Иен Рэнкин. - Перекличка мертвых

На лице Кейта появился испуг.

— Меня что, выпорют?

Кафферти пожал плечами:

— Можно организовать и это — ничто не доставит сержанту Кларк большего удовольствия, чем твои слезы и вопли. — Он снова сделал паузу. — Но мы хотим предложить тебе кое-что другое.

Шивон дернулась, чувствуя инстинктивную потребность схватить Карберри за руку и убежать с ним отсюда — подальше от Кафферти, от его гипнотического голоса. Бандит, казалось, понял это и перевел взгляд на нее, ожидая ее решения.

— А что другое? — спросил Кейт Карберри.

Кафферти не ответил. Он все еще смотрел на Шивон.

— Гарет Тенч, — ответила она. — Нам нужен Гарет Тенч.

— И ты, Кейт, — добавил Кафферти, — нам его сдашь.

— Сдам?

Шивон заметила, что Карберри еле стоит на ногах. Он трепетал перед Кафферти, похоже, что и перед ней тоже.

Ты хотела этого, мысленно сказала она себе.

— Тенч использует тебя, Кейт, — проговорил Кафферти вкрадчивым голосом. — Он тебе не друг и никогда им не был.

— А я и не говорил, что он мне друг, — возразил парень.

— Умник. — Кафферти медленно поднялся, почти такой же широкий, как стоявший перед ним стол. — Всегда помни об этом, — посоветовал он. — И все будет совсем просто, когда придет время.

— Придет время? — переспросил Карберри.

— Время сдать его нам.

— Прости, что так получилось, — извинился Ребус перед Стеном Хэкменом.

— Я чего, не вовремя позвонил?

— Я как раз получал нагоняй от начальства.

Хэкмен расхохотался.

— Джонни, дорогой, ну я тебя обожаю! Объясни только, почему ты выбрал для меня роль подружки? — Он жестом попросил Ребуса помолчать. — Нет, дай сообразить. Хотел скрыть от него, что у тебя есть дела… значит, тебе вообще не разрешено ничем заниматься — ну что, угадал?

— Меня отстранили, — подтвердил его догадку Ребус.

Хэкмен хлопнул в ладоши я снова расхохотался. Они сидели в пабе с названием «Утесы». Они подоспели к самому открытию, и, кроме них, посетителей не было. Паб «Утесы» считался забегаловкой, но рядом был кампус Эдинбургского университета, и студенты — в придачу к дешевым гамбургерам — могли посмотреть там видео, поиграть на компьютере и послушать музыку.

— Очень рад, что моя жизнь может послужить кому-то поводом для веселья, — проворчал Ребус.

— И скольким же анархистам ты вытряс мозги?

Ребус отрицательно покачал головой:

— Я всего-навсего продолжаю совать нос куда не следует.

— Ну я же сказал, Джон, — я тебя просто обожаю. Кстати, я ведь так тебя и не поблагодарил за то, что ты ввел меня в «Гнездышко».

— Рад, что сумел оказать тебе услугу.

— А ты переспал с этой стриптизершей?

— Нет.

— Хороша бабенка! Пожалуй, лучшая из всех, что там были. — Его глаза затуманились от нахлынувших воспоминаний; он заморгал и, встряхнувшись, вернул себя к действительности. — Так мне-то теперь что делать? Передать тебе информацию, которую собрал, или отложить ее в ящик до лучших времен?

Ребус поднял бокал к губам — свежевыжатый апельсиновый сок. Хэкмен тем временем уполовинил свой бокал с лагером.

— Мы просто два старых служаки, которые встретились, чтобы поболтать, — ответил Ребус-.

— Так-то оно так, — задумчиво кивнул англичанин. — Ну и выпить на прощание.

— Так ты отчаливаешь?

— Сегодня вечером, — сказал он. — Должен признаться, поездка оказалась приятной.

— А ты еще приезжай, — предложил Ребус. — Я могу еще много тебе показать.

