Алексей Макеев - Поминки по ноябрю

Гуров понял, что он хотел сказать, но решил потребовать уточнений.

– Вы хотите сказать, что Николаев проиграл меньше, чем сто восемьдесят тысяч? – спросил Гуров.

– Да, конечно же! Именно поэтому я и не смог сразу вспомнить, о ком вы говорите. – Бакурия немного расслабился и веско закончил: – Если я правильно помню, то общий проигрыш господина Николаева был около сорока тысяч. Если же вы будете настаивать, то я прикажу нашему бухгалтеру проверить, но, к сожалению, это дело прошлое, поэтому только завтра с утра наш главбух сможет точно назвать, сколько же проиграл господин Николаев. Но я помню, что ни о каких сотнях тысяч речи идти не может. По-моему, сорок или сорок пять.

– Я не буду уточнять. У вас, – сказал Гуров и, насмешливо посмотрев на приподнятые брови Бакурии, закончил: – Я переговорю об этом с господином Мжванадзе.

– А вы знакомы? – Тон Бакурии стал почти дружеским. – Передавайте от меня привет Ираклию Ивановичу. Сегодня он почему-то не пришел, а то мне бы доложили. Если вы его увидите раньше меня, то скажите ему, что мы его здесь всегда ждем и всегда рады его присутствию.

– Непременно, – ответил Гуров.

Гуров вышел из казино «Астронавт» и вздохнул. Вечерняя улица показалась ему более спокойной, чем общество двух непредсказуемых людей, один из которых явно был наркоманом, а второй – ну, как минимум просто странным типом.

Гуров подошел к своему «Пежо», заметил, что улица пуста, а за машиной стоят две девушки, но вроде не те, что дежурили здесь, когда он подъезжал. Девушки, улыбаясь, выжидательно посмотрели на Гурова и, когда он равнодушно отвернулся, тоже отвернулись, просто, без эмоций, продолжая свой спокойный разговор.

Гуров отъехал по Таганке несколько кварталов и набрал по памяти номер телефона Амбара. Амбар был оперативным агентом полковника.

– Ну, чего надо? – послышался в трубке грубый голос Амбара. – Говори, чего звонишь-то?!

– Я тебе сейчас так скажу, что ты в штаны наложишь! – рявкнул Гуров. – Уже по звонку должен угадывать!

– А-а-а… Это вы?!

Амбар словно задохнулся и учащенно засопел в трубку:

– Ну я занят, не ясно?! – снова грубовато крикнул он. Не грубо, а именно грубовато. Было понятно, что Амбар узнал голос Гурова, но сейчас говорить не может. Значит, рядом с ним посторонние. Но сегодня Амбар Гурову был и не нужен. На него просто не хватило бы времени.

– Завтра, в обычном месте, в обычное время. Понял? – проговорил Гуров.

– Ну еще бы! – недовольно буркнул Амбар и совсем уж нагло добавил: – Все, что ли?

– Пока да, – со значением ответил Гуров и отключился.

Крутя в руках трубку сотовика, сыщик взвешивал варианты и возможности. Потом, приняв решение, он медленно набрал номер личного телефона Ираклия Мжванадзе.

Они были знакомы. Когда два человека живут как бы в одном измерении, хотя и находятся по разные стороны баррикад, они не могут не встретиться. Когда-то Мжванадзе называли не по имени-отчеству, а по кличке. Возможно, и сейчас еще были люди, говорившие в лицо продвинутому предпринимателю «Ираклий Сухумский», но таких было мало. И вот как раз Гуров был одним из них. Мжванадзе пока не заслужил в глазах полковника права называться по имени и отчеству. Возможно, если он поведет себя прилично при этом разговоре, то шансы у него повысятся.

Низкий мужской голос ответил:

– Алло, вас слушают.

– Это ты, Сухумский? – спросил Гуров, хотя сразу же узнал голос Мжванадзе.

– Да, Лев Иванович, – спокойно ответил Мжванадзе. – Я жду, а вы не звоните! Я уж подумал, что не хотите со мною встречаться. Я рад, что ошибся.

– Да, ты ошибся. Нужна встреча и разговор, сам знаешь о чем. Я думаю, твой Бакурия тебя предупредил.

– Попробовал бы этот глупый мингрел не сказать мне о вашем визите! Ему бы не долго пришлось дергаться, – добродушно произнес Мжванадзе. Они оба с Гуровым знали, что это не простые слова.

– Ты у себя дома? – спросил Гуров. – Жди в гости, сейчас подъезжаю.

– Очень рад буду вас видеть, – солидно отозвался Мжванадзе. – Я слышал, что этот глупый мингрел совсем потерял совесть и даже не покормил вас, Лев Иванович. Я собираюсь поужинать, и если вы согласитесь разделить со мной стол, то мне будет очень приятно.

Гуров договорился о встрече с Мжванадзе в ресторане «Конкорд».

Когда Гуров подъехал и еще не вышел из машины, то он заметил, как стоящий рядом со швейцаром молодой человек в смокинге что-то проговорил по сотовому телефону и, зажав его в кулаке, отошел в тень, делая вид, будто не обращает на Гурова никакого внимания. Он так старался изобразить свое равнодушие к персоне сыщика, что даже начал позевывать.

Гуров подошел к входу и, сделав шаг к двери, резко повернулся; одним прыжком очутившись рядом с молодым человеком, прижал его к стене:

– Кто такой? Быстро!

– Ираклий Иванович послал… послали… чтоб все нормально… – прохрипел парень, и Гуров отпустил его и даже похлопал по плечу.

– Послал, говоришь. Хорошо, что только к выходу.

– К выходу, к выходу, – повторил несколько раз парень, не поняв шутки, и Гуров, усмехнувшись, вошел в ресторан. За дверями его уже ждали.

– Лев Иванович? – достойно поклонившись, спросил стоящий здесь метрдотель, своим поведением намекая, что он тоже выписан из Австрии, как и шеф-повар «Конкорда».

– Собственной персоной, – ответил Гуров, снимая пальто.

Пальто у него приняли, Гуров даже не заметил кто.

– Вас ожидают, пожалуйста, – метрдотель сделал механический жест рукой и направился вперед, показывая дорогу.

Мжванадзе сидел в отдельном кабинете. Это был крупный лоснящийся лысый мужчина с огромным пузом и с красной жирной шеей. Он с аппетитом ел крем-суп из свежих раков под пикантным соусом и сыром, макая куски хлеба в чашку с соусом.

– О-о! Какой дорогой гость! – воскликнул Мжванадзе, привставая, широко раздвигая руки и помахивая ими, словно стряхивая налипшую на них паутину.

Мжванадзе схватил со стола салфетку и вытер ею рот. Скомканную салфетку он бросил, как показалось Гурову, на пол.

– Я надеюсь, ты не собираешься целоваться и обниматься со мной, как покойный Леонид Ильич? – спросил Гуров.

– Нет, дорогой мой Лев Иванович, я только хочу сказать тебе «добрый вечер» и, слушай, ты хорошо выглядишь! – Мжванадзе рассмеялся и, пожав нехотя протянутую руку Гурова, снова сел на свой стул, тяжело отдуваясь.

Стул скрипнул под тяжким весом Мжванадзе и, кажется, даже немного подогнулся.

– Присаживайся, дорогой, присаживайся, – Мжванадзе сделал знак метрдотелю, и тот поставил стул слева от него. – Ты ведь не откажешься посидеть за одним столом со старым знакомым?

– Присяду, чтобы не засиживаться, – проговорил Гуров.