Кнут Фалдбаккен - За гранью

— Хотя ты дал ему их больше, чем следовало бы.

— Я не пытался его спасти, если ты это имеешь в виду, это никому бы не удалось. Я просто хотел предостеречь его от худших ошибок. Не дать ему совершенно опуститься.

— И все началось, когда он начал знаться с иностранцами.

— От них никогда ничего хорошего не бывает.

— Особенно от банды Лангмара, за которой ты начал охотиться в одиночку.

Тимонен, казалось, не обратил внимания на это обвинение.

— Иностранная мафия — это последнее прибежище для мелкого мошенника в Норвегии, будь то русская, балканская или балтийская мафия. Эти ребята действительно крутые. Трафик — занятие не для сосунков.

— Но ведь Бу тебя не слушал, он связался с ними основательно.

Тимонен осушил стакан и некоторое время хранил молчание.

— Это он ехал на «ауди» с девушкой, которую убили около «Малунгена», — продолжал Валманн. — У нас есть доказательства.

— И к чему это привело! — В голосе Тимонена прозвучало неподдельное страдание. — Теперь он лежит там… Ты ведь сам видел, в этом вагончике для шлюх в «Фагерфьелле», болван несчастный…

Вот оно что! Еще одна загадка раскрыта.

— Так ты убил его, потому что он работал на мафию! — Это был уже не вопрос, а утверждение. Ясное обвинение в убийстве. Валманн снова выскочил со своими опасными догадками, не думая об опасности и отрезая себе пути к отступлению. Револьвер был у Тимонена, и на его стороне была сила. Тимонен взглянул с неподдельным удивлением:

— С чего ты взял?

— Да потому что это так. Ты сам проговорился. Ты знаешь, что Бу мертв. Ты знаешь, где он находится. Откуда ты это узнал, если ты сам там не находился в этот момент? Это ты его убил!

— Я ведь слышал твой разговор с Томасом Кумлой в Арвике, ты что забыл?

— Неправда! Я специально не называл имен! Я сказал, что эта смерть, возможно, связана с убийством в «Белом лосе». Я хотел, чтобы шведы сами сделали выводы, без меня. И точной уверенности в том, что это он, у меня тоже не было, по крайней мере, до того, как Кайса вновь обрела дар речи. Однако ты сразу понял, о ком идет речь.

Тимонен покачал головой, устремив на Валманна взгляд, пронизывающий как лазерный луч.

— А тот босниец, которого ты «нашел» в «Белом лосе», Замир, был членом банды, за которой ты охотился, не так ли? Еще одна зарубка?

— Албанец, — поправил его Тимонен, сохраняя невозмутимый вид. — Эти косовские албанцы — подонки. Его кореш сейчас едет сюда.

— А еще девушка, — продолжал Валманн. — В его голове теснились и переплетались страшные догадки, вытекающие из этой новой ужасающей логики. — Девушка на шоссе 24… — Он был настолько возмущен, что забыл про страх. — Скажи мне на милость, зачем тебе понадобилось ее убивать? Какой смысл разбивать череп бедной, несчастной проститутке? Уж она-то не могла быть членом банды, на которую ты охотился? Наоборот, она была жертвой.

— И с чего ты решил, что я имею к этому какое-то отношение, ты, Шерлок Холмс? — Спокойствие Тимонена явно было кажущимся. Валманн поймал этот сигнал опасности, но пути назад уже не было. Колесо крутилось все быстрее, и он уже не мог остановиться. В голове вертелась мысль, что надо во что бы то ни стало вывести этого безумца из равновесия, найти его уязвимое место. От этого зависела его жизнь и жизнь Аниты.

— Это дело заставило меня попотеть, Тимонен. Я даже прочитал выписки.

— Телефонной прослушки? — В его голосе прозвучало удивление. — Ты что, действительно прочитал всю эту дурацкую болтовню?

— Не все, но кое-что было занятно.

— Например, посещение борделя в Бремене?

— И это тоже, но прежде всего твой разговор с Бу Даленом в тот вечер, когда была убита девушка.

— Мой разговор? — Тимонен выдавил усмешку. — Мне показалось, что Бу разговаривал со шведом.

— Отговорки, Тимонен! Ты прекрасно говоришь по-шведски. Я сам слышал. Вы все здесь на границе двуязычные. А кроме того, разговор записан на пленку. Специалист без труда установит, что это твой голос.

— И о чем же я говорил — если это был я?

— Ты обещал «заняться этой проблемой». А проблема состояла в девушке, сбежавшей на машине «ауди», что сопровождала через границу тот самый «вольво» с цыплятами, плюс кучей наркотиков, плюс несчастной девчонкой, который съехал с дороги около Лютнеса. Остальное на пленке. Бу взял с собой девушку и был задержан за превышение скорости. Он был под кайфом, и его захомутали, а девчонка сбежала. Бу позвонил тебе из больницы в Эльверуме и все рассказал, и ты сказал, что займешься этим.

— И как ты себе представляешь, я должен был это сделать, Валманн? Я ведь не мог просто-напросто выехать на дорогу и наугад в пургу и метель искать эту девчонку. Меня ведь там не было.

— Ты там был! — Валманн почти прокричал это. В его голове связи между событиями и фактами рождались как на конвейере. — И доказательство у меня в кармане! Хочешь посмотреть?

— Можешь рассказать своими словами, — произнес Тимонен высокомерным тоном, не теряя контроля над собой. Однако ноги его начали двигаться, тяжелый ботинок ударился о ножку стула и перевернул его. Он выругался.

— Доказательства содержатся в программе встречи Общества адвокатов Сёр-Марки в пятницу, двадцать первого октября в «Малунгене». Я успел только мельком взглянуть, но заметил тему собрания — «Склад характера преступника». Вступительный доклад начался в шесть часов.

— Да это же его любимая тема! — воскликнула вдруг Анита, которая до сих пор лежала в изнеможении под пледом. — Он ездит по всей стране и читает доклады именно на эту тему.

— Но помилуй, Анита… — На какое-то мгновение выражение лица Тимонена стало мягким и дружелюбным, как у милейшего похитителя собственной жены Вилльяма Мейси в фильме «Фарго», в тот момент, когда его герой замечает, что веревка на его шее затягивается и все вокруг рушится, а он все еще продолжает играть роль любезного, слегка подавленного торговца автомобилями в магазине у тестя.

— Верно! — Валманн заметил, что сопротивление уменьшается. Взгляд сибирской лайки замигал и потух. Но сейчас было не до раздумий о художественных достоинствах фильма. Надо было продолжать. — Докладчик был обозначен как «Янне Тимонен, следователь по особо важным делам». Если мы допустим, что доклад завершился где-то в семь вечера…

— О Господи, избавь меня от этой твоей идиотской пунктуальности, Валманн. От нее мне плохо становится!

— Я одного не понимаю, — Валманн пытался говорить спокойным голосом, — зачем тебе понадобилось убивать несчастную девчонку?

Тимонен начал раскачиваться на стуле, огромная фигура напоминала старого медведя. Но вот он поднял голову, взглянул на него, потом на нее с остатками прежней иронии, а затем сдался.