— Ладно, а сейчас пора за дело. — Хэкмен, не вставая, подвинул стул поближе к Ребусу. — Помнишь, я говорил, что Тревор Гест какое-то время околачивался здесь? Ну так вот, я попросил одного нашего парня покопаться в архивах. — Он полез в карман, достал записную книжку и открыл на заложенной странице. — Тревор довольно долго мотался по Приграничью, но куда больше времени он провел здесь, в Эдинбурге. У него была комната в Крейгмилларе, и он работал медбратом в стационаре дневного пребывания.

— Стационар дневного пребывания для пожилых?

— Для стариков. Он возил инвалидов-колясочников из сортира до столовой. Так, по крайней мере, он сам говорил.

— И за ним уже тогда тянулся криминальный хвост?

— Да. Две кражи со взломом… торговля наркотиками… жестокое обращение с сожительницей, хотя та не захотела подавать в суд.

— И когда это все происходило?

— Четыре-пять лет назад.

— Подожди-ка минутку, Стен. — Ребус встал, дошел до парковки и сел в машину. Достал мобильный и позвонил Мейри Хендерсон.

— Это Джон, — сказал он в трубку.

— Ты как раз вовремя, черт возьми. Почему все заглохло с Лоскутным родником? Главный редактор меня уже извел, называет чуть ли не дурой.

— Мне только что стало известно, что второй убитый некоторое время прожил в Эдинбурге, работал в стационаре дневного пребывания в Крейгмилларе. Вот, думаю, не ввязался ли он во что-нибудь, пока околачивался здесь?

— А что, разве в полиции нет компьютера, из которого можно выудить нужную информацию?

— Я предпочитаю использовать старые добрые связи.

— Могу пошарить по базам данных… ну, спрошу еще у нашего судебного репортера. Джо Каури сидит на этом не один десяток лет — и помнит каждый случай.

— Это история примерно пятилетней давности. В общем, звони, как только что-то выяснится.

— Думаешь, киллер может быть здесь, у нас под носом?

— Я бы не стал говорить это главному редактору… наверно, не стоит обнадеживать раньше времени.

Закончив разговор, Ребус вернулся в паб. Перед Хэкменом стояла свеженалитая пинтовая кружка. Указав кивком на стакан Ребуса, он сказал:

— Я боялся тебя оскорбить, заказав тебе еще одну порцию этого пойла.

— Все нормально, — успокоил его Ребус. — Спасибо тебе, ты здорово помог.

— Ради собрата-копа жизни не жалко, — произнес Хэкмен, показывая, что пьет за здоровье Ребуса.

— Кстати, а как сейчас дела в Поллоке?

Лицо Хэкмена помрачнело.

— В прошлую ночь был просто кошмар. Ребята из метрополии все время звонили домой. Кто-то уже вообще сорвался обратно. Что греха таить, мы столичных недолюбливаем, но когда я увидел по телику лондонцев, готовых выстоять вопреки всему…

Ребус кивнул.

— Но ведь и ты такой же, Джон? — Хэкмен снова засмеялся. — Я ж по лицу вижу: ты ведь не собираешься сдаваться лишь потому, что они связали тебе руки.

Ребус немного подумал, а потом спросил у Хэкмена, не знает ли он адреса того самого стационара в Крейгмилларе.

До стационара оказалось рукой подать — пять минут на машине от паба «Утесы».

Пока Ребус ехал, ему позвонила Мейри, которой не удалось обнаружить никаких следов Тревора Геста в Эдинбурге. Уж если Джо Каури его не вспомнил, значит, через суд он точно не проходил. Ребус тем не менее ее поблагодарил, пообещав, что любую свежую новость она узнает первой. Хэкмен поехал обратно в Поллак собирать вещи. На прощание они пожали друг другу руки, и Хэкмен напомнил Ребусу об обещании показать другие злачные места вроде «Гнездышка».