Инесса Давыдова - Падение Вавилона

– Добрый день. Кадышев Владимир Петрович. Добро пожаловать. Чем могу быть полезен?

Дудкин представился, показал удостоверение и объяснил:

– Нас интересует проектная документация программы «Аркан», переданная вам в 1991 году ОКБ ИКИ Киргизии.

Начотдела растерянно посмотрел на Зорина.

– Позови кого-нибудь из старой гвардии.

– На месте только Жидкова.

– Веди Жидкову, – начотдела повернулся к аналитикам и, смущаясь, пояснил: – Понимаете, я на этой должности всего пять лет. Ни о каком «Аркане» не слышал.

Вынужденную задержку Кадышев пытался скрасить беседой на общие темы. Не встретив понимания, принялся рассказывать о текущих проектах и достижениях.

Зорин вернулся с приземистой пожилой женщиной в темном юбочном костюме.

– Дорогая Людмила Павловна, проходите, – оживился Кадышев и проводил сотрудницу к столу, – присаживайтесь. Вот господа из органов интересуются программой «Аркан». Вы что-нибудь о ней знаете?

– «Аркан»? – женщина растеряно оглядела всех присутствующих. – Так ее же давным-давно закрыли.

– Нам нужна проектная документация, которую вам передали из Фрунзенского ОКБ ИКИ, – повторил свою просьбу Дудкин.

– Голубчик, так она не у меня. Все в архиве, наверное. Но архив долго не отапливался, уж не знаю, сохранилось ли вообще что-то…

– Бедственное положение архива. Куда только не писали, – принялся объяснять Кадышев.

– Проводите нас в архив.

Кадышев посмотрел на Зорина.

– Дай что нужно, я буду у себя, – начотдела проводил аналитиков до вестибюля и нервно переминался с ноги на ногу, пока вся процессия не скрылась за дверью лифта. Побежал назад в кабинет и позвонил президенту Академии.

В архиве объяснили, что большая часть документов за 1991 год уже оцифрована и задержек с доступом не должно быть. Зорин и светловолосый работник архива лет двадцати пяти принесли несколько папок. Первым документом оказался акт приема-передачи. Со стороны ОКБ ИКИ документ подписали Володин и Иванов, а со стороны ИКИ РАН три подписи, в том числе Жидковой.

Дудкин попросил архивариуса предоставить все копии чертежей.

– Как проходила процедура приема-передачи? – спросил он Жидкову. – Конструкторы как-то комментировали ситуацию?

– Уф, – вздохнула старушка и плюхнулась на стул. – Настроение было у всех подавленное. Никто не понимал, что будет дальше. Страна катилась в нищету. Ученых сокращали, приходилось торговать на рынках, чтобы выжить и прокормить детей. Страшное было время. Все понимали, что золотая эра исследования космоса закончена. Такого темпа в развитии и результатов уже не будет.

– В последние пятнадцать лет ситуация заметно улучшилась, – поправил ее Зорин.

– Мы до сих пор не вышли на прежнее финансирование. Разве что военное направление. А наука… – она махнула рукой и отвернулась.

– Из Фрунзе приехали только Володин и Иванов?

– Нет, их было больше. Имен не знаю, но они не были похожи на ученых, скорее из вашего учреждения.

– К программе кто-то проявлял интерес?

– Не знаю, – повела плечами Жидкова и задумалась. – Может, архивариус в курсе. В научной среде программой точно никто не занимался.

– Вы знали Карела Новака?

– Конечно! – встрепенулась Жидкова. Сначала улыбнулась, но потом помрачнела. – Какое несчастье. Его ведь так и не нашли. У нас работали две женщины из Фрунзе, они держали связь с его женой, пока она не иммигрировала.

– А сейчас они работают?

– Нет. Уволились еще до миллениума. Кажется, в 1993-м. Тогда было самое большое сокращение. Увольняли целыми отделами.

Принесли стопку чертежей. Дудкин прочитал на бейджике архивариуса «Быков Денис» и спросил:

– Денис, вы давно здесь работаете?

– Год, – тут же отозвался Быков и побледнел.

– За это время кто-нибудь интересовался программой «Аркан»?

– Да, кажется, минобороны.

– Когда?

Архивариус задумался.

– Месяца три назад. Приходил один дядечка.

– Что конкретно искал?

– Снял копию всего что было, – пожал парнишка плечами.

– Есть его данные?

Быков метнулся в свой кабинет, с минуту искал и вернулся с визиткой.

– Он по описи забирал несколько оригиналов, но через месяц вернул через курьера.

На визитке Дудкин прочитал: «Гаврилов Артем Вадимович. Орбитальная спутниковая группировка».

Эксперты с группы Шапошникова проверили документацию и обнаружили, что нет чертежей дешифратора.

– В общей переписи документов указаны четыре чертежа: разрезы трех узлов и вид сверху в масштабе 1:20. Но самих чертежей нет.

Архивариус покраснел и нервно затараторил:

– Я снял копии всего что было. Значит, этот чертеж был утерян еще до оцифровки документов. На перепись я не обратил внимание. Это не первый раз, когда документы пропадают. Чудо, что вообще что-то выжило. Архив дважды топило.

– Да, – поддержала его Жидкова и тяжело вздохнула, – так прискорбно. Никому не нужны научные труды целой эпохи, а ведь там кладезь идей и достижений.

В штабной комнате для допроса Вахрушев все еще беседовал с Мардарем.

– Вы занимались разработкой модульного дешифратора?

– Только на начальной стадии, – с неохотой подтвердил Павел Анатольевич. – Потом меня перебросили на другой фронт работы. Дешифрованием занимались Новак и Северцевы.

– Оба? Сын тоже?

– Да. Больше сын.

– Он же не имел доступа к секретным данным.

– Дешифратор был его разработкой, и он не был на тот момент секретным. Это потом, когда Витамин Витаминович доработал криптомодуль, разработкой заинтересовались оборонщики, но это уже в Москве.

– Витамин Витаминович?

– Так мы называли Северцева-отца.

– Мне сказали, что он попал в аварию и по состоянию здоровья уже не работал.

– Так и есть, официально криптомодуль доработал Леха, но не без участия отца. Один бы он не потянул. У Витамин Витаминовича заскок с памятью, но что касается работы, тут мозг не пострадал.

«Какая-то странная у Северцева амнезия», – подумал полковник и решил, что первым делом поручит кому-нибудь проверить медицинскую историю конструктора.

– Расскажите вкратце о коллегах, имеющих доступ к засекреченной части программы.

– Уф-ф, – выдохнул Мардарь, отер платком пот на лице и уставился в одну точку. – Общим руководством занимался Азамат Султанов. Отец считал его хлюпиком, мы почти не общались. Новак, – свидетель надул губы и со значением закивал, – у того были яйца. Вроде такой, знаете, вежливый, а в то же время как ответит, переспрашивать не хочется. Отец как-то проговорился, что за Новаком стоял большой человек.

– Да? Кто же?

– Не знаю. Он не сказал. Но это было логично. Без поддержки сверху на такой должности не продержишься. Как по мне, у Новака была мощная защита, и это был не один человек. После его исчезновения все попрятали головы, знаете, как у нас это бывает.