Айгуль Гилязова - Прости меня, Элина

– И что это за дела?

– Она раскрыла пять дел, самое сложное из которых – Пиковая дама.

– Подождите, это ведь то дело, благодаря которому вас повысили в должности.

– Да, это она поняла, что убийца на самом деле мужчина, а улики, такие как женские волосы, он подбрасывал специально, чтобы сбить нас со следа. Я не горжусь тем, что выдавал за свои её успехи, но ведь преступник пойман. И знать об этом никто не должен.

– Хорошо. Осталось убедить остальных принять её.

– А мне казалось, они совсем даже не против её присутствия. Константин с интересом её слушал. – Алексей Дмитриевич сделал такое лицо, будто намекает на что-то.

– Константин с интересом её рассматривал, – поправила Равненская. – Милое лицо, модельная фигура, он не будет против её присутствия, даже если ему придётся прислуживать ей.

***

– Вам не удалось убедить Алексея Дмитриевича выгнать меня? – Улыбается Элина, когда Равненская возвращается к группе.

На этот раз подстывшая Елена обходится без закатывания глаз, а голос становится если не дружелюбным, то хотя бы равнодушным.

– С чего вы решили, что я ходила к нему для этого?

– Ой, да бросьте, это же очевидно. И я на вас не злюсь и не обижаюсь. Так же, как животные защищают свою территорию, когда туда вторгается чужак, вы не взлюбили меня, когда я пришла в вашу группу и начала выдвигать свои мысли, поставив под сомнение вашу правоту. Признаю, я слегка переборщила.

– Слегка?

– Да, когда дело касается Психолога, я не отличаюсь деликатностью. Это дело очень важно для меня. Потому что, если не раскроем его сейчас, придётся ждать ещё год. Это и в ваших интересах тоже, ведь тогда вам придётся терпеть меня ещё и в следующем году.

– Боже упаси! Моя мотивация посадить его за решётку уже сегодня только что удвоилась.

На это Элина не отвечает, усаживается поудобнее и возвращается к папке с первым делом убийцы её родителей.

– Здесь не очень то много информации.

– Да, – соглашается Равненская. – В две тысяче четвёртом, вероятно, приняли его за очередного грабителя. Тогда над делом работали не мы. К нам он поступил в две тысяче пятнадцатом.

Элина полностью погружается в лежащую перед ней информацию. Она хочет полностью восстановить картину прошлых убийств и понять мотивы психолога.

Шестнадцатое июня две тысяче четвёртого.

Полицейских вызывают на место убийства. Выйдя утром из дома, соседка увидела, что ворота и входная дверь соседей открыты нараспашку и зашла проверить, всё ли в порядке. Муж с женой лежали в обнимку на кровати в луже крови.

Когда полицейские приехали, они так и лежали, муж обнимал жену, а она положила голову на грудь мужа. Крови настолько много, что она, насквозь пропитав не только постельное бельё, но и матрас, стекла на пол. У жены множественные ножевые ранения на груди и на животе, у мужа перерезано горло, удар тупым предметом на затылке, и два ножевых ранения на спине. По фотографиям видно, что постель не убрана, одна подушка валяется на полу, а рядом с ней упавшая расчёска.

– На сколько мне известно, Психолог оставляет тела всех жертв так, чтобы создавалась картина счастливой семьи? – спрашивает Элина, не отрывая глаза от фотографии.

– Да, – кивает Виктория.

– Он остался недоволен этим убийством.

Элина делает вывод сухим и почти равнодушным голосом.

– Отчего такой вывод? – Интересуется Константин и поймав подходящий момент придвигается к ней поближе.

– Посмотри на фото, здесь пара лежит в крови. Совсем не производит впечатление, будто они счастливы.

Равненская, которую успехи Элины в раскрытии тех пяти дел впечатлили, но не заставили проникнуться симпатией, не считает лишним высказать вслух свою заметку о ней.

– Как может быть таким безразличным человек, рассматривающий эту фотографию. У вас такое лицо, будто вы решаете сканворд, а не смотрите фото с места убийства. Вам то уж должно быть жаль их.

– Мне их жаль, но я видела подобное вживую в четыре года, а уж за четырнадцать лет научилась не впадать в истерику при виде крови. И если на лице эмоции не отражаются, это не значит, что их нет.

Эти слова Равненская оставляет без ответа, а Элина продолжает делиться своими выводами, в то время как Константин, для которого её слова уже не новость, так как команда, изучив дело, тоже пришла к подобным выводам, начинает слушать с ещё более заинтересованным лицом.

– Психолог тогда был неопытным, действовал на эмоциях, ему не удалось сделать всё, как было задумано. Так же, как художник перерисовывает картину, которая не удалась, у него осталось желание переделать свою работу.

– Интересные выводы, – отвечает Константин, пытаясь поддержать беседу с девушкой, и когда та никак не отвечает, добавляет, – ты изучала криминальную психологию?

После этого вопроса Элина становится грустной, губы сжимаются почти в тонкую линию, а взгляд уставляется в окно.

– Когда в четыре года видишь своих родителей убитыми, это сильно меняет психику. Я час просидела в одиночестве, уставившись на их изуродованные тела. Потом приехали полиция… в то время ещё милиция и бабушка, она забрала меня. После этого события меня начало тянуть ко всему жуткому: фильмам ужасов, историям серийных убийц и детективным сериалам. Проходили годы, а Психолога всё не ловили. Каждый год в день моего рождения я получала от него письмо и знала, что на следующий день по новостям покажут ещё одно его убийство. Год за годом ему удавалось ускользнуть. Каждый год до конца лета я читала все новости города, надеясь увидеть там статью о поимке опасного серийного убийцы, а осенью принимала тот факт, что он снова остался на свободе. В пятнадцать я поставила себе цель его поймать, читала все книги по криминальной психологии, которые смогла найти, пыталась понять, что им движет. Что заставило его лишить меня родителей. Не знаю, зачем мне это знать. Наверно, хочется, чтобы в этом была какая-то более глубокая причина, чем просто желание убивать какого-то психа. Хотя. Как бы он себя ни оправдывал после того, как мы его поймаем, я не перестану его ненавидеть.

– Мне так жаль … – Сочувствующе говорит Виктория, видя, как меняется лицо Элины, вспоминая тот день.

Виктория, женщина двадцати шести лет, несмотря на свою профессию обладает самым мягким в мире характером, не присущей полицейским, проявляющимся, правда, только с людьми, которым она сопереживает или испытывает симпатию. Со всеми остальными, особенно с преступниками она всегда ведёт себя без лишней учтивости, пытаясь тем самым поступать со всеми так, как они того заслуживают. Если бы можно было выделить одно из всех её качеств, все знакомые сошлись бы на том, что этим качеством должна быть справедливость. «Всем по заслугам!», – этой одной фразой можно объяснить её поведение, выбор профессии и отношение к людям. К Элине, которая перенесла в раннем возрасте потерю родителей, Виктория прониклась сочувствием, как только узнала, кто она, а несколько грубое поведение списала на тяжёлое детство.