Фридрих Незнанский - Забыть и выжить

— Тянуть время с ним невозможно. Он, как всякий профессионал, знает, зачем это делается собеседником, и мгновенно реагирует. Это вам наконец ясно? А уничтожил свой аппарат он, скорее всего, физически. В воде утопил, в печке сжег, обухом расплющил — достаточно?

— А че это ты так со мной заговорил? — удивился Переверзин.

— Объясняю, чтоб вы поняли наконец. А то без конца — «я так считаю», а сами элементарных вещей не знаете. Таков стиль Спайдера, я вам сто раз говорил! Он около восьми лет взламывает сложнейшие системы, и до сих пор никто так и не смог узнать, кто он и откуда. Судя по разговору, русский. Не молодой, но еще и не старый. Вот и все!

— Да че ты мне пургу гонишь?! Я в ваш Интернет зашел и понял, что этого твоего сраного Спайдера в два тычка найти можно!

— Ну так искали бы! Только ни хрена у вас не получится! Уайт Спайдер — один! И он никогда под своим ником в Сеть не выходит. А те, кто выходят, они врут, для таких вот простаков… — Хотел сказать резче, но сдержался.

— Ладно, — неожиданно смягчил тон «хозяин». — Наверное, ты прав. Чего я на тебя ору?.. Я все понял. Ну не смог, значит, не смог… Сделал максимум возможного… Я своим ребятам сейчас скажу, они привезут тебе деньги, ну гонорар за эту работу. Операция-то прошла все-таки удачно… В общем, подожди минут пятнадцать.

— Значит, вы решили мне заплатить?

— А как же? — бодро заявил Переверзин. — Каждый труд должен быть достойно оплачен, верно? Всю сумму, конечно, не заплачу, ты ж до конца работу не доделал, но половину, я так считаю, ты вполне заслужил.

— Ну спасибо, босс, а то я уже и не рассчитывал. Премного благодарен, Григорий Алексеич, век не забуду…

— Ты!.. — Переверзин словно подавился. — Кому сказал? Кто там у тебя? Ты разве не один?

«Ага! Вот чего испугался! А ты ведь растерялся, „босс“…»

— Тебе сказал, Переверзин, тебе! А то ты считаешь, что самый умный! Ладно, отдыхай… Хрен с тобой и с твоим гонораром. Ты на досуге подумай, не широко ли размахнулся? Пока!

Куратор выключил трубку, быстро разобрал ее, вынул SIM-карту и сунул ее в карман, чтобы выбросить по дороге. А корпус со всем остальным положил на пол — аккуратно, как привык делать все в жизни, — и раздавил каблуком ботинка в мелкие осколки, которые собрал в ладонь, и подошел к окну. Подняв жалюзи, он открыл створки и осторожно выглянул наружу.

Окно однокомнатной квартиры, располагавшейся в доме на третьем этаже, выходило в заросший кустарником палисадник. Подъезд дома находился с противоположной стороны. «Ребята» Переверзина это знали, разумеется, и наверняка не предполагали, что далеко не молодой куратор способен покинуть помещение через окно, это надо быть самоубийцей. И оказались неправы, потому что он рассчитывал именно на это. А толстая веревка, продетая петлей между звеньями отопительной батареи, чтобы по ней можно было легко спуститься, а затем без труда выдернуть и тем самым задержать преследователей, находилась наготове.

Куратор сыпанул обломки телефонной трубки широким жестом, как сеятель разбрасывает по полю зерно, после чего ловко — все же годы службы не прошли даром! — перебрался через подоконник, а затем спокойно и быстро по двум концам веревки соскользнул на землю, после чего выдернул веревку из окна.

Дальнейший его путь лежал не вокруг дома, к улице, ведущей к центру города, а, наоборот, в глубину небольшого парка, примыкавшего к палисаднику. Там был протоптан крутой спуск к морю, в сторону порта и доков. Там народ ходил, и затеряться нетрудно…

«Достойно, значит, собрался оплатить? — быстро уходя, размышлял куратор. — Знаем мы теперь твою оплату, бандит…»

Он мог себе представить, каким криком наверняка взорвался Переверзин. Небось всю свою цепную ораву поднял на ноги. Возможно, и не стоило его перед уходом вот так прикладывать мордой о стол, пусть бы помучился немного незнанием, но у куратора уже злости не хватало, вот и не удержался, сорвался малость… Может, и зря, но жалеть теперь уже поздно, да и незачем. Сейчас перед ним стояла одна задача — спокойно и незаметно уйти из города.

Да, он, естественно, догадывался, но не знал того, что Переверзин, действительно мнивший себя «большим боссом», отдал команду своей своре костьми лечь, но куратора уничтожить, не дать уйти из города. А для этой цели направил лучшего своего помощника тайно проследить за действиями своих «отморозков» и «закрыть» вовсе и не случайно возникшую проблему так, чтобы никаких концов не осталось. Короче говоря, четко организовать и произвести зачистку.

И в настоящий момент, когда куратор уже благополучно топал в сторону порта, у дверей квартиры, где размещался его рабочий кабинет, остановились трое молодых людей. Они прислушались к тому, что происходит в квартире, ничего не услышали, и тогда старший из них достал пистолет Макарова, оттянул затвор, дослав патрон в патронник, и, прижавшись к дверному косяку, жестом показал одному из своих, чтобы тот действовал.

Бритый наголо парень, самый молодой из троих, нажал кнопку звонка и стал ожидать. Ответа не последовало. Он еще раз утопил кнопку, на лестничной площадке была слышна долгая трель звонка, но в ответ — снова тишина. Тогда остальные двое тоже достали пистолеты, с лязгом передернули затворы и, переглянувшись, приготовились к штурму.

Но дверь была металлическая и поставлена надежно. Вышибить ее без спецтехники невозможно. Стали прикидывать, почему куратор не отвечает и не сбежал ли он. Или затаился и не открывает, потому что понял, что явились по его душу. Но приказ босса был предельно краток: мочить!

Стучать и поднимать шум они не хотели, жильцы могли испугаться и вызвать ментов, а встреча с ними в расчет не входила. И старший приказал все тому же бритому налысо попробовать вскрыть отмычками. Парень возился долго, замок в двери был сложный — надежно защищался куратор.

Но всему приходит конец. Когда дверь потихоньку стала открываться, все трое бесшумно, как опытные домушники, проскользнули в квартиру, и старший достал нож: убирать решили тихо.

Однако они быстро убедились, что квартира пуста. И все трое не смогли сдержать своего разочарования — мат стоял в воздухе соответствующий.

Открытое окно и спутанную веревку, валяющуюся на земле, обнаружили сразу. Старший принялся звонить боссу. Объяснять ему, почему Калач, сидевший в белой «девятке», напротив подъезда, на противоположной стороне улицы, не проследил за окнами квартиры, старший не стал, пусть это делает теперь сам Калач. Он сказал только, что куратор сбежал через окно по веревке, на полу остались осколки пластмассы, ящики стола выдвинуты, в кассетах для компакт-дисков много пустых ячеек. Определить, что унес с собой куратор, невозможно. Работает ли компьютер — тоже, пока нет электричества, невозможно. Но задняя стенка процессора снята и валяется на полу.