Александра Маринина - Черный список

Меня как током ударило. Вот же она, та самая деталь, которую я так долго и бесплодно ищу! «Фоновые» хулиганские и преступные выходки направлены на то, что в глазах людей немолодых является грязным пороком, развратом. Нудистский пляж. Проститутки. Ночной ресторан с казино. Умопомрачительно дорогие шмотки. Конкурс красоты, где бесстыдно обнажаются и не менее бесстыдно рассматриваются и оцениваются ноги, груди, ягодицы. Пятизвездная гостиница, где платят «ихними погаными» долларами и селятся не с женами или однополыми соседями, а с любовницами, по ночам резвятся в бассейне и смотрят стриптиз. Что еще могло вызвать гнев и кипящую, безудержную ненависть у людей, настроенных таким специфическим образом? Чем им могли помешать артисты и режиссеры? Только одним: показом советской армии и всей советской действительности в издевательском, неприглядном виде. Они опорочили доблестных воинов, изгадили идею советского патриотизма, надругались над всем тем светлым и прекрасным, во что всю свою жизнь свято верили эти люди, чему они преданно служили и что защищали.

Я снова уткнулся в лежавшие передо мной списки кинофильмов. Теперь все сходилось.

Ольга Доренко – главная роль в фильме «Армейская жена». Она сыграла в нем молодую женщину, которая во время войны шла следом за полком и спала со всеми бесплатно, просто «за спасибо» и пайку хлеба. Именно в этом она видела свое участие в поднятии боевого духа наших солдат. Полковая проститутка.

Люся Довжук – главная роль в фильме Виктора Бабаяна «Камуфляж». Название говорит само за себя: за красивыми лозунгами – грязь, предательство, мелкая корысть, очковтирательство. Я видел этот фильм, он был очень талантливым и очень злым.

Олег Юшкевич – главная роль в фильме «Женоубийца». Его герой – сотрудник КГБ из «застойных» времен, который задумывает продаться ЦРУ, но для осуществления своего замысла ему необходимо уничтожить жену и двух своих любовниц. Что он и делает, используя при этом специальные знания и навыки, полученные на работе в том самом КГБ.

Екатерина Иванникова – роль второго плана в фильме Игоря Литвака «Самосожжение», где подробно описывается, как попадают на срочную службу парни с олигофренией в степени легкой и даже средней дебильности и что с ними на этой службе происходит. Катя сыграла роль врача из полковой санчасти, сексуально озабоченной до такой степени, что когда ей «приспичит», она становилась почти невменяемой, как наркоман в абстиненции, и готова была на что угодно, лишь бы срочно подлечь под кого-нибудь. Ее активно «пользовали» ротные и взводные командиры, чтобы она ставила липовые диагнозы несчастным солдатикам, которых избивали, унижали, насиловали, доводили до самоубийства.

Итак, кроме Кати Иванниковой в «черном списке» наверняка был Игорь Литвак. Через десять минут я нашел и третью потенциальную жертву. Руслан Кийко, известный публике просто как Руслан, женоподобный гомосексуалист с длинными волосами и нежным, тщательно выбритым лицом. В фильме «Он и его муж» Кийко сыграл армейского полковника, совсем молодого, постоянно получавшего внеочередные звания, потому что генерал оказался любителем мужского тела, а у молодого красивого подчиненного ему отказа не было много лет. Руслан в этой роли был необыкновенно убедительным и естественным (что вполне понятно), нормально ориентированный мужик никогда не смог бы так сыграть гомосексуалиста, как это удалось Кийко. Любой другой в этой роли переигрывал бы, пытаясь нарисовать какую-то особую «женственность». А Руслан ничего не наигрывал и не придумывал, у него этой пресловутой «женственности» было как раз столько, сколько нужно. Его роль была в фильме основной, его педераст-покровитель был только обозначен несколькими крохотными эпизодами, а весь фильм рассказывал о том, как менялась на протяжении многих лет психология молодого офицера, который делал себе карьеру таким «немужским» способом. Режиссером фильма «Он и его муж» был все тот же Бабаян, гениальный алкоголик, блестящий мастер психологических нюансов. К сожалению, за его жизнь можно было больше не беспокоиться.

Где искать Сергея Лисицына в первом часу ночи, я не представлял, а идти к нему домой было рискованно: если его сочли достаточно опасным, чтобы удалить с оперативной работы, то вполне могут присматривать за его контактами. В первые два дня после возвращения из Москвы я еще был Стасовым, и наши встречи проходили демонстративно открыто, потому что так и было задумано. Зато теперь все стало сложнее. С какой это стати какой-то Дмитрий Галузо будет разыскивать среди ночи участкового Лисицына?

Единственным шансом был телефонный звонок Сереже домой. Я выбрался из своего сарая, вышел на улицу и пошел влево, хотя направо до телефона-автомата было бы ближе. Но я не хотел по вполне понятным причинам проходить мимо дома 8.

Мой ангелочек со скучным видом и брюзгливой миной вытащил очередной несчастливый билетик, швырнул мне его в лицо и завалился спать. Сергея дома не было. К телефону вообще никто не подошел, так что я даже не смог попросить, чтобы ему передали, что он срочно мне нужен.

Оставалось одно: бежать в гостиницу, где жили киношники, и искать Бориса Рудина. У него есть служба безопасности, пусть хоть что-то полезное сделают.

В гостинице полным ходом шла ночная тусовка. Я прошел через боковой вход из сада в холл мимо равнодушно глянувшего на меня охранника и подумал, что на рудинскую службу безопасности надежда слабая. Они вообще мышей не давят. Спят на ходу. Одной из примет нашего времени стало представление о том, что если уж делать что-то, то за о-очень большие деньги, а просто большие деньги существуют для того, чтобы их получать за просто так, за сонное безделье.

Рудина я нашел в ресторане. Естественно, рядом с ним восседала мадам Мезенцева, одетая во что-то невообразимое, полностью открывавшее ее потрясающую фигуру. Полоса невезения началась, и мне пришлось смириться с тем, что объяснений с Ритой никак не избежать. Разумеется, она сразу же меня узнала, да и немудрено после стольких лет близкого знакомства.

– Что случилось? – тут же с ужасом спросила она. – Что с тобой, Стасов? В кого ты превратился? Почему ты вернулся? Где Лиля?

Вопросов оказалось многовато даже для моей закаленной нервной системы, поэтому я позволил себе быть грубым. Ну если уж не грубым, то по крайней мере дурно воспитанным.

– Лиля на даче у Борзенкова, с ней все в порядке, – быстро ответил я и тут же перевел взгляд на Рудина. – Борис Иосифович, мне нужно поговорить с вами. Наедине и срочно.

Да, Боря Рудин мне не нравился, но одного у него не отнять: он не был курицей, которая, прежде чем что-то сделать, долго и бестолково квохчет и бьет себя крыльями по бокам. Он был деловым и стремительным.