Эд Макбейн - Послушаем за Глухого

– Ну, и что? – спросил Клинг.

– Следов взлома нет, наверное, открывали ключом, – доложил полицейский.

– А ну, давай посмотрим, Майк. Ты уже звонил в участок. Лью?

– Генри уже звонил. Я думал, вы приехали по нашему вызову.

– Нет, – отрицательно покачав головой, сказал Клинг и вошел в квартиру. Ингерсол последовал за ним. Планировка была такая же, как и в квартире Августы, живущей на одиннадцатом этаже, так что Клинг прекрасно знал, где спальня. В квартире был знакомый кавардак: одежда разбросана где только можно, на полу – перевернутые ящики, беспорядочные кучи белья.

– Чего-то не хватает, – сказал Ингерсол.

– Чего?

– Нет котенка.

Они подошли к платяному шкафу. Клинг, вспомнив миссис Анджиери, посмотрел за трельяж, памятуя, что тогда котенок завалился за него.

– Постой, а вот и он, – сказал Ингерсол.

Рядом с серебряным набором для ухода за волосами, который почему-то не привлек внимания вора, стояла небольшая стеклянная фигурка котенка с голубым бантиком на шее.

– Наверное, с живыми у него сейчас перебои, – мрачно заметил Ингерсол.

– Может, остались какие-нибудь отпечатки, – предположил Клинг.

– Сомнительно.

– Да, он слишком осторожен.

– Нет, ну как тебе нравится этот сукин сын? – не выдержав, взорвался Ингерсол. – Мы сидим, как дураки, и поджидаем его в двух разных квартирах, а он набирается наглости обчистить третью – у нас же под носом!

– Давай поговорим с управляющим.

Управляющему Филиппу Трэммелю было под шестьдесят. Был он худощав, одет в джинсы и джинсовую рубашку.

– Как вы обнаружили, что квартира ограблена? – спросил его Клинг.

– Я поднимался наверх, чтобы собрать мусор. У нас нет мусоропровода, поэтому жители обычно оставляют мусор в полиэтиленовых пакетах у черного входа, а я сношу его вниз. Это несложно. Вы скажете, что это не дело управляющего, но я не против того, чтобы немного помочь людям.

– И что вы обнаружили?

– Я увидел, что дверь квартиры 6Д открыта. Вспомнив, как ограбили мисс Блейер, я, конечно, зашел внутрь и вот что увидел. Кто-то уже успел побывать здесь до меня. Я сразу же вызвал полицию, и вот вы приехали.

– И вот мы приехали, – сокрушенно вздохнул Ингерсол.

Если тебе присылают по почте снимок футбольной команды, то первое, что ты думаешь о приславшем, это то, что он просто сумасшедший, если, конечно, ты не понимаешь, зачем он это сделал и что под этим подразумевается.

Если бы до этого ребята из восемьдесят седьмого участка не имели достаточно информации, то они бы в жизни не догадались, что может означать этот фотостат. Но, наученные прошлым опытом, они начали не спеша сопоставлять последний снимок с предыдущим.

Если Вашингтон означает «первый»...

А Гувер означает «федеральный».

Вильма Бэнки означает «банк».

То что же тогда значит...

Ван Бурен мог означать только самого себя, но он никак не увязывался с последним снимком.

Если «Зеро» означает «круглую площадь», то при чем здесь футбольная команда?

– Почему не бейсбольная? – спросил Мейер.

– Или хоккейная? – добавил в свою очередь Карелла.

– Или баскетбольная или ватерпольная, или волейбольная, черт возьми! – раздраженно сказал Хейз.

– Почему футбольная?

– Что он этим хочет сказать?

– Но он, вроде, все уже нам сообщил...

– Может, он хочет нам сказать, что все это для него игра?

– Но почему именно футбол?

– А почему бы и нет? Игра есть игра.

– Но не для Глухого.

– К тому же сейчас не футбольный сезон.

– Да, сейчас бейсбол в самом разгаре.

– Почему же все-таки футбол?

– Все, что было нужно, он нам уже сказал.

– Пару минут назад я говорил то же самое.

– Кто-нибудь звонил в восемьдесят шестой участок?

– Я. Вчера днем.

– Они прикроют банк завтра?

– Говорят, что муха не проскользнет.

– Может, у него в деле задействовано одиннадцать человек? – предположил Хейз.

– Что?

– Футбольная команда. Одиннадцать игроков.

– Нет, секунду, – сказал Карелла. – А что он все-таки нам не сообщил?

– Он все сообщил. Дату, название банка, адрес...

– Да, но не время.

– Одиннадцать, – снова повторил Хейз.

– Одиннадцать часов, – подтвердил Мейер.

– Да, – убежденно кивнул Карелла и снял трубку телефона. – Кто в восемьдесят шестом занимается этим делом?

Полицейские восемьдесят шестого участка ничем, кроме, разумеется, имен, не отличались от своих коллег из восемьдесят седьмого. Полицейские, как и все работающие в маленьких коллективах, становятся очень похожими друг на друга, и поэтому их очень трудно различать как отдельные индивидуальности.

До звонка Кареллы детектив первого ранга восемьдесят шестого участка Альберт Шмидт разговаривал с мистером Альтоном, управляющим одного из отделений Первого Федерального Банка. Но после разговора с Кареллой появилась важная дополнительная информация, и Шмидту пришлось второй раз навещать банк лично.

Мистер Альтон, маленький толстенький человечек с лысеющей головой, до сих пор, по-видимому, не мог отойти после первого разговора с полицией. Новый визит детектива, сообщившего еще и точное время ограбления, окончательно вверг управляющего в уныние.

– Но я никак в толк не возьму, – говорил он, – откуда им известно даже точное время ограбления?

– Не знаю, – задумчиво произнес Шмидт. – Может, бандиты вообще не придут, сэр. Может, они все это специально придумали, чтобы сбить нас с толку.

– Но вы же говорили, что на этом участке висит столько преступлений...

– Да, он нам доставил кучу неприятностей. Не мне, конечно, лично, а всему полицейскому управлению. Поэтому мы и считаем, что лучше лишний раз перестраховаться.

– Не знаю, не знаю, – качая головой, говорил мистер Альтон. – Пятница у нас самый напряженный день. По пятницам мы выплачиваем наличные рабочим сразу трех заводов. Если вы замените...

– Да, мы как раз думаем, что преступники рассчитывают взять эти деньги, мистер Альтон. Именно зарплату.

– Да, но если вы замените моих кассиров своими людьми, то как мы сможем обслуживать наших клиентов?

– Вы полагаете, что если грабители унесут полмиллиона долларов, обслуживание значительно улучшится?

– Нет, конечно, но... – мистер Альтон снова покачал головой. – Когда ваши люди будут здесь?

– А во сколько вы открываетесь?

– В девять.

– Значит, к этому времени наши люди уже будут здесь, – сказал Шмидт.

В помещении восемьдесят седьмого полицейского участка, очевидно, в предвкушении поимки Глухого, царило оживление, звучали шутки и смех.

– Представляешь, этот тип покупает слуховой аппарат, – рассказывал Мейер, – и расхваливает его своим друзьям, мол, это лучшее вложение капитала, которое я когда-либо делал в своей жизни. Теперь, даже если я наверху в своей спальне, я сразу слышу, как внизу закипает чайник! Если мне навстречу едет машина, то я знаю об этом уже за милю. Это самая классная вещь, которую я когда-либо покупал! Ну вот, он все это рассказывает, друзья согласно кивают, а один спрашивает: «И сколько же ты за нее заплатил?» А он смотрит на часы и отвечает: «Без четверти два».