приключений на свою пятую точку.

– А наркотики? Завязала?

– К сожалению, нет, – со скорбящим голосом ответила Ольга и потушила сигарету. – Убеждала меня, что без этого не вынесет реальности. Как-то Вика сказала, что стала намного меньше употреблять, но меня это не успокоило, и я продолжала надеяться, что она бросит эту дрянь.

– У кого она покупала, не знаете?

– Думаете, я не сдала бы сразу же эту гниду полиции, если бы знала?

– Да. Глупый вопрос был. Но он задам еще один. Скажите, а вы были при просмотре квартиры Виктории, когда поняли, что она пропала?

– Была. И отец тоже был. Все было аккуратно и без намеков на что-либо. А вы обнаружили там что-то?

– Я еще не осматривал ее жилье.

– Хм, – Ольга недоверчиво посмотрела на Матвеева. – Полагала, это первое, что вы должны были бы сделать.

– Мне виднее, как лучше делать свою работу, – ответил на упрек Дмитрий. – Скажите, все ли было у нее гладко на работе, не жаловалась ли на что?

– Например?

– У всех есть конфликты с коллегами. Может, перешла кому дорогу. Какие у нее были отношения с Дмитрием Федоровым, ее руководителем?

– На работе у нее все было хорошо. И с Димой она ладила. Да и в чем ему дорогу перейти? Дима из большого города, из обеспеченной семьи, гламурный мажоришка. Если увидите тут на улицах «Ягуар», то это едет Дима – больше тут ни у кого таких машин нет. Для него главное понт, а не практичность.

– Если Людмила Дмитриевна переманила его к себе на должность операционного директора, значит, ума у него хватает. Не только лишь растратой родительских денег он занимается.

– Да, он смышленый, целеустремленный. Вообще хороший парень. И рабочая атмосфера у них в коллективе в каждом кафе дружелюбная. Нет, если вы намекаете, что Викая стала жертвой рабочих подковерных игр, это исключено. С работой ее исчезновение никак не связано, это точно.

– С Федоровым я все равно пообщаюсь.

– Как вы сказали уже сами только что, Дмитрий, не мне указывать, как вам делать свою работу. Пора бы нам уже заканчивать беседу, у меня еще рабочие дела.

– Да, стоит попросить счет.

– Не нужно. Они запишут на меня. Я тут плачу по себестоимости, – Ольга встала и взяла свою небольшую сумочку. – Проводите меня до машины?

– Разумеется.

Они сошли с веранды на газон и направились в сторону парковки, окруженной деревьями.

– Спасибо. Хочу, чтобы все, кто того хочет, увидели меня с вами.

– Думаете, кто-то наблюдает за нами со стороны? – Матвеев надел очки.

– Уверена, отец не лишит себя такого удовольствия, и пара его людей точно где-то затаились, – ответила Ольга, садясь в машину. Она завела двигатель и опустила окно с водительской стороны.

– Ваш отец следит за вами? – Дмитрий не скрывал своего удивления.

– Не за мной. Он следит за вами. Всего хорошего, – она улыбнулась на прощание и двинулась с места, но не успела разогнаться, остановилась и медленно сдала задним ходом. Матвеев медленно зашагал навстречу. – Я уже говорила, что сестра не стеснялась секретничать со мной. Думаю, вам будет полезно поговорить с Алексеем Владимировичем, фамилия Кравц. Причем, советую сделать это первым делом. Он финансовый директор отца, и Вика спала с ним. Я сейчас кину вам его номер телефона.

– Спасибо. А зачем вашему отцу финансовый директор? У мэра есть частный бизнес?

– Ваша наивность не прекращает меня удивлять. Весь этот город – частный бизнес мэра, моего отца, – произнеся эту фразу, Ольга нажала на педаль газа и уехала, не услышав брошенную ей в след фразу «Спасибо вам за обед».

Матвеев еще несколько минут простоял на месте в тени липы, анализируя разговор с Ольгой. Как бы он не старался переключиться на важные детали, в его голове продолжали звучать слова, что есть какие-то люди Бориса Викторовича Тарасенко, которые устроили за ним слежку. «Зачем слежка? И какого типа «люди» у главы поселка? Тарасенко же сам был инициатором, чтобы приехал именно я. Все это очень странно». Он последовал совету Ольги и позвонил по полученному номеру.

Несложными манипуляциями стажер оперативного отдела полиции Дарья Коверкова выгрузила из базы данных камер видеонаблюдения нужные номера автомобилей. После выборки информации по времени она сохранила три файла и сразу отправила их Дмитрию Матвееву. Самым объемным оказался файл «с 22 по 23 авг.», в котором насчитывалось более трехсот автомобилей, что Дарью не удивило, ведь много кто уезжает из города на выходные. Она отправила результаты на почту Дмитрия Матвеева и, решив проявить инициативу, открыла самый маленький файл «23 авг. с 05 до 10» – всего двадцать восемь строк с указанием времени, номера автомобиля и владельца. Ее глаза тут же округлились – взгляд пал на ячейку «Рогов Павел Витальевич», а рядом время «05:46». Дарья сразу открыла самый большой файл, нашла этот номер автомобиля – машина сына начальника полиции выехала из поселка почти в половине второго ночи. Она потеряла возможность шевелиться.

Одновременно изумление и страх сковали Дарью. Она закрыла файлы и удалила их все три с компьютера, очистив после этого корзину. Вышла из кабинета и спустилась на улицу, где курили начальник Виталий Рогов и коллега Василий Аксенов. Они что-то сказали ей, но она засеменила мимо них, не в состоянии что-то слушать и вообще вникнуть в услышанное, а из-за учащенного дыхания – даже говорить. Коверкова готова была разрыдаться и вместе с этим ликовать. Она завернула за угол и прислонилась спиной к стене, ощущая, как сердце бьется о стену. Проверила пульс – зашкаливал. Дарья понимала, что ей стоит прямо сейчас позвонить Матвееву, но не решалась. Она мучилась вопросами, как эта находка может отразиться на ее службе. Если она сейчас поставит Павла Рогова под удар, а тот окажется непричастным, то что будет с ней? От невозможности сделать выбор, Дарья заплакала. Она жалела и ненавидела себя. Она пыталась совладать с эмоциями, говоря себе, что она в первую очередь должна выполнять свои служебные обязанности.