Андрей Кивинов - Одноклассница.ru. Любовь под прикрытием

Кто меня вечно за язык тянет?

И главное, обратку уже не включишь.

— Ну, в общем… Ты же соседа нашего помнишь? Дядю Юру?

— Еще бы не помнить!

— Он умер в позапрошлом году. А квартира у нас приватизированная. Мы с мамой попытались его комнату получить, но куда там… Вот, подселился подарочек… Хоть уезжай. А куда? Не к отчиму же обратно.

— Что за подарочек?

— Дядь Юрин племянник. Наш ровесник. В тюрьме сидел. Полгода назад вышел и прописался. Дядя, как оказалось, ему комнату завещал. Ладно бы парень нормальный…

— Чего, дерется, что ли?

— Хуже… Он наркоман. Нигде не работает, куролесит только. Поначалу-то ничего, тихий был: придет, уколется и спит. А чем дальше, тем хуже. Я как-то колечко на кухне оставила. Золотое, но не очень дорогое. Готовила и сняла. Буквально на пару минут в комнату вышла, возвращаюсь — кольца нет. Всё обыскала. Думала, закатилось куда. Не нашла. У Кости спрашиваю — не брал случайно? Его Костей звать. Он только улыбается — на, мол, обыщи. Но наверняка он — просто больше некому. А тем же вечером снова укололся… Через неделю из прихожей шапка зимняя пропала. Я опять к нему. Бесполезно. Ничего не знаю, у тебя гости были, с них и спрашивай… Ко мне как раз тогда подруга из колледжа приходила. Он и воспользовался. Я с ним и по-хорошему пыталась поговорить, и грозилась, что в милицию пойду.

— А он?

— Что он… — Ксюха с явным расстройством посмотрела на пруд. — Сказал: будешь выступать, убью. Отчиму пожаловалась, но он даже не разговаривал с ним. Боится, наверное. У него с сердцем проблемы, нервничать нельзя. Замок на двери новый поставила, да какое там… Не закрывать же каждый раз. Когда серьги пропали, я в милицию заявление написала. Нет, а что мне делать? Я не миллионер, на двух работах кручусь. Он ведь и дальше воровать будет… Пришла к вам, меня дежурный к участковому послал. Толстый такой… знаешь, наверное?

Я молча кивнул. Как не знать! Я там всех знаю.

— Он послушал, заявление взял, — продолжила Ксюха, — сказал, разберется. Но к нам так и не приходил. Я звонила несколько раз, так он накричал только. Мол, мне не разорваться, у меня таких, как вы, полмикрорайона. А за кражу его не посадить, потому что доказательств нет. Мне-то что делать, спрашиваю? А он трубку швырнул. Представляешь?

— Это в его ключе. Кабы ты его заинтересовала, может, и подсуетился бы. А за так?..

— В каком смысле «заинтересовала»?

— В материальном, в каком же еще. Моральный интерес его не греет.

— Но это же его работа… Я же не беру со студентов деньги за то, что читаю им лекции.

О, как все запущено…

— А он берет, — по-простому ответил я.

Ксюха растерянно посмотрела на сумочку.

— И ты берешь?

Брал бы, но не дает никто. Зря я ей про машину брякнул, пустил пыльцу в глаза. Теперь решит, что я тоже взяточник.

— В разумных пределах и не у всех. По-другому нельзя. У тебя не возьму, не бойся… Ты рассказывай, рассказывай…

— Ну я, в общем, вчера домой пришла. Часов в семь. Костя у себя был. Пошла в душ и комнату не заперла. А сегодня утром стала собираться, заглянула в сумочку, а там флэшки нет.

— Чего нет?

— Флэш-карты, для компьютера. Мне на день рождения подарили. Хорошая флэшка, два гигабайта. Я точно помню, что в сумку убирала. В колледже никогда не оставляю, один раз туда воры залезали. А в фирме не была. Я опять к Косте. Он лежит на диване и только улыбается… Мне даже не столько саму флэшку жалко, сколько содержимое.

— Компромат, что ли, на кого?

— Нет. Там материалы. Очень редкие. Я с одним издательством договорилась книгу написать. По китайской поэзии… Самое обидное, я на компьютере их не сохранила. Только на флэшке.

Так… Что-то перестает мне это нравиться. Опять китайская поэзия. У меня о ней не самые романтические воспоминания.

— Про Мэн Хао-жаня?

Веселова посмотрела на меня такими глазами, словно я зашел в Эрмитаж с тележкой для супермаркета. Прикупить пару-тройку старинных безделушек. В настоящий Эрмитаж, а не наш, распивочный.

— И про него тоже… Ты знаешь Мэн Хао-жаня?!

— Как-то грустно: склонилось к закату солнце. Но и радость: возникли чистые дали.

На Ксюхином лице — неописуемый восторг. Как у пионера, нашедшего в парте порножурнал. Как у шопингиста, попавшего на дешевую распродажу. Всего, наверно, от меня ожидала, но не китайской поэзии.

— Да, это он!.. Как же там дальше… Сейчас, сейчас… Ага. «Вот я вижу — идущие в села люди к берегам вышли, у пристани отдыхают…»

Ксюха наморщила лоб, пытаясь вспомнить продолжение, но не вспомнила.

— А ты знаешь, что Мэн Хао-жань — ученик самого Ван Вея?

Ну, как не знать! Любой интеллигентный человек, посещающий «Эрмитаж», знает старину Ван Вея и всех его учеников. На сей раз речь идет не о музее.

— Конечно.

— Мало того, они были друзьями!

— Да ты чё?! Не может быть!.. Вот это круто!

Слышал бы меня сейчас темный Гера — шифер снесло бы тут же.

— Да! И тому есть подтверждение! Некоторые стихи Мэн Хао-жаня написаны в жанре лирической миниатюры цзюэцзюй. Которую как раз развивал Ван Вей!

Это уже мне ближе. Цзюэцзюй. На Костю Цзю похоже.

— Я в шоке…

— Вот, послушай.

Ксюха, почувствовав родственную душу, вошла в транс и прочла по памяти еще несколько китайских виршей.

Я смотрел на нее и думал — за что ж ей такое? В школе вроде без задвигов была. Может, у нее все наоборот? Люди с годами умнеют, а она… Полный цзюэцзюй.

— Правда, здорово? — Она посмотрела на меня, словно мишка из цирка, выполнивший трюк и просивший сахарок.

Глаза у нее почти без туши. Реснички-то могла подвести — все же в милицию шла. Надо будет ей «Мах-фактор» подарить. Советуют профессионалы.

— Не то слово! Просто супер!

— А он флэшку украл… — вдруг резко погрустнела Веселова, чуть не заплакав. — Что мне делать, Паш? Посоветуй, ты же милиционер!

Ну, что тебе посоветовать, подруга детства. Варежкой не фиг хлопать, да двери на замок закрывать. Тут милиционером быть не надо… А, вообще, у меня очень голова болит, дала бы, что ли, на молочный коктейль.

— Видишь ли, Ксюша… Участковый, конечно, раздолбай, но он, в общем, прав. Доказательств-то и правда нет. Чего ты этому уроду предъявишь? Скажет — флэшку вытащили у тебя в метро или магазине. И всё. А обыскивать его не имеем права.

Ксюха совсем загрустила.

— Но… Ведь он будет дальше воровать… Что же мне, переезжать? Неужели ничего нельзя сделать?

— Увы, такие законы.

Как она сейчас похожа на саму себя тринадцать лет назад. Когда сидела без ключей на скамеечке возле дома. Только не плачет.

Блин, а почему я должен вписываться в какие-то левые темы? Подумаешь, одноклассница! И что с того? Не сестра ж и не жена. У меня своих проблем по самые брови. Вон, Кериму штуку отдать хотя бы… А тут стишки китайские свистнули. Обалдеть, какая трагедия! Не миллион баксов!