Фридрих Незнанский - На Большом Каретном

– И все-таки я не понимаю, зачем этим фирмачам надо было убивать сначала Марию и только после этого Юру. А не проще ли было бы...

– Проще, – согласилась с ней Ирина Генриховна. – Однако в подобном случае началось бы скрупулезное расследование по факту убийства известного журналиста, что могло бы вывести следствие на этот самый «Клондайк», а так... Убийство жены, которую Юра якобы застал в постели с любовником, и самоубийство на почве содеянного. Дьявольский план.

Какое-то время шли молча, пока Алевтина не спросила:

– Как думаешь, эта... Мария... знала о готовящемся убийстве Юры?

– Вряд ли. Да и этот ее Герман, думаю, даже не догадывался о том, какой план вынашивал Чикуров. И когда Чикуров ворвался в спальню с ружьем наперевес и выстрелил в Марию...

– Но почему он этого Тупицына оставил в живых? Не понимаю.

И снова Ирина Генриховна ответила неопределенно:

– Сам-то он относительно этого молчит, говорит, что и в Марию выстрелил совершенно случайно, мол, Тупицын бросился на него, когда он появился с ружьем в спальне, и нечаянно сорвались курки, а когда, мол, опомнились оба, то Тупицын бросился на него, схватился руками за ружье, и они... В общем, пытается выкручиваться как может, но Яковлев, кажется, уже дожимает его.

Когда сели в машину, Ирина Генриховна спросила негромко:

– Может, сначала в «Глорию» завернем? Ребята стол накрыли, Юру твоего помянуть хотят.

Алевтина сглотнула подступивший к горлу комок и утвердительно кивнула:

– Да, конечно. Я... я и сама бы их пригласила...

Москва, 2006 год

Земля – территориальное отделение милиции.

Скокарь – квартирный вор